Золотой перстень с рубином - Елена Добрынина
***
Глаша явилась ближе к вечеру. Оказалось, она ходила в аптеку по поручению графини – нужно было восполнить запасы микстур на случай, если кому-то еще вздумается заболеть.
- Барышня, вы же сегодня выйдете к ужину? – Спросила она.
- Да, пора уже. – Вздохнула Аня. Сколько можно было прятаться. – А почему ты спрашиваешь?
Глаша неопределенно пожала плечами и улыбнулась виновато.
Аня махнула рукой. Ну, спросила и спросила.
Потом она очень корила себя за это равнодушие. За то, что в своих эгоистичных мыслях ничего не заметила, не обратила внимание.
А пока Глаша, легко напевая, заплела Ане волосы и помогла одеться к ужину.
За ужином собрались все. Почти жених и невеста Натали и Гнездилов мило щебетали о своем. Николай бросал на нее откровенные взгляды, но Аня их игнорировала. Как же сложно! Принять то, что он – отец ребенка, о котором даже не знает, было мучительно больно. Даже если, как сказал старец, он и есть ее судьба и ждет их много любви, то как принять этого малыша? И сколько таких внебрачных детей Николая может еще обретаться по свету? Их всех Аня должна будет принять? Мерзко.
- Сегодня Оболенскому сообщили о моем назначении. – Рассказал граф-отец. – Секретарь сказывал, князь был в ярости.
Хоть что-то справедливое, подумал Николай. Он не желал мужу Лилит зла, но все-таки высокомерие и вседозволенность должны наказываться. Николя в очередной раз поглядел на Анну, но та даже не шелохнулась. Это нервировало и расстраивало. Что опять случилось такого, что она отвернулась от него? Ведь до болезни они были абсолютно счастливы, и она отвечала ему взаимностью. Никак не взять в толк, что же случилось? Надо, обязательно надо улучить момент и спросить обо всем прямо.
Ужин почти подходил к концу, когда в столовую вдруг вбежала Дарья. Сумбурно извинившись, она зашептала что-то на ухо графине, округляя глаза от ужаса. Лицо ее перекосил страх. И Аня смутно, нутром почувствовала, что страх экономки обоснован.
- Аннушка, можно тебя на минутку? – Спросила тревожно Татьяна Александровна.
- Да, конечно. – Аня поднялась со стула, откладывая салфетку на стол.
Все вместе они вышли из столовой в коридор.
- Где она? – Спросила графиня.
- В ее комнате. – Кивнула Дарья в сторону гувернантки.
Татьяна Александровна покачала головой и двинулась в покои Ани.
То, что увидела Аня в своей спальне, она потом не забудет больше никогда. Так и осталась в глазах стоять эта картина: ванна, наполненная отчего-то красной водой и лежащая на полу, вся в крови Глаша.
***
Начался невообразимый хаос. Дарья завизжала и на шум сбежались все домочадцы. Натали рухнула в обморок и, только благодаря Гнездилову, который привел ее в чувство, остальные занимались Глашей. Она была без сознания, и Аня сразу же поняла, что служанка потеряла ребёнка. Рядом с ванной она заметила бумажный пакет, в котором был какой-то порошок.
Глаша бы не смогла сама додуматься, решиться. Эта тварь Дарья убедила её и отправила в аптеку, заодно и прикупить лекарств для хозяев. Иначе не могло и быть. Николай бросился за доктором Иветовым. Графиня, собравшись удивительным образом, отдавала чёткие указания, не давая ни слугам, ни Ане впасть в ступор. Глаша белела на глазах, румянец совсем отлил от её лица, черты заострились. Наконец, явился Николай с доктором. Он привёз его прямо верхом, благо, Сергей Львович жил недалеко.
- Всем выйти, господа, - скомандовал он, разворачивая свой чемоданчик и вынимая из него необходимые инструменты. - Аннушка, останьтесь, будете подавать необходимое.
Аня кивнула. Она старалась не смотреть на манипуляции доктора. Просто стояла за спиной чуть сбоку и подавала то, что он просил. Через некоторое время Сергей Львович устало повел плечами и бесцветно сказал:
- В больницу надобно, не вытяну девку. Аннушка, прикажите повозку готовить, да живей.
Аня со всех ног бросилась за дверь, сбивчиво объясняя, что требуется. Татьяна Александровна дала указания. Дворовые вынесли Глашу на руках. Аня, успевшая собрать узелок с вещами для Глаши, сидела в повозке рядом с врачом и укрытой одеялами камеристкой. Всё казалось страшным сном, каким-то нереальным и жутким.
- К Обуховской, - приказал доктор. - Что есть мочи!
Возница кивнул, стеганул лошадь, и повозка двинулась в сторону больницы. Аня ужаснулась: да до этой больницы они будут час добираться! Но она не знала других вариантов, поэтому просто сидела у изголовья служанки, держа узелок с вещами в руках и молилась всему богам сразу.
- Холодно, барынька, холодно. - Зашептала Глаша, придя в сознание, и у Ани от ужаса шевелились волосы на голове. Как это страшно, как нелепо!
- Потерпи, милая, скоро больница, тебе помогут! – Успокаивала она девушку и Глаша снова проваливалась в забытье.
Когда они, наконец, добрались до больницы, камеристка была без сознания. Доктор как можно скорее поспешил в помещение. Судя по всему, в госпитале его знали. Сергей Львович бросился к одному из врачей и через минуту их разговора тот потребовал нести Глашу срочно в операционную.
Аня устало присела на скамейку у стены. Узелок со сменой белья она так и лежал в руках. В широком просторном холле туда-сюда бродили пациенты, бегали медсестры. Как и через сто лет в больнице пахло стерильностью, бинтами и микстурами. Аня оперлась затылком о стену и прикрыла глаза. Это будет чудо, если Глашу спасут. Настоящее чудо, учитывая, сколько крови она потеряла.
Острое состояние горя охватило её. Да, это был чужой ей по сути человек, но за этот месяц они с Глашей очень сдружились. Почему же, почему Аня ничего не сделала, чтобы предотвратить этот ужас? Почему не поговорила с ней, почему не объяснила, как это опасно. Почему позволила пойти на подобный шаг? Ей казалось, Глаша почти созрела сказать Татьяне Александровне обо всём, и Аня безмятежно ужинала, пока служанка творила с собой невесть что.
Закрытыми глазами почувствовала движение. Кто-то подошёл к ней. Аня распахнула глаза и замерла. Перед ней с обеспокоенным видом стоял Николай.
- Насилу вас нашёл, Анна Алексеевна. Где Глаша? В операционной? - С тревогой спросил Ильинский. - Аннет, с вами всё в порядке?
У Ани не было сил отвечать. Рядом с Николаем возник Гнездилов, словно бы и ниоткуда.
- Вы знаете, почему это произошло, Анна
