Пара для проклятого дракона - Екатерина Гераскина
— Она не твоя! — глухо прорычал Дориан. — Охраны с твоей стороны было бы достаточно. Но нет, ты решил пойти дальше!
Удар. Ещё удар.
Дориан сжал горло Адриана.
— Ее убьют.
— И каким образом ваша свадьба должна была спасти Амелии жизнь, м? — рыча, спросил Дориан.
— Я из… Ордена. И она бы стала… своей. Орден… бы добился того, что и добивался. А там я бы выиграл… время. Отговорил бы… лишать ее души…
— Р-р-р!
Дориан нанёс последний удар — локтем в висок.
Вестмор тяжело рухнул на пол. Он был без сознания. Как и храмовник.
Я осталась стоять на дрожащих ногах, глядя, как Дориан тяжело дышит, сжимая кулаки. Лицо в крови, а во взгляде — дикое пламя.
Он шагнул ко мне.
— Всё в порядке. Я здесь, — хрипло сказал он.
А потом — перерезал шелковые нити на моих запястьях и ногах.
Я прижалась к нему лбом, закрыв глаза.
— Ты пришёл.
— Я всегда приду. Даже если весь мир встанет между нами.
Я дрожала. Не от холода — от того, что всё это наконец-то закончилось. Адриан лежал в стороне, без сознания, и мне даже не хотелось знать, в каком он состоянии.
Пусть. Пусть остаётся там. Навсегда.
Феникс внутри ластилась к дракону.
— Я чувствую… — лишь сказал Дориан и прикрыл глаза. Он обнял меня, прижал к своей груди. Оставил поцелуй на виске. — Слышу твою птичку.
— Она не в духе.
— Она напугана.
— Как ты услышал? — тихо спросила я и вдохнула аромат кедра и смолы. Уткнулась в его шею. В его объятиях было спокойно и безопасно.
Мой дракон. Мой истинный. Моя единственная точка покоя в этом мире.
Он взял мои руки в свои. Его ладони были тёплые, но я всё равно вздрогнула — слишком долго на мне были эти наручники, слишком глубоко они давили. Дориан стал разминать руки.
— Я думаю, что рядом с тобой проклятье отступает. Все началось с присутствия Арины. Мне легче было переносить безумие зверя рядом с ней. А теперь я смог услышать тебя и твою ипостась.
Тонкая, пульсирующая нить соединяла нас. Она затаилась в груди, где-то под рёбрами, в самом сердце, и пульсировала там.
А потом выдохнул, как будто сбросил с себя целую вечность боли.
— Я не хочу терять это чувство, — произнёс он, уставившись в мои глаза. — Я хочу слышать тебя. Ты ведь чувствуешь всё, что происходит мной?
— Да.
Тот прикрыл глаза и склонился ко мне. Он дотронулся своим лбом до моего.
— Агния…
Я потянулась к нему, медленно, неуверенно — и он позволил. Его дыхание стало глубже, тяжелее, когда я положила руку ему на грудь, туда, где под кожей билось не просто сердце — его дракон.
Его пальцы медленно коснулись моей щеки. Легко, почти невесомо, но жар прошёл по коже.
А потом я уткнулась в его плечо.
И он меня обнял.
Молча. Крепко.
Глава 39
Адриан застонал. Его пальцы дрогнули, веки затрепетали, и, сжав челюсть, он медленно пришёл в себя. Дыхание его было резким, хриплым. Он попытался приподняться, но тут же рухнул обратно на колени у алтаря. На губах — кровь, на виске — багровая полоска.
— Даже не думай вставать, — резко бросил Дориан.
Он подошёл, схватил Адриана за грудки и резким рывком усадил его прямо у подножия алтаря. В голосе не было ни капли сочувствия. Только металл.
Храмовник рядом зашевелился, начал подниматься, бормоча обрывки ритуальных фраз. Дориан даже не обернулся:
— Вон. Сейчас же.
Храмовник встретился с ним взглядом — и кивнул, поспешно ретируясь за массивные двери часовни.
Я стояла в стороне. Руки всё ещё ныли, запястья горели от тесных шелковых нитей. Дориан тут же заметил это. Он подошёл, снял свою куртку, обернул ею мои плечи, как плащом, и встал передо мной, закрывая от Адриана. Я выглянула из-за его спины.
От него пахло пеплом и кедром, его тепло проникало в меня. Я чувствовала поддержку его дракона. Моя внутренняя суть успокоилась рядом с Дорианом.
Молчание разорвал голос Адриана. Он сидел, привалившись к камню алтаря, протёр ладонью окровавленный подбородок. Он смотрел на нас и молчал — с минуту, может, больше. А потом, с неестественным спокойствием спросил:
— Она… твоя пара?
Я вздрогнула. Но прежде чем успела что-либо сказать, Дориан поднял голову и прямо, не отводя взгляда, произнёс:
— Да.
— Чёрт… — Адриан выругался и прикрыл глаза на мгновение.
— Ты знаешь, что это значит? — продолжал Дориан уже тише. — Ты пытался навязать ей магический брак. Без её воли. Это…
— Знаю, — хрипло перебил Адриан. — Чёрт подери, знаю. Думаешь, я этого хотел?
Он поднял голову, и в его голосе не было больше высокомерия. Только усталость.
— Я… поступил, как считал нужным. Ради неё. И не надо сейчас бросаться праведным гневом. Я пытался защитить её, так, как умел. Так, как было возможно. В этих условиях.
Адриан замолчал, тяжело дыша. А потом добавил:
— Я из Ордена. Но я не один из них. Я туда пошёл по своей воле… полгода назад. Едва смог вступить.
Он посмотрел в сторону. Вид у него был разбитый, растрёпанный, но лицо вдруг стало пугающе спокойным.
— Все из-за Миры, которую я любил. Умную, добрую. Она просто… услышала то, что не должна была слышать. И исчезла. Я искал её две недели, прежде чем нашёл… то, что от неё осталось. Орден всё подчистил, всё скрыл. Вернее, Вальдрен старший. Мира работала у них горничной. Но доказательств не было. И понял, что если хочу хоть чего-то добиться — должен быть внутри.
Адриан посмотрел прямо на Дориана. Глаза его были воспалённые, полные гнева и чего-то почти обречённого.
— Я дал присягу Ордену, чтобы разрушить его изнутри. Чтобы убить тех, кто уничтожал ни в чём не повинных. Я собирал информацию. Смотрел на лица тех, кто вершил грязь. Только ради того, чтобы однажды — перерезать им всем глотки.
Он перевёл взгляд на меня. Губы его дрогнули, но он не сказал больше ни слова.
Дориан медленно кивнул.
Я смотрела на Вестмора — впервые по-настоящему видела человека, не офицера, не маску, не образ.
И я не
