Дикое царство. О чем поет Север - Евгения Мос
— У нас ужин.
— Зануды.
Я с любопытством оглядела столик, за которым он сидел. На нем стояла доска со светлыми и черными клетками, а на ней стояли резные фигурки.
— Шахматы? — спросила я. Никогда не видела их до этого.
— Да. Умеешь? — спросил Раджа.
— Нет.
— Тогда тебя нужно научить. Как насчет играть на желания.
Я услышала сзади какой-то рокот, оглянулась и поняла, что это было тихое рычание Дария.
— Ладно-ладно, пошутил, — поднял в примирительном жесте ладони Радж. — Рычит он тут.
— Все в порядке? — спросила я, обратившись к Дарию.
Тот посмотрел на меня, моргнул, стал расслабляться.
— Да, Эстер. Хочешь сыграть?
— Нет…
— Точно? Все в порядке, не переживай. Просто, Радж часто жульничает.
— Ах вот ты какого мнения обо мне!
— Ужин! — воскликнула Фуина, внося в комнату огромный поднос с блюдами.
Она составила еду на стол, улыбнулась перед тем как уйти, всем нам. Странно, неужели ее вражда закончилась? Я присела на подушку рядом с Кори. Он обеспокоенно глянул на меня.
— Все в порядке? — спросила я.
— Да, вроде, — покивал рассеяно мальчик.
— Я такой голодный, что готов съесть целого барана. — Радж потирал руки.
Мясо было вкусное, а я заметила, что специи мне нравились все больше и больше. После ужина была небольшая пауза, пока готовился чай.
Дарий все-таки решил научить меня играть в шахматы. Видимо, он переживал, что слишком остро отреагировал на предложения Раджа. Он рассказал названия фигур, как они ходят, и в чем заключается суть игры.
— То есть защищают все короля, хотя он бесполезный…
— Да. Не бесполезный, а скорее беззащитный.
— Тогда бы назвали не король, а наследник. Ребенка было бы логичнее защищать.
Радж посмеивался, глядя на то, с каким терпеливым лицом Дарий выслушивает мою критику относительно игры.
— Эстер, откуда у тебя такой характер? — спросил вдруг он.
— Откуда надо, — проворчала я.
Наверное, я не должна была себя так вести. Но как-то уже сложилось, что при Дарии я не стеснялась проявлять свой характер, хоть и не во всю силу. Но я точно не была излишне почтительной. Это всех устраивало, казалось, что им даже так проще общаться со мной.
— Королева более полезная фигура, она более значимая. Почему так… Почему ее назвали королевой?
— А ты не считаешь, что в жизни так же? — спросил Дарий с легкой улыбкой.
— А?
— Что женщина очень важна, и она очень сильна.
— Возможно.
Я не задумывалась об этом. В моих землях все были одинаково важны, но может это было в моем клане и моем городе? В Диком царстве… Женщины вроде тоже все могли, но в Доме династии… Насколько они были значимы?
— Твоя мать участвовала в правлении? — спросила я аккуратно Дария.
— Да, но она была более агрессивной. Мой отец, царь Тарир, уравновешивал ее.
Значит, то, что происходило в Доме сейчас не столько традиции, сколько решения Солена. Все всегда зависит от конкретного человека.
— А вот и чай!
Фуина подала нам чай и лимонные леденцы. Обычно, я их подавали только к кофе. Я обрадовалась, ведь они мне так нравились, что я готова их есть и без кофе, и вообще круглые сутки. Малину я, конечно, любила больше, как и свежие ягоды. Но в лимонных леденцах был свой какой-то шарм.
Я взяла один леденец и положила на язык. Вкус был приятный, я улыбнулась, глядя на Дария. Он перехватил мой взгляд, сначала улыбнулся, а потом нахмурился.
— Эстер… что с тобой?
— А чт-т-о…
— Твои зрачки увеличились.
Я хотела ответить, но не смогла и начала закашливаться, выплюнула злосчастный леденец, но язык все еще кололо.
— Эстер! — Дарий тут же схватил меня за плечи и стал выглядываться в мое лицо.
Меня бросило в жар, затем в холод. Мир вокруг стал кружиться. Что-то странное во рту. Я аккуратно провела языком по зубам… О нет! У меня вылезли клыки… рот нельзя открывать ни в коем случае. Я же зарычу сейчас.
Тут мир погрузился в темноту, я ничего не видела, как будто на лицо накинули темную ткань. Глаза было проще всего закрыть. Я мало, что понимала. Почувствовала сначала холодный твердый пол, затем оказалась как будто в невесомости. Голова гудела, но сквозь гудение до меня доносился звук шагов и чей-то голос, глубокий и прекрасный, отчаянно зовущий меня по имени. Кто это?
Помимо этого голоса был еще какой-то…
«Эстер!» — воззвал ко мне Лалону.
Я хотела ему послать ответ, но сил не было.
«Эстер, тебя отравили смесью аконита с папоротником… Держись, я передаю тебе силы, но этого может быть недостаточно»
Я умру? Нет, не должна же… Смесь аконита с папоротником. Звучало как что-то знакомое, я точно слышала об этом информацию. Но память отказывалась мне подчиняться.
«Эстер! Сосредоточься! Эта смесь будит звериные инстинкты. Ты можешь быть агрессивной и нападать на людей. Держись!»
Держаться? Но зачем? Я ни на кого не хотела нападать. Мне было хорошо, по правде говоря. Очень тепло и уютно. Тьфу… Зачем мне вливают воду.
— Ты должна попить, маленькая моя, — услышала я глубокий низкий голос. Самый чудесный голос в мире.
Я должна о чем-то помнить… Клыки. Нельзя их показывать. Но я провела языком еще раз, и никаких клыков не обнаружила. Можно расслабиться. Конечно, зачем кусать этого человека? Он так вкусно пахнет, его лучше обнимать.
— Ох! Ты сейчас задушишь меня, — сказал прекрасный голос. — Обнимаешь точно не как маленькая. Открой рот, выпей. Пожалуйста.
Я послушалась.
— Вот и отлично. С тобой все будет хорошо. Просто продолжай пить, пожалуйста.
А ты продолжай меня обнимать.
Тут в комнате появился еще кто-то. Чужой! Надо зарычать. Нет, не надо.
«Эстер, держи себя в руках!» — ворвался голос Лалону.
Тут чужой!
«Я не могу все время удерживать связь. Пожалуйста, будь сильнее!»
— Уходи, — сказал человек с самым лучшим голосом на свете. — Она нервничать начала, когда ты зашел.
— Фуина уже сходила к лекарю, но его нет на месте.
— Понял. Ей вроде хуже не становится. Надеюсь, она придет в себя.
Тут чужак покинул наше логово, я расслабилась, а затем тут же прижалась к теплому телу.
— Ты такая крошечная по сравнению со мной, — услышала я шепот около уха. — Держись, ты же сильная. Я, когда смотрю в твои глаза верю, что ты можешь все. А чем дольше смотрю, тем больше начинаю верить, что и я все могу.
Он провел ласково по моему лицу, погладил мне щеку и прямо едва-едва касаясь тронул мои губы.
— Прости, что поцеловал без твоего ведома. Но…
