Путинбург - Федор Галич
— А если, серьёзно? — дала Владимиру второй шанс удовлетворить её любопытство Венера и перевела обиженный взгляд на «студента исторического факультета».
— Если честно, то я ему просто с лихвой компенсировал все убытки, которые он мог понести в связи с твоим отсутствием, сохранил тебе зарплату и оплатил суточную амортизацию лодки.
— Ты что, продал ему свою почку? — равнодушно предположила Венера и хмыкнула.
— Нет. Всего лишь одну древнюю сторублёвую купюру.
— СТОРУБЛЁВУЮ КУПЮРУ? — переспросила Венера, тряся пальцем в ухе. — Я не ослышалась?
— Нет, не ослышалась, — спокойно подтвердил Владимир.
— Да на эти деньги ты у него мог выкупить это «корыто» навсегда вместе со мной! Я за тот, твой пятак, сняла квартиру в центре Путинбурга на полгода и переехала из общаги! А ты… Ну, ты и дурак! — покачала головой Венера и, зачерпнув рукой за бортом воды, смочила себе лоб.
— Да ради того, чтобы побыть с тобой подольше наедине, я готов был заплатить твоему боссу не одну, а две купюры, если бы он на одну не согласился. Так что вторую купюру, если хочешь, я могу подарить тебе, чтобы ты так не сокрушалась из-за этого, и чтобы тебе было не так обидно, — справедливо рассудил Владимир и, достав из кармана комбинезона уцелевшую купюру, щедро протянул её девушке.
Венера заворожённо смотрела то на купюру, то на Владимира, не зная, как правильно поступить в этой ситуации. В итоге, она отрицательно покачала головой и, отодвинув от себя руку Владимира, с торчащей из неё купюрой, дрожащим голосом произнесла:
— Я не могу взять у тебя эти деньги. Во-первых, я не уверена, что ты не потребуешь от меня за них что-нибудь взамен. А во-вторых…
— Не надо: «во-вторых», — остановил девушку Владимир. — Давай остановимся на «первом»? Эти деньги для меня ничего не значат, и я их, запросто, могу выкинуть за борт, если ты их не возьмёшь. А тебе эти деньги позволят снять квартиру ещё лет на десять и не подрабатывать экскурсоводом. Сэкономленные время и деньги ты сможешь потратить на дополнительные занятия актёрским мастерством, что ощутимо тебя приблизит к твоей мечте. А чтобы твоя девичья честь не волновалась за свою целостность, и твоя совесть была чиста, я предлагаю тебе эти деньги заработать. Я хочу нанять тебя как профессионального эксперта-знатока истории Путинбурга, чтобы ты помогла мне наполнить мою курсовую работу, которую я пишу о путинской эпохе, новыми достоверными фактами. За это я заплачу тебе сто древних рублей. Согласна? Или я брошу их в воду «на хорошую погоду», — пригрозил Владимир и хладнокровно высунул руку с купюрой за борт.
— Дурачок! За эту купюру лучшие историки в мире будут тебя не то, что консультировать, а напишут за тебя курсовую да сами же её и защитят на «отлично», — попыталась вразумить глупого мальчишку Венера, покрутив у виска указательным пальцем.
— Да мне самому её написать охота. Я так увлёкся этой темой, что сойду с ума от ревности, если ею кто-то займётся вместо меня. А если ты хочешь знать, почему в выборе эксперта я остановился на твоей кандидатуре, то просто встань на моё место, и ты сама поймёшь, что намного приятнее писать курсовую в компании молодой и красивой девушки, чем на пару с дряхлым, вонючим историком-старикашкой. Ну что, согласна? — повторно спросил Владимир Венеру и наклонил руку с купюрой ещё ниже к воде.
Венера закрыла глаза, о чём-то сама с собой шёпотом поспорила и, тяжело вздохнув, промолвила:
— Согласна.
— Вот и хорошо, — обрадовался Владимир и повторно поднёс сторублёвку к Венере.
Девушка, аккуратно, двумя пальчиками, вынула купюру из руки Владимира, словно осторожная птичка, берущая корм с рук, и, покраснев от смущения, спрятала денежку в маленький кармашек гидрокостюма, затворив его на плотную молнию. — Только я хочу сразу тебя предупредить, что я никаких гарантий не даю. Защита на твоей совести. Я только делюсь с тобой своими знаниями и всё.
— Я начинаю уже привыкать к тому, что ты мне ничего не даёшь. Так что расслабься и просто рассказывай то, что тебе известно о том времени, — успокоил Венеру Владимир и, поудобнее устроившись на носу лодки, приготовился внимательно слушать самого красивого и самого дорогого экскурсовода в мире.
Венера, в течение нескольких секунд, мысленно набросала в голове план своего исторического «доклада» и, резко выдохнув, будто на одном дыхании, подробно изложила историю России и Санкт-Петербурга с послепутинских времён вплоть до переименования Питера в Путинбург.
Больше всего в рассказе Венеры Владимиру понравились подробности «закрытия» Путиным Америки, «вышибание» двери в Европу и его триумфальное возвращение в политику на немецкой земле. А расстроило скоропостижное исчезновение энергоресурсов, большей части флоры и фауны. К его горлу неоднократно подступал комок, когда он слышал о том, как беспомощно вымирали виды животных, которых он ещё гладил в 2015 году, растений (которые он нюхал), как иссушались реки (в которых он ещё купался). Как в больших городах встали сначала трамваи и троллейбусы, а спустя ещё пару десятков лет, на улицах городов повсюду стали валяться почти новые, брошенные людьми, автомобили, так как стоимость заправки бака машины стоила дороже самого автомобиля.
Человечество, конечно, приспособилось к новым условиям и, привыкнув, научилось жить в дерьме. Но после рассказа Венеры, на душе у Владимира больно заскребли исчезнувшие навсегда кошки и, истошно мяукая, как бы спрашивали его: как можно было, за какие-то сто лет, всё просрать? Не сохранить природу и превратиться из живого разумного человека в тупого биологического робота?
Чтобы не загонять себя в депрессию и закончить эту экскурсию «в прошлое» на мажорной ноте, Владимир вспомнил ещё раз о блестящих геополитических победах Путина, о больших достижениях российских учёных, начала двадцать первого века, и о продолжателях этих славных традиций.
— Кстати, а ты случайно не знаешь, кто стал приемником Путина и продолжил приумножать мощь России на посту Президента страны после того, как он ушёл на заслуженный отдых? — вдруг спохватился Владимир, в сердцах ругая себя за то, что упустил из внимания такой важный и интересующий многих, в том числе и его, вопрос.
— Я точно не помню, но, по-моему, там фигурировала какая-то женщина.
— Екатерина Великая? — с серьёзным видом спросил Владимир, решив
