Истинная на полставки (СИ) - Анна Шаенская
— Моник — очень дальняя родственница Алэйн по линии Роана, — пояснил генерал, указав на фантомную схему Валентина, — она не владела Даром многоликой, но активно боролась за права альезз.
— Цепи Многоликой — артефакт, из-за пропажи которого после смерти императрицы разразился грандиозный скандал, изначально он был создан для альезз с нестабильным или слишком мощным Даром, — продолжил за него Дари, — с его помощью более сильная и опытная многоликая временно брала под контроль чужой оборот, помогая ослабленной мышке привыкнуть к новой Силе. На протяжении веков артефакт использовали лишь для этого. Так было до тех пор, пока одна альезза не примкнула к мятежным тёмным эльфам и не использовала Силу для убийства Ларса Мигарди, семнадцатого императора солнечных эльфов.
О последнем мне было прекрасно известно, как и о том, что имя сумасшедшей ведьмы давно затерялось в веках, в отличие от её поступка, породившего массовые гонения на альезз.
— После этого Цепи стали использовать для подчинения многоликих, — добавил Рамон, — мощности артефакта хватает, чтобы накрыть столицу и лишить воли всех находящихся в городе альезз, превратив их в послушных марионеток.
— Насколько мне известно, без необходимости артефакт не активировали, — добавил Валентин, — но Моник сочла недопустимым сам факт его существования и наотрез отказалась выходить за Гредхолла до тех пор, пока амулет не уничтожат или не отдадут ей на хранение.
— Погоди, они же были истинной парой! — воскликнула, поразившись смелости и благородству императрицы. — Разве связь позволила бы ей отказаться от союза?
— Нет, но ноту протеста Моник выдержала достойно, знатно попив крови императорской семье, — усмехнулся Валентин.
— Когда они обручились, Гредхолл был ещё принцем и решение по поводу амулета принимал его отец, — продолжил Рамон, — но он всё равно сумел уговорить императора отдать Моник Цепи в качестве свадебного подарка, хотя и сам придерживался мнения, что альезз нужно контролировать. После этого Моник и Гред поженились, а артефакт хранился в личной сокровищнице императрицы, вплоть до её смерти.
— А после, загадочным образом пропал вместе с амулетами Туманного клана, — перехватил инициативу Дари, — к слову, Ирвин, сын Моник — яростный сторонник обязательного магического контроля над альеззами с помощью «Цепей Многоликой».
От слов дракона меня передёрнуло и сразу вспомнилась гадкая улыбочка Сореля. Я даже не сомневалась, какая змеюка громче всех нашёптывала Ирвину о «важности» этого закона.
— Учитывая своенравность императрицы и её близкую дружбу с Летицией, она вполне могла передать ей артефакт, — продолжил дракон, — особенно зная, что её бабушка Тайса была многоликой…
— А отцом был Юджин, брат её любимого мужа, — растерянно прошептала.
— Предупреждая возможные вопросы, отвечаю: мы не знали ничего наверняка и перебирали разные варианты, — добавил Дари, — но эта теория единственная, объясняющая, почему Сорель открыл на тебя такую охоту, и как именно Летта сумела обойти защиту дворца.
— Кстати, если Тайса и Юджин тайно сочетались браком, то Летиция не была бастардом, — задумчиво протянул Рамон, — и на фоне того, что у Ирвина магическое бесплодие, Амира является единственной законной наследницей…
— Ни за что! — ужаснулась, подскочив на ноги и принявшись нервно расхаживать по комнате. — Нет! Нет и ещё раз, нет! Я согласна помочь вампирам, но управление империей — это без меня! Я…
— Тш-ш-ш! Кровинушка моя, не суетись, — дух приложил палец к губам, отчего многочисленные браслеты на его руках зазвенели как крохотные колокольчики. — А когда Ирвину успели выставить диагноз? — удивлённо уточнил, обернувшись к Рамону.
— После брака с Этелией Лангарской, принцессой солнечных эльфов. К слову, этот диагноз у многих вызвал вопросы, — дракон задумчиво покосился на меня и от жуткой догадки я едва не подпрыгнула.
— Намекаешь, что Сорель намеренно травит императора, чтобы возвести меня на престол?! Он же… он же убить меня пытался! — воскликнула, задохнувшись от шока и возмущения.
— Пытался, — кивнул Валентин. — Но похоже, изначально ставка была на то, что твои родители прятали артефакты клана в мастерской Томаса. Не найдя их там, Сорель решил пересмотреть и скорректировать план.
— Или покушение продумывал не он, — неожиданно предположил Рамон, — думаю, советник на высоком счету у мятежников, но всё же, не глава Кровавого рассвета. И если откинуть эмоции, то для него этот план слишком… грубый. При всей жестокости и подлости Сорель обычно действует точечно и ювелирно. Поджог целого квартала не вписывается в его почерк, как и прямое воздействие на инквизитора. Слишком много следов.
— Хм… возможно, — Валентин вновь принялся кружить по комнате, обдумывая слова дракона.
Нестыковок и впрямь было много. К примеру, я тоже не понимала, почему Сорель не добил меня в приюте, если целью было избавиться от всех магических наследниц? Уж коль он сжёг целый квартал, то подстроить несчастный случай и избавиться от одной крохи было несложно. Особенно после того, как я лишилась защиты Валентина и клана.
Или… не лишилась?
— Да, клан всё это время продолжал незаметно охранять тебя, — подтвердил дух, едва озвучила вопросы. — Только после твоего совершеннолетия они отдали остатки магии мне, чтобы я сумел пробудиться при твоём приближении. А затем залегли на дно, наблюдая и не вмешиваясь без крайней необходимости.
— Сможешь с ними связаться? — уточнил Рамон. — Хочу выяснить, как много им известно и есть ли у них информация, которая может нам помочь.
— Разумеется, но для начала мне нужно немного восстановить силы, — кивнул вампир. — И давайте закончим с Сорелем. Если отталкиваться от твоей идеи, после провалившегося покушения на Амиру и неудачной попытки найти артефакты в мастерской Томаса Раэли, инкубы Кровавого Рассвета должны были пересмотреть план…
— После пожара я попала в приют, — перебила его, — почему инкубы не последовали за мной и не попытались найти пропавшие амулеты в личных вещах?
— Полагаю, они пытались, — Валентин задумчиво куснул нижнюю губу, — нужно поговорить с кланом. Если мои догадки верны, это они сделали так, что инкубы ничего не нашли.
— Кстати! — встрепенулся Дари. — Амира, ты не помнишь, у кого хранился гребень? Ты говорила, что кольца забрал на хранение директор приюта…
— Гребень остался у меня, как и плюшевый кот, — нахмурилась, догадавшись, к чему он ведёт, — но амулет мамы мне вернули не сразу…
— По-видимому, его вместе с кольцами вначале проверили инкубы, — удовлетворённо кивнул дракон, — а гребень всё это время защищал тебя от их магии. Отсюда и устойчивость к флёру Сореля и необъяснимое отвращение, которое ты испытала к нему в МШИ.
— Но тогда у меня не было гребня! — напомнила. — Я отдала его…
— Это уже не имеет значения, — покачал головой Валентин, — за пару лет сумеречная рябина полностью привязывается к ауре хозяина и
