Вторая Академия (СИ) - Ольга Дмитриевна Силаева

Принц Тиар хмыкнул, оглядывая бессознательное тело Рэя.

— Пять минут, чтобы отдышаться, — сухо сказал он, бросив взгляд на мои растрёпанные волосы и окровавленное плечо. — Дорога долгая. Потом выступаем.

Я отвела взгляд от Рэя и отошла к краю ущелья. Мне нужно было собраться с мыслями.

Закат простирался над ущельем, и, несмотря на всё, что с нами произошло, я залюбовалась небом цвета закатных скал и скалами цвета вечернего неба. Как было бы великолепно лететь над этим ущельем на драконе, как здорово было бы иметь дар и управлять драконом самой, ощущать его крылья, бережно и тепло касаться великого древнего разума…

Ведь драконы живут сотни лет. А мы… мы живём совсем недолго.

Кроме моего отца. Я вздрогнула, зябко обнимая себя руками. Нет. Не хочу думать об этом, не сейчас. Если Рэй умрёт…

Сзади послышались тяжёлые шаги. Я обернулась и увидела Ксара. Он почти не хромал — похоже, он принял порошок, снимающий боль и позволяющий опираться на раненую ногу.

Минуту мы стояли в молчании.

— Как ты думаешь, кто натравил на нас монстров? — произнесла я.

— Самоубийца, — без колебаний произнёс Ксар. — Когда гвардия Академии его найдёт, его разорвут на части. Лорд Нил будет в бешенстве, и император тоже. Покуситься на единственного наследника престола…

— Если бы император желал, чтобы его сын был в безопасности, он бы не отправил его в Академию, — возразила я.

— Никто не может добиться важного поста, не пройдя горнило Академии. Императорский трон — не исключение.

— То есть пока принц Тиар не укокошит пару соперников из правящих домов, а остальным не наставит синяков, он не может считаться мужчиной?

— Кто бы говорил, — в голосе Ксара послышалась знакомая ирония. — Разве ты не по этой же причине отправилась во Вторую Академию?

— Но я-то не наследница престола, — резонно возразила я. — Да и Сильвейну стоило бы поберечь. Зачем ей использовать дар в бою, если она хочет блистать на балах, заказывать наряды и заниматься детьми?

Ксар на миг обернулся к Сильвейне. Её волосы развевались на ветру, она с улыбкой слушала принца Тиара, а на щеках играли ямочки.

— И флиртовать с наследником престола, — проронил Ксар. — Впрочем, не только с ним. Мой отец очень желал провести с ней беседу по этому поводу. Я его отговорил.

— Почему?

— Потому что она моя невеста, а допросы отца… дурно влияют на разум. Как бы мало чувств между нами ни было, я должен её защитить.

Я не отрывала взгляда от Сильвейны. Моя точная копия. Моё отражение.

Ничего удивительного, что мне никогда не нравились зеркала.

— Я знаю, что Рэй тебя обидел, — вдруг нарушил молчание Ксар. — Ты смотрела на него точно так же, как один-единственный раз посмотрела на меня на приёме в честь помолвки. Больше ты не встретилась со мной взглядами ни разу.

Я ответила не сразу.

— Это… совсем другое.

— Твоё сердце занято? — негромко спросил Ксар.

— А тебе было бы легче, если бы оно было занято?

Наши взгляды встретились. Секунда, другая…

А потом Ксар неожиданно полез за пазуху — и вынул оттуда письмо. Короткий незаметный жест, и оно скользнуло в мои руки. Я машинально спрятала его.

— Это тебе, — тихо сказал Ксар. — Оно ни к чему тебя не обязывает. Просто… мысли, которые я так и не успел высказать.

Я наклонила голову.

— Я прочту. Но не обещаю, что отвечу.

— Это и не нужно.

Окрик принца Тиара прервал нас. Он уже ждал у начала тропы, и Хат стоял рядом с бесчувственным Рэем на руках. Едва Ксар присоединился к ним, Сильвейна метнула на меня злой взгляд.

Но я едва его заметила: я смотрела лишь на Рэя.

Я понятия не имела, что испытывала к нему в эту минуту. Обиду, злость, нежность, тревогу? Наверное, мне понадобились бы часы, чтобы понять это наверняка, да и то я была не уверена.

Но я твёрдо знала одно. Я не дам отцу его убить.

Глава 20

Когда Берн провожал нас с големом к закрытому телепорту Второго Архивариата, дознаватель-менталист тщательно избегал моего взгляда. На бесчувственного Рэя, лежащего на парящих носилках, он тоже старался не смотреть.

— Что случилось? — негромко спросила я. — Тебе так не понравилось, что я отказалась отвечать на твой самый главный вопрос?

Берн попробовал меня допросить, едва мы оказались во Втором Архивариате, но я мгновенно сообщила, что Зеро будет категорически против, если информация попадёт к кому-то, кроме него. Берн подчинился, поняв, что я верю в то, что говорю, и ограничился стандартными вопросами, но я видела, что ему это крайне не понравилось.

— Нет, — произнёс Берн неохотно. — Ты в своём праве. Зеро сообщит мне, что считает нужным. — Он чему-то поморщился. — Порой знать то, что не предназначено для тебя, куда опаснее, чем не знать ничего.

Я вспомнила, как принц Тиар смерил меня задумчивым взглядом на прощание, но не произнёс ни слова. Сердце в очередной раз пропустило удар при этом воспоминании. Что принц знал? Что он успел услышать?

Берн остановился у стены, поблёскивающей созвездием рун, и активировал одну из них. Над кругом телепорта медленно начала струиться дымка. Ещё немного, и он заработает в полную силу.

— Тогда почему тебе не по себе? — тихо спросила я.

— Из-за Рэя. По твоим словам, у него сработал экстренный артефакт. — Берн помолчал, глядя на неподвижно лежащего Рэя. — А это значит, что дела его плохи.

— Насколько плохи?

— Хуже, чем тебе кажется.

— Мы… опоздали? — Мой голос дрогнул. — Слишком долго его везли?

Берн покачал головой, не отрывая руки от руны-артефакта, считывающей его пульс и проверяющей линии на ладони:

— Наоборот. Самое печальное в том, что сейчас Рэю не поможет ни один целитель. В ближайшие сутки артефакт будет блокировать любые попытки — это самый неприятный побочный эффект. Всё, на что мы можем надеяться, — что организм Рэя справится сам.

— И… часто организм не справляется?

Берн всё ещё не смотрел на меня.

— В одном случае из трёх.

Пол ушёл у меня из-под ног. Я стояла на месте, но мне вдруг показалось, что я падаю.

Один к трём, что Рэй умрёт. Что он так и не откроет глаз.

— Нет, — прошептала я. — Он не должен умереть.

— Хозяин справится, — отрезал голем. — И не с таким справлялся. Вам, жалкие бурдюки с жидкостью, и представить-то такое не под силу.

Рэй упоминал, что уже валялся между жизнью и смертью. По позвоночнику прошёл холодок. Он выжил в тот раз, но вдруг в