Избранная для Тёмных (СИ) - Серебрякова Александра

— Так что, начнем? Или ты еще желаешь поговорить? Учти, чем дольше мы здесь разговариваем, тем меньше у тебя будет времени, чтобы расслабиться напоследок, — нервно улыбнувшись, с каким-то странным напряжением произнесла девушка.

И я вдруг отчетливо поняла, что она не может отправить меня в свое тело, пока не получит от меня на это согласие. И вернуться назад в свое тело тоже не может, пока не получит отказ. Вот почему она так переживает из-за моего молчания — пока я не ответила, мы так и будем продолжать находиться в этой непонятной тьме.

И эта тьма, кажется, ее очень сильно пугает. Более того, разлитая здесь непонятная сила как-то воздействует на Дианизель, стремительно сводя с ума и без того немного безумную девушку.

Вот только это знание не очень-то мне и помогало.

Как им воспользоваться? Все равно попросить Дианизель вернуть меня обратно не получится — я уверена, что девушка не лгала, когда говорила о том, что моего тела больше нет. А жить хотелось… Так что единственный вариант — это как-то попасть в тело девушки и закрепиться в нем, не дав ей вытащить меня. Что в таком случае будет с Дианизель, меня не особо волновало. Жестоко? А то, что она сделала со мной, не жестоко? Око за око, как говорится. Она отняла у меня мою жизнь, а я отниму у нее ее. По крайней мере я надеюсь, что смогу придумать способ это сделать, ведь вряд ли Дианизель добровольно согласится отдать мне свое тело.

Можно было, конечно, остаться здесь и дождаться, пока тьма не отомстит девушке за меня, сведя ее с ума. Да вот только это не решит проблемы, даже наоборот, добавит новые.

Во-первых, я не знаю, как поведет себя окончательно спятившая Дианизель. Вдруг она решит нас обоих прикончить, поняв, что на ее план я не соглашусь? Да и вечно оставаться здесь мне все же не хотелось, несмотря на то, что эта тьма мне нравилась. Иначе я тоже сойду с ума, как Дианизель, и будет здесь две сумасшедших.

Во-вторых, я все равно не знаю, как отсюда выбраться. Дианизель мне и сейчас не помощник, а уж когда она окончательно спятит… Вряд ли я смогу найти выход отсюда самостоятельно.

Замкнутый круг, получается. А жить с каждым мгновением хочется все сильнее…

— Я могу помочь, — прошелестел рядом со мной тихий, едва слышимый женский шепот.

Если бы я в этот момент не смотрела на Дианизель, я бы подумала, что это она. Но нет, девушка молчала, лишь сверля меня пристальным взглядом, словно хищница, поджидающая добычу.

А еще она, кажется, не слышала этот шепот, потому что никак не отреагировала на него.

— Я могу помочь, — вновь повторился шепот, — и вытащить тебя отсюда. Твою же тиэрру будет ждать наказание за поступок, что она совершила. Никому не позволено безнаказанно использовать тьму в корыстных и столь жестоких целях. Тьма не есть зло и даже для тьмы противоестественно то, на что она пошла. Она получит заслуженное наказание. А ты продолжишь жизнь в ее теле, получив шанс.

Я в сомнении покачала головой. Слишком сладко звучит. А уж если чему жизнь в первую очередь и учит, так это тому, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

— Тьма честна. Тьма не любит лжи. Ты можешь утаивать во тьме, но лгать — никогда, прошелестел голос.

Этому голосу хотелось верить. Интуитивно я чувствовала, что мне не лгут, но… Но все равно было страшно. Не хотелось обмануться, не хотелось поверить и быть вновь обманутой. Хотелось жить.

— Недоверчивая. Это — хорошо. Но своему чутью стоит больше доверять. Услуга за услугу? Я помогу тебе, но ты выполнишь мою просьбу, — вновь прошептал женский голос.

Вот это уже другой разговор. Когда тебе предлагают что-то безвозмездно, ты сразу же интуитивно ищешь подвох. А когда тебе предлагают вот такой обмен — это уже звучит правдоподобнее.

— Что за услуга? — пробормотала я.

— Ты что-то сказала? — спросила Дианизель, склонив голову на бок.

Я покачала головой, боясь хоть что-то произнести.

— Так ты согласна отправляться? Или нет? Ответь уже! У меня нет времени, понимаешь? Если ты против, я найду кого-то посговорчивее. И после этого Шео будет моим. А ты лишь оттягиваешь время! Тоже не веришь в наше счастье? Тоже против?! Или ты сама хочешь взять его в мужья? Нет! Шео только мой, лишь только мой, запомнила?! Я убью тебя, если ты на него даже взглянешь, поняла?! Хотя нет, ты ведь и так умрешь… Значит я убью любую, кто только на него посмотрит! Он только мой, слышишь?! Шео мой! — кричала Дианизель. Ее безумие прогрессировало все быстрее и быстрее. Еще немного и, боюсь, она сделает что-то непоправимое. И тогда я точно отсюда не выберусь.

— Услуга, — тем временем прошелестел голос. Мне приходилось прилогать усилия, чтобы его услышать — уж слишком громко причала Дианизель и слишком тихо звучал этот шепот, — услуга… Мои сыновья. Я подарила им тьму, но она оказалась слишком сильна для них. Их тьма отпугивает от них окружающих, поэтому они одиноки. Им нужен свет… Раздели с ними эту тьму, подари свой свет… Дай свободно вздохнуть от разделенного груза хотя бы одному из моих сыновей…

— Но как я узнаю, кто твои сыновья? И что значит «разделить тьму»? — удивленно спросила я.

— Ты определенно что-то сказала! — взъярилась девушка.

— Ты почувствуешь их, — произнес голос, — ну так что, ты согласна?

— Ты точно что-то сказала! С кем ты говоришь? Что происходит?! Что ты задумала?! Хочешь убить меня, чтобы быть с Шео? Нет, не выйдет! Я первая убью тебя, слышишь?!

— Согласна, — четко произнесла я голосу, с ужасом глядя на то, как девушка начинает колотить по тонкой преграде, что разделяла нас.

— Согласна?! Ну нет, теперь я не согласна! Я убью тебя, слышишь?! Убью, — кричала девушка, колотя руками по преграде с такой силой, что та пошла тонкими трещинами, — я буду медленно тебя убивать! Я… что… происходит?

Дианизель, которая безумно рвалась ко мне, вдруг замерла, затем отшатнулась, после чего начала нервно осматриваться по сторонам, словно ища кого-то. Она, обхватив себя за плечи, рвано дергалась в разные стороны, что-то тихо бормоча. И потом она посмотрела на меня и я резко отшатнулась — настолько диким, безумным, кровожадным был ее взгляд.

— Что. Ты. Сделала? — прошипела девушка, медленно сделав несколько шагов к преграде, словно ей что-то мешало идти.

С ней происходили странные изменения — она словно начала тускнеть, выцветать, словно фото, которое оставили на солнце.

— Что ты натворила, гадина?! Ты — темная?! Вот почему ты так спокойна… Конечно! Тьма! Ты принадлежишь тьме, ты ее дочь… Тварь! Выпусти меня отсюда! Пусти!!! Пусти меня, ш-ш-ш… пусти! Нет, остановись! Нет! — кричала девушка, тускнея, растворяясь в этой тьме с каждой секундой.

Я прикрыла глаза, не желая смотреть на то, как растворяется девушка, что внешне так похожа на меня. Я не испытывала вины, не испытывала жалости — она сама была виновата. Это ее поступки привели Дианизель к подобному исходу. И все же… все же внутри ворочалось какое-то странное чувство. Не было радости от победы — лишь бесконечная усталость и какая-то неприязнь и брезгливость от всего произошедшего.

— Она заслужила это, — теперь голос, до этого едва уловимо шептавший, звучал четко, — ты не первая, чью душу она погубила. Но ты первая, кто смог дать ей отпор и победить.

Дернув плечом, я скривилась. Кажется, теперь мне предстоит жить в теле безумной маньячки. Чудесно, просто чудесно!

— Не переживай — ты первая, кого она всерьез попыталась убить. Да и никто не знает о том, что она творила. Дианизель хорошо умела скрываться, так что никто не станет обвинять тебя в ее преступлениях. И ты — не она. Хотя часть ее будет принадлежать тебе.

— Что? — спросила я ошарашено.

— Память. Часть ее памяти пробудится в тебе — для того, чтобы немного облегчить твою жизнь. Считай, это мой подарок тебе.

— Такой себе подарок, — пробормотала я, представив себе, что именно скрывает память этой девушки. Но потому, подумав, я все же осознала, что плюсов все-таки гораздо больше — ибо попасть в мир, не имея о нем вообще никакого представления — то еще удовольствие, — спасибо. Но что теперь?