Забери мою жизнь - Анна Сергеевна Платунова
– Вау! – потрясенно произнесла я.
– Я к чему: беднягу с дырявой черепушкой приняли на факультет не за красивые глаза. Он хоть ничего не помнит о себе, но маг очень сильный.
– Это точно, – вынуждена была согласиться я.
Глава 4
Ларнис
После того, как я оживил на вступительном испытании козла, одногруппники долгое время странно на меня косились. И я их не осуждаю. Если бы кто-то на моих глазах превратил неподвижный труп в необузданное чудовище и сам при этом хранил загадочное и зловещее молчание, я бы тоже поостерегся заводить знакомство с этим типом. То есть со мной.
Беда в том, что за загадочным молчанием крылась растерянность. Я и сам не понял, что сделал. Декан приказал вдохнуть жизненную силу, и я представил это буквально: будто я вдуваю воздух в распухшие ноздри «учебного материала № 5». Не успел вообразить, как козел поднялся на ноги и устроил светопреставление. Упокоил я его тогда, когда увидел, что от меня к нему тянется прозрачная нить силы. Разорвал ее, и страшилище в один миг превратилось в безобидную тушу. Слегка пованивающую. Пора уже обновить материал для испытаний, стыдно выставлять такое безобразие для тренировок.
Я так и сказал мэтру Ригасу.
– Да-да, – согласился декан факультета ментальной магии, пристально рассматривая меня.
Так же, как мэтр Орто при первой встрече. Не могу понять: это особый пронзительный взгляд декана, который должен узреть мои студенческие способности? Или что?
– Ну ты наглый! – сказал Рум, оборотень из нашей группы. – Или тебя действительно серьезно приложили. Тебя еще не приняли, а ты уже лезешь со своими ценными советами. Может, по их меркам, чем страшнее трупень, тем лучше! Останутся только самые крепкие!
Я промолчал, но в чем-то Рум прав. Может быть, при ударе пострадала та часть рассудка, что отвечает за выдержку? Любопытно, не задеты ли другие области? И как это выяснить?
За ужином Нарв, гоблин, подлил масла в огонь.
– Ты ведь знаешь, кем был Ларнис Валерийский? – спросил он прямо.
Разговоры за столом тут же стихли, все делали вид, что заняты едой, а сами прислушивались. Всем было интересно, что я отвечу.
– Темный некромант и создатель запрещенных заклятий, – пожал плечами я.
Сказал так, будто мне известен весь жизненный путь Ларниса, хотя я знал лишь то, что рассказал мэтр Орто.
– Зачем ты взял его имя? Хочешь стать темным некромантом?
Я поймал несколько брошенных исподтишка взглядов.
– Еще скажи, что я хочу стать магом-отступником, – усмехнулся я.
Но по сердцу пробежал неприятный холодок. Откуда мне знать, чего я действительно хотел? О каком срочном деле я вспомнил и за что получил по голове? Может быть, дело не в банальном ограблении? Что если у кого-то были причины отправить меня на тот свет?
В ответ раздались неуверенные смешки, и я тоже улыбнулся. С этим не задалось, будто мышцы лица, отвечающие за широкую и искреннюю улыбку, давно не использовали. Ироничные усмешки, слегка приподнимающие уголки губ, давались куда проще. А сейчас, боюсь, вышел оскал. Одногруппники заморгали и отвели глаза: кто-то уставился в тарелку, кто-то на соседа.
Что они думали обо мне? Безымянный тип с провалами в памяти, оживляющий трупы по щелчку пальцев. Взял себе имя злодея. И выглядит так, будто сбежал из тюрьмы строгого режима. Отлично!
Но ведь кем бы я ни был раньше, теперь я другой человек и могу выбрать иную судьбу. Или не могу?
Я ел перловку с мясом и не чувствовал вкуса, и не только из-за охвативших меня сомнений. В блюде явно не хватало соли или другого важного ингредиента – сразу не разберешь. Но все съел, конечно. В звенящей тишине, царящей за столом. Странно, что не подавился.
– Да не собираюсь я становиться злодеем! – в сердцах воскликнул я. – Ну вы что!
И всех как-то сразу отпустило. Рум огрел меня по плечу: надо понимать, проявил дружелюбие.
– Да оно и ясно! Просто ты, засранец, такой жутковатый: мороз по коже! Ты себя в зеркале видел?
– Видел, – кисло подтвердил я.
– Вот! Краше в гроб кладут. Ручаюсь, ты все годы просидел в подвале своего богатого родственничка, который объявил наследника состояния больным или помешанным и вовсю пользовался твоими денежками. Но в тебе проснулись магические способности, и ты сбежал от дяди, прихватив немного денег, чтобы спрятаться в стенах Академии. А дядя подослал убийц… Похоже на правду?
– Где-то я эту историю слышал. Эту или подобную, – согласился я и не обманывал. – Будем считать, что так оно и было.
– То-то же! – подвел итог оборотень. – Тоже мне, великий некромант: у тебя еще и борода толком не растет.
Я потер щеку. Действительно, за несколько дней, что прошли после пробуждения, на лице не появилось и тени щетины. Досадно, я еще и самый младший в группе!
– Спокуха! – обнадежил меня оборотень, который, видно, гордился своей повышенной волосатостью. – Возьму над тобой шефство!
Когда после окончания вступительных испытаний я обнаружил себя в списке факультета кукловодов – а ведь до последнего надеялся на факультет теории и исследований, – Рум поджидал меня в холле студенческого общежития с чемоданом. Он уже нацепил алую мантию – знак принадлежности к боевому факультету. Я свою фиолетовую скатал и сунул в пустой мешок. Пока я не чувствовал воодушевления по поводу поступления на факультет ментальной магии. Та незнакомая синеглазая девчонка меня бы поняла. Как ее имя, интересно? Надо выяснить, раз уж нам предстоит учиться вместе.
– Так, Нис, комнату я нам уже занял! Будем делать из тебя человека! Сегодня с парнями идем в «Пивной дух» отмечать начало учебного года. Ты с нами!
Он не спрашивал, а утверждал. И энтузиазм в его голосе пугал меня сильнее, чем оживший «материал № 5».
Глава 5
Летиция
– Сегодня мы с одногруппниками идем в трактир, – сказала Руби. – Ты с нами?
Гнома кромсала огромными для ее роста ножницами старую желтую мантию: кто-то из второкурсников-артефакторов пожертвовал для малютки-первокурсницы поношенную накидку, чтобы та перешила ее для себя.
Я разбирала учебники, поэтому отозвалась не сразу. «Основы истории магии» – общий курс для всех факультетов. «Основы эмпатии» – звучит не так уж страшно. «Искусство ментальной защиты», которое на других специальностях идет спецкурсом, у нас обязательный предмет, так же как «Расы и народы нашего мира»: будущим дознавателям необходимо знать особенности всех разумных существ. А
