Тильда - Алек Д'Асти
– Сейчас оценим запасы, – он вытянул из узкого шкафа одну за другой пару бутылок. – А какое имя у тебя было до нынешнего?
– Ох, допрашиваешь мастерски. Честно говоря, я вообще не уверена, что я была до и в принципе нуждалась в имени.
– Но с чего-то же все началось? – Первая бутылка оказалась с «Пино Нуар», вторая – с каким-то сложным приторным ликером. – Каким было твое первое воспоминание?
Тильда понурилась, покусала губы, спрыгнула со стойки и обошла просторную кухню по кругу, рассматривая фотографии на светлых стенах. Улыбнулась грустно, трогая некоторые пальцами.
Вздохнув, она многозначительно покосилась на бутылку «Пино». Сэм достал пару бокалов и штопор, наблюдая странное явление под названием «умолкшая-вдруг-на-целых-пять-минут-рыжая-трещотка», вскрыл вино и задумчиво обнюхал пробку – запах был приемлемый. Плеснул в бокалы немного, на пробу, и вкрадчиво спросил у «явления»:
– Не хочешь рассказывать?
– Хочу, Сэм, даже очень. Надеюсь, что смогу, – Тильда вышла в темный коридор, поманив за собой. – Знаешь, этот угловой диван в гостиной просто отпад. Ночью я дремала на нем рядом с тобой, голова к голове. Я, кстати, первый раз видела тебя настолько пьяным, просто невменяемым. Ближе к рассвету ты дернулся и свалился на пол. Я уж думала, что диван оказался в моем полном распоряжении, но ты кое-как забрался обратно и лег уже в другую сторону. Бормотал во сне, шептал что-то. Страдал, одним словом.
Уличный фонарь разгонял сумерки в гостиной, резал их жесткой полосой белого света. С кухни в комнату просочился нежный уютный запах скорого ужина, смешиваясь с холодным воздухом из чуть приоткрытого окна. Сэм уселся на диване, и Тильда немедленно примостилась к нему на колени – села, выпрямив спину, как большая грустная кошка. Подхватив свой бокал, она сделала глоток вина и начала:
– М-да, все, что вы скажете, будет использовано против вас… ладно. Моя история началась давно, даже очень, еще до Первой мировой. Я очнулась маленькой девочкой, наверное, лет десяти, лежа на спине в глубоком овраге, наполовину утопленная в рыхлом снегу. Было спокойно и так лениво, хотелось снова угнездиться поудобнее и уснуть, но тело вдруг разболелось и заныло, пришлось вставать – такая жалость. Из одежды на мне болтались только какие-то разорванные тряпки. Обуви не было совсем, но это не особо беспокоило, хотя я пару раз оскальзывалась, пока лезла из того оврага. А беспокоила только эта боль и неприятный чужой запах на теле и в волосах. Казалось, он поселился где-то внутри, в груди и животе, изрядно меня подбешивая.
– Ты… ты понимала, что с тобой происходит и где ты находишься? – От волнения в горле пересохло, и Сэм потянулся за бутылкой, снова наполняя бокалы.
– М-м-м, как бы тебе объяснить, – улыбнулась Тильда. – Понимаешь, я очнулась не той маленькой девочкой, я очнулась уже собой. Дурашливой бабой в теле ребенка – нестыковочка вышла. При этом я никак не могла вспомнить, что было до оврага. И было ли. И сейчас не помню. Хм, если считать память свойством человеческого мозга, то выходит, что до оврага я была еще более безмозглым существом, чем после.
– И что случилось с тобой дальше? – Казалось, что даже воздух вокруг замер, прислушиваясь к неторопливому «интервью».
– Я шла то по снегу, то по земле. Было неприятно, немного холодно, но ничего смертельного. Наверное, я долго брела, не могу сказать точно. Выбралась к мощеной дороге, а по ней – к городу. Не спрашивай к какому, меня это абсолютно не волновало. Помню, там был кинотеатр, еще из первых, и я поселилась в нем. Пересмотрела весь репертуар на тот момент – до сих пор люблю немое кино – переслушала все городские сплетни. Сначала, конечно, меня пытались прогнать, когда попадалась персоналу на глаза, – какая-то покоцанная малявка, нищенка, но я была упертой и под конец уже значилась в этом заведении на почетной должности девочки на побегушках.
– Под конец? То есть?
– Под конец пребывания, – объяснила Тильда и хмыкнула. – Я ведь не просто так в том городе задержалась. Могла бы и дальше брести себе куда-нибудь в закат.
– Хм, чужой запах? – предположил Сэм, поймав непривычно жесткий, острый взгляд Тильды.
– Все верно, – бокалы снова наполнились, фонарь освещал строгий профиль женщины, продолжающей сидеть неподвижно и очень прямо. – Растерзанная рыжая девочка… она ведь умерла в холодном овраге той ночью. Я уверена, что моя странная сущность просто заняла оставленную ею территорию. И мне было ужасно обидно за девочку! Так обидно, что ее мучитель, скромненький улыбчивый клерк из конторы на окраине, мучительно издох в том самом овраге под моим чутким руководством. Я потратила на его поиски три года, даже не заметив творящейся вокруг суеты, – мир как раз затеял просто гигантскую по своим масштабам свару, но мне было плевать. Я старательно вынюхивала свою цель по всему городу, как ищейка. Нашла, заманила, прикончила, а после собрала манатки в узелок и ушла по той же дороге дальше, в другой город.
Сэм услышал горькие нотки в ее голосе, отставил бокал в сторону, обнял Тильду так, что у нее в груди что-то тоненько пискнуло, и медленно погладил ее по плечам и спине, утешая. Она очень осторожно тронула губами его шею:
– Полегче, дорогой, – от ее хрипловатого шепота Сэма бросило в жар. – Ты сейчас так щедро подставляешься, прямо как тогда, затаскивая мою пьяную тушку в машину. О, я помню… помню – ты был такой злой, взъерошенный, просто офигительный. Даже не знаю, чего мне хотелось больше, – заняться с тобой сексом прямо в машине или там же тебя цапнуть… ты чудом отделался только засосами, поверь мне. Если бы я не ужралась так с тех дамочек, ох!
На кухне запищал таймер. Тильда соскочила, быстрым движением закидывая в себя остатки вина из бокала, и ринулась на кухню, подытожив:
– Так, и аперитивчик, и разговор получились просто прелестными.
Сэм поднялся с дивана и выразительно глянул на уже пустую бутылку Пино – «аперитивчик!». Пританцовывая, Тильда прошлась по коридору до кухни, бросая игривые взгляды через плечо.
– Какой ты хму-у-урый. Невеселые у меня истории получаются, совсем не рождественские, да?
– Занятные, – хмыкнул он, уже доставая из духовки пылающий противень. – Кстати, а почему Матильда? Эй, осторожно, горячее!
Сэму пришлось подвинуть ее плечом, чтобы не лезла со своей вилкой так активно снимать пробу.
– Пусти, дорогой, я чуть-чуть, – Тильда с удовольствием обнюхала запеченную сырную корочку и отковыряла кусочек. – Обалдеть, какая вкуснотища! Ой, с именем вышло забавно. В год, когда
