Хаос - Анна Карвен
Проклятые твари. Проклятый дракон. Мне нужно взять ее живой, потому что если она могла так легко отравить меня, то наверняка знает о лечении.
Кажется, прошла вечность, но на самом деле ей требуется всего лишь доля секунды, чтобы добраться до меня. Но как раз в тот момент, когда она собирается ударить своими массивными когтями, я отпускаю время.
Я отпускаю шторм.
И отпускаю море.
Я высвобождаю ярость ветра, и он с ревом налетает с океана, врезается в массивный корпус дракона, заставляя ее отклониться от курса.
Она падает на землю, разбиваясь о белый, как кость, песок. Я бросаю арбалет и вытаскиваю меч. В несколько быстрых шагов я оказываюсь рядом с ней, вонзаю свой клинок ей в левый глаз, пока ветер воет вокруг нас.
Кончик моего меча рассекает толстую мембрану ее склеры. Вайлорен корчится и издает оглушительный рев, и порыв горячего, зловонного дыхания обдает меня.
Я останавливаюсь на полпути, лезвие занесено и готово.
— Не двигайся, ящерица, или мой клинок пройдет прямо через твой глаз и войдет в твой тупой мозг.
«Ты заплатишь за это, полукровка. Даже твой проклятый отец не сможет помочь в этой жизни. Хозяин моего хозяина позаботится о том, чтобы ты страдал».
Я ставлю ботинок ей на череп, прямо над левым глазом, и нажимаю ногой.
— Почему такой могучий и древний зверь как ты следует прихотям какого-то идиота, который слишком труслив, чтобы даже спуститься с Черной Горы и сразиться со мной сам? Я думал, драконы должны быть мудрыми.
Вайлорен замолкает, но я чувствую исходящие от нее гнев и ненависть.
«Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — говорит она наконец. — Чего ты хочешь, Кайм?»
— Во-первых, ты оставишь меня и Амали в покое, — шиплю я, слегка поворачивая свой меч, когда ветер бросает мелкие брызги морской воды нам в лица. — А во-вторых, ты расскажешь мне о противоядии от твоего проклятого яда. Не будь дурой, драконница, иначе твоя жизнь закончится здесь.
Позвоночник и крылья Вайлорен немного опускаются — признание поражения. Ветер ударяет мне в спину, развевая волосы вокруг лица. Давление сейчас постоянное, оно становится все сильнее и сильнее по мере того, как начинает идти дождь. Невинные капельки воды становятся болезненными горизонтальными снарядами. Кромка океана подступает ближе, почти достигая моих ног.
«Я была создана, чтобы быть оружием, — наконец говорит дракон, ее голос звучит глубоким рокотом в моем сознании. — Огонь, бегущий по моим венам, — это кровь Морхаба. Это очищающий огонь. Это возрождение и регенерация, идеальное противоядие от магии смерти, которая холодна, неподвижна, вечна и совершенна. Все до единого неземные создания Лока, принявшие мой яд, умерли. Я убийца вампиров. Я живу и дышу, чтобы очистить этот мир от мерзкой нежити. — Ее здоровый глаз поворачивается ко мне, глядя сквозь пену, брызги и ярость. — Но ты не нежить. Ты наполовину человек, и твое бьющееся сердце наполовину невосприимчиво к моей магии. Уничтожь меня, если хочешь, но поверь мне, когда я говорю, что не знаю, что с тобой будет. Для монстра-нежити, сангвису, который обладает лишь крошечной частью силы Лока, нет лекарства, но для кого-то вроде тебя…»
Огромная волна обрушивается на берег, заливая нас, гася дым, вырывающийся изо рта и ноздрей Вайлорен. Я вытаскиваю свой меч из ее глаза и отступаю назад. Она перекатывается на бок и издает глубокий вой боли, золотые крылья бьются о песок.
У меня покалывает в затылке. Я поднимаю глаза. На горизонте есть тени. Семь из них быстро приближались к нам, бесшумно рассекая свирепый ветер.
Я снова пытаюсь остановить время, чтобы быстро оказаться среди них и перерезать им глотки, но на этот раз холод трудно уловить. Моя рука с мечом начинает дрожать. Сила покидает мое тело.
Слишком поздно я понимаю, что случилось.
Действие дубильной травы проходит.
Она быстро вытекает из моего тела, и разрушительный яд огня Морхаба берет верх.
Я падаю на колени. Время ускользает из моих рук. Меч со звоном падает на землю. Дрожащей рукой мне удается залезть в рюкзак и достать гранату, но пальцы так сильно дрожат, что я не могу дернуть за шнурок, который активирует бомбу.
Ассасины приближаются. Они разговаривают между собой на ионийском, но я не могу разобрать их слов из-за оглушительного рева ветра.
Обнажены клинки; длинные серебристые лезвия поблескивают в тусклом свете.
Рыча от разочарования, я пытаюсь подняться на ноги, но впервые в жизни мое тело и сила воли подводят меня. Дубильная трава сожгла всю энергию, болезнь вернулась с удвоенной силой.
Боль обрушивается на меня, как лавина, погружая в чистую агонию. Я покачиваюсь на коленях. Дикий порыв ветра налетает сзади, заставляя меня растянуться на животе.
Я пробую на вкус белый костяной песок и выплевываю горькое проклятие.
То, чего я больше всего боялся, наконец-то, происходит.
Я совершенно беспомощен, и это хуже, чем мог себе представить, потому что теперь есть кто-то, кого мне нужно защитить любой ценой.
Как, во имя проклятого ада Локи, я попал в эту ситуацию?
С самого начала, когда Амали пробудила во мне самый первый приступ похоти, я знал, что от нее будут неприятности.
Не привязываться.
Я пытался сказать себе это, и посмотрите, где я сейчас нахожусь. Посмотрите, как далеко я отклонился от своих собственных правил. Раньше мог мыслить без эмоций, быть рациональным, холодным и расчетливым, но теперь…
Я уничтожен.
И я бы делал это снова и снова, просто чтобы быть с ней.
И я сделаю это снова, потому что не знаю другого способа.
Когда дождь обрушивается мне на спину, а бушующий океан выбрасывает на берег волну за волной, приближаясь с каждым порывом ветра, я закрываю глаза и вглядываюсь в черную пустоту внутри себя. Я представляю себе место, которое всегда посещаю в своих снах; тот бесцветный, беззвучный мир, где всегда встречаю его.
«Если ты хочешь поторговаться со мной, то сейчас, черт возьми, самое подходящее время появиться».
Мои мысли эхом отдаются в тишине моего разума. Рев ветра — это далекое воспоминание.
Я больше не вижу деревьев. Я даже не вижу теней.
«Я… я сделаю все, что ты захочешь. — Мой голос превращается в пафосную, жалкую мольбу. — Я не привык просить милостыню, но сейчас я в отчаянии. Где ты?»
Тишина.
В моем сознании царит только тишина.
Безликий человек ушел, или, возможно, он игнорирует меня. Я подавляю свое разочарование, прежде чем оно грозит захлестнуть меня.
«Ублюдок. В любом случае, что хорошего ты мне
