Полынь для Альфы - Ллина Айс
Беспокоило лишь отсутствие высочеств, но я была уверена, что у них имеется уважительная причина. Лишь бы ничего серьёзного.
– Рейс, – прорычал Кайллан. – Уведи Милану отсюда, – приказал он и альфа тут же подхватил меня на руки, заставив вцепиться в него мёртвой хваткой от неожиданности. Я хотела было возмутиться, воспротивиться этому решению, но по одному взгляду Рейса поняла - не время.
Поэтому притихла, позволяя вынести меня из ненавистного мне помещения.
Рейсу я доверяла. Он точно был на стороне Кайллана и если и подозревал меня в чём-то в прошлом, то лишь беспокоясь за свой мир и высочеств, для которых я неожиданно оказалась истинной. Сейчас же он уже не смотрел на меня с подозрением. Скорее с сожалением о том, что они с Кайлланом не смогли прийти мне на помощь раньше.
Но мне ли их винить за это? В этом виновна лишь императрица и Дайрис, который выполнял её поручения.
Покинув ритуальный зал, Рейс понёс меня дальше, пока мы не покинули дворец и альфа не открыл портал. Недолго думая, он перенёс нас в мир высших. Спустя всего мгновение я оказалась в руках своих служанок, которые заохали рядом со мной, забирая в свои заботливые руки.
Рейс задерживаться не стал. Лишь окружил меня дополнительной охраной и пустил в комнату волков, в которых я с удивлением признала Лианиса и Никиаса.
– Что произошло? – взволнованно спросила я, совершенно позабыв обо всём на свете, но Рейс уже не услышал вопрос, исчезая в чёрном овале портала.
А вот Лира поспешила дать ответ:
– К сожалению, как только вас похитили, госпожа, высочества потеряли свои человеческие облики. С того дня они в образе волков, мечутся по всему дворцу, не в силах учуять вас, – пояснила она, а я обняла зверей, которые сразу же прижались ко мне.
– Но почему они теперь не превращаются? – растерянно спросила я. – Я ведь рядом.
– Боюсь, что не могут. И неизвестно смогут ли когда-нибудь…
Кайллан
Эти ничтожества! Да как они посмели коснуться Миланы? Чужой истинной, самки, что принадлежит вовсе не им! Не прощу!
Стоило мне увидеть, как какой-то жалкий оборотень прижимает мою девочку на кровати, а остальные с вожделением наблюдают за этим, как я словно потерял рассудок. Волк рвался наружу, в желании перегрызть глотку каждому, кто находится в этой комнате, кто посмел обидеть нашу девочку.
И я не стал его останавливать, когда он вцепился мёртвой хваткой в шею оборотня, шею оборотня, сдёргивая его с Миланы. Он даже понять ничего не успел, как оказался на пороге своей смерти.
Но я не спешил. Дрожащая, испуганная истинная в шаге от нас, заставляя меня медлить, растягивая муки незадачливого насильника. Он поплатится за всё, что задумал совершить с моей девочкой. И не только он. Вот только Милане не обязательно смотреть, как я расправляюсь с каждым, кто замешан в страданиях моей истинной.
Поэтому недолго думая я приказал Рейсу её увести. Что оборотень незамедлительно сделал.
И никто не возразил. Не посмели. Побоялись. Даже напыщенные индюки из совета потеряли дар речи с моим появлением. И правильно. Любое возражение сейчас с их стороны могло переключить всё моё внимание именно на совет.
Вот только они зря надеялись, что их я не замечу. Я каждого накажу без исключения.
Нет, конечно, замешательство не могло длиться вечно. Как и страх, имеет свойство сходить на нет. Наверное, поэтому один индюк всё же посмел подать голос.
– Уважаемый, может, поговорим? Не могли бы вы отпустить его высочество, пока случилось непоправимое? Вероятно, произошла чудовищная ошибка… – пролебезил седовласый старикашка, который сразу же получил от меня в ответ яростный взгляд в его сторону.
– Чудовищная ошибка? – прорычал я, чувствуя, как злости становится лишь больше, а не наоборот.
Снова взглянув на посиневшего принца, я скривился и отшвырнул жалкую шавку в сторону. Он ударился о стену неподалёку и там и затих. А я направился к подобравшимся на своих местах оборотням, возглавлявших совет этого мира.
– Её императорское величество написало нам о том, что сбежавшая миари нашлась в вашем мире, но, к сожалению, успела получить пару меток. Её альфы не против вернуть провинившуюся девушку, и мы с радостью согласились! – протараторил старикашка, пытаясь оправдаться. Но не было этому поступку никакого объяснения.
– Милана - истинная для его высочества Лианиса и Никиаса, а также моя! Кайллана Грайса - главы совета! Императрица же… отступница, предательница. Которая сейчас не имеет права распоряжаться судьбами самок. Особенно, таких как Милана! – процедил я. И с каждым произнесённым мною словом, оборотень бледнел прямо на глазах. Вместе со своими коллегами.
Им было нечего сказать. А мне не нужны были их объяснения. От моей ярости их спас лишь появившийся Рейс, который, видимо, успешно передал Милану в руки слуг и высочеств.
Он уговорил меня вернуться домой, пока я не натворил бед, пообещав, что сам здесь со всем разберётся. И это было верным решением. Я не могу больше находиться вдали от Миланы. Я снова начал чувствовать её, ощущать её страх, ужас, боль, волнение. И должен был вернуться и успокоить её, удостовериться, что с ней всё хорошо, что больше ничего ей не угрожает. Поэтому ушёл. Без возражений, послушавшись Рейса, полностью положившись на него. Он не подведёт. И каждому воздаст по заслугам. Мне же необходимо уделить сейчас всё своё внимание своей истинной. Она нуждается во мне…
Глава 27
Милана
Пережитый стресс и переживания за принцев дали о себе знать. После того, как мои служанки помогли мне принять ванну, где я с яростью оттирала мочалкой те места, где меня касался Алан, я практически сразу же вырубилась. Стоило только лечь в кровать, устроившись между своими любимыми волками, как сон сморил меня. Вот только вместо отдыха и спокойствия я получила лишь кошмары.
Видимо, мне до сих пор не верилось, что меня спасли. Наверное, поэтому во сне Алан делал своё грязное дело, после отдавая меня на потеху остальным. Просыпалась я пару раз за ночь в холодном поту. Меня почти тут же отпускало, когда я понимала, что в безопасности, но стоило снова сомкнуть глаза, и кошмары возвращались.
До момента, как я почувствовала знакомый запах. Кайллан. Стоило ему прийти ко мне, прилечь, обнять, как кошмар неожиданно уходил, оставлял меня в объятиях блондина, который
