Проклятая ведьма - Аделина Гратьер
— Ты всегда задавала слишком много правильных вопросов, даже в раннем детстве, — скривившись, проговорила она, с ненавистью глядя на меня. — Схватить её и немедленно кинуть в темницу, этого оборотня убить и вместе со вторым выкинуть на дно ущелья смерти! — жёстким тоном начала отдавать она приказы.
— Что-то ты слишком быстро переобулась из добренькой в плохую, — не удержалась от комментария. — Роль главной в переговорах явно никогда не была твоей сильной стороной.
На меня тут же со всех сторон начали наступать ведьмы и ведьмаки, заготавливая магические заклинания на случай, если я решу защищаться. Вот только… Судя по всему я нужна им живая, от мёртвой не будет проку. Воскресят — будет совсем не то, что надо. И я уже догадываюсь, что за обряд они собираются провести и где именно. Я криво усмехнулась и высокомерно посмотрела на остальных, после чего выудила из потайного кармана кинжал, который незаметно стащила у Джерара ещё в комнате, когда он вызвался сопроводить в зал совета. Чёрная сталь блеснула по светом магических фонарей, а лезвие было остриём уже приставлено к горлу, пустив для наглядности струйку крови.
— Какая жалость… Вы так серьёзно настроены против меня? — оскалившись, как истинная тёмная ведьма, поинтересовалась у них притворно-любезным тоном. Стараюсь держать всех в поле своего зрения, чтобы случайно не поймать удар по голове со спины, сейчас не время для ошибок. — Один неверный шаг — и я перережу себе горло, а ваш план полетит ко всем чертям. Ой-ой, досадно, не правда ли?
— Ты этого не сделаешь, — уверенно заявила глава Верховного совета, но одним жестом призвала свои подчинённых не спешить с исполнением приказа. — На кону стоят жизни дорогих тебе существ, а ещё ты собственными руками отправишь свою пару на тот свет. Да и ты не такая сильная, как хочешь казаться, чтобы убить себя, — она сделала шаг ко мне, всё же дав новый знак, чтобы верные собаки остановились и не смели приближаться ко мне.
— Ничего, может, так будет даже лучше. В этом мире нет ничего, чтобы могло заставить нас задержаться в нём, — надавив остриём сильнее, пропорола себе кожу, чтобы пустить больше крови для уверенности своих действий. — Ах, да, ты же знаешь, что я не злопамятна? — всё с той же глупой вежливой улыбкой интересуюсь у неё, потом резко снимаю с себя притворную маску, чтобы на полном серьёзе заявить: — Я просто стану злым духом, который отомстит и забудет… Забудет, что отомстил. И так будет со всеми до конца их жизни. Ради такого я даже не прочь продать душу дьяволу.
— Ты думаешь, что сможешь долго пробыть злым духом, и тебя не поглотит какой-нибудь низший демон? — насмешливо поинтересовалась главная ведьма, делая мне на встречу ещё один шаг, а я ещё сильнее вжимаю лезвие в шею, не желая отступать.
— Демонов не существует, есть только Страх, который я уничтожу собственными руками, — стало моим ответом и последними словами, которая услышала эта ведьма в этой жизни.
Колдунья нахмурилась и резко остановилась, а я победно улыбнулась, нисколько не жалея о сделанном выборе. Если суждено гореть в аду, то с достоинством приму своё наказание. Всего одно слово — и кинжал, вкусивший ведьмовской крови, в мгновение ока исчез из моих рук и пробил насквозь сердце собеседницы, что стало неожиданностью для всех. Они были настолько поражены падающей мёртвой главой Верховного совета, что забыли обо мне и замерли на десять секунд. Одно мгновение для осознания — я насладилась целым спектром незабываемых эмоций.
А потом банально забросали преступницу заклинаниями со всех сторон, не в силах поверить в происходящее. Кинжальчик-то оказался непростой, и никто на него не обратил должного внимания, как и не ожидал от меня подобной выходки. Люблю же я действовать хаотично и без предварительной подготовки. Это всегда сбивает противника с толку и не даёт ему возможности предугадать мои действия, как случилось сейчас с главой Верховного совета.
От всех атак уйти не удалось, но я и не планировала сбегать после совершённого безжалостного убийства. Убивать женщину, конечно, было не обязательно, но она была одним из главных ключей к окончательному пробуждению монстра. Возможно, её смерть сильно изменит будущее и будет проще избавиться от твари, хотя надежд итак маловато. Однако без неё дух остальных фанатиков несколько ослабнет и есть шанс, что они отступят от первоначальной затеи и перейдут к внутренней борьбе за власть и звание верховного.
Последнее заклинание — достаточно мощное и изощрённое — особенно сильно ударило в спину и именно оно унесло меня во тьму.
Глава 14
Я очнулась на холодном полу в сырой темнице Верховного совета. Лёд бетона обжёг кожу сквозь изодранное платье. Боль в затылке отзывалась пульсирующим эхом, словно удар колокола, отдающийся в черепе. С трудом приподнявшись на локтях, я тут же сжалась, когда тело пронзило острой волной боли, перерастающей в мучительное, извращённое удовольствие. Выдавила из себя хриплый стон, дрожащими руками пытаясь удержаться на полу, и тихо зашипела.
«Мазохистка», — с горькой иронией пронеслось в голове.
Повернуть голову оказалось испытанием: малейшее движение отзывалось раскалёнными иглами в позвоночнике. Вокруг царила мрачная, гнетущая тьма. Последнее, что я помнила, — два заклинания. Огненные шары били с двух сторон одновременно, не оставляя мне шансов. Затылок занывшим эхом напомнил об ударе, от которого я потеряла сознание. Привкус металла во рту заставил напрячься. Меня вырвало кашлем, глухим и терзающим горло, пока по губам не заструилась кровь. Тепло густой жидкости с противным звуком капало на пол. Она оставила тёмные пятна на платье — последнем подарке Гилберта. Эта мысль пробудила странную, бесконечно горькую нежность.
— Морана? — знакомый голос разорвал вязкую тишину, заставив меня вздрогнуть. — Что они с тобой сделали?
Звук звенящих цепей ворвался в сознание, как раскат грома. Голова болезненно ныла от любого раздражителя, и я инстинктивно зажмурилась. Сквозь пелену мутного взгляда различила встревоженное лицо Балдера. Он крепко сжимал прутья клетки, с отчаянной силой пытаясь податься вперёд, как будто от этого зависело всё. Я заставила себя посмотреть на него. Едва разлепив губы, попыталась что-то ответить, но вместо слов вышел рваный выдох. У альфы предавшей его стаи в глазах был страх. Настоящий, не показной, с отчётливой болью, которой он
