О чем молчат боги - Юлия Цыпленкова
Илгизит улыбнулся и, пожав мне пальцы, выпустил одну руку и сжал вторую ладонь. Этот жест сейчас казался естественным, и я оставила как есть. Мы так и перешагнули проем, держась за руки. А когда вошли внутрь, пятый подручный неожиданно остановился. Он зябко повел плечами, но я на это внимания не обратила. Хотела пройти дальше, однако Рахон не пустил.
– Что? – я в удивлении взглянула на него.
– Не знаю, – ответил илгизит, обводя стены тревожным взглядом.
– Будет обвал?
– Нет, – он отрицательно покачал головой и повторил с раздражением: – Не знаю. Уйдем.
– Вот уж нет, – ответила я с возмущением и все-таки вырвала у него свою ладонь. – Не для того я хотела сюда попасть, чтобы уйти, так толком ничего и не увидев.
Рахон смотрел на меня исподлобья, кажется борясь с желанием снова схватить меня и увести насильно. Чтобы этого не произошло, я попятилась, так увеличив между нами расстояние.
– Если тебе здесь тревожно, то подожди меня снаружи, – сказала я и добавила в голос мольбы: – Пожалуйста, Рахон. Мне очень хочется оглядеться.
– На что здесь смотреть? – проворчал пятый подручный. – Голые стены и ничего больше.
– Да как ты не понимаешь?! – воскликнула я. – Это же история! Это то, что существовало когда-то, и я хочу увидеть это не мельком, а в подробностях. Гляди, – я указала на стену, – здесь же даже остались следы какого-то рисунка. Я очень хочу это разглядеть. Ну, пожалуйста, – теперь я и руки сложила молитвенно. – Обещаю, что сильно не задержусь. Дай мне немного времени.
Рахон огляделся, после передернул плечами, но упрямо произнес:
– Я останусь с тобой.
– Хорошо, – кивнула я и улыбнулась: – Ты просто прелесть!
А затем направилась вглубь полуразрушенного здания, еще больше увеличив между нами расстояние. Мне тревога Рахона была непонятна. Если кладка не обвалится, то и волноваться, казалось, не о чем. Напротив, я ощущала себя вполне уютно, и уходить не хотелось вовсе. Уже дойдя до задней стены, я опять обернулась к илгизиту. Он вел себя странно. Переступал с ноги на ногу, озирался по сторонам и что-то ворчал себе под нос, но продолжал стоять на прежнем месте. Пожав плечами, я отбросила мысли о моем спутнике и отдалась изучению древнего сооружения.
Вывод у меня пока был один: уровень прежней цивилизации был на несколько порядков выше не только тагайни, но и илгизитов. Само здание казалось пришельцем из другой эпохи, будто его строили вовсе не жители Белого мира. Даже было сложно представить, что его создали предки Танияра и Рахона, но водопровод, более развитый Курменай и письменность, которую сохраняли илгизиты и забывали в таганах, уверенно говорили, что я находилась в стенах детища пращуров нынешних детей Белого Духа.
– Погибшая цивилизация, – прошептала я.
И мне до зубовного скрежета хотелось увидеть, каким было это сооружение в дни своего расцвета и какими были люди, ходившие там же, где сейчас шла я. Протянув руку, я коснулась шершавых щербатых камней, провела по ним ладонью и остановилась на едва приметном изображении. Мне пришлось отойти на несколько шагов назад, чтобы рассмотреть почти стершийся рисунок. Впрочем, я его больше угадывала, чем видела.
– Мужчина? – предположила я вполголоса. – И нарисован, кажется, недурно…
Я вновь неспешно двинулась по кругу, продолжая рассматривать стены. И вроде бы ничего особо примечательного не было видно, слишком уж сильный след оставило здесь время, да и не всё восстановилось. Возможно, куски кладки были растащены когда-то, раз не вернулись на свои места. А может, и сил Рахона не хватило, чтобы собрать всё, что скрыто в недрах, и он призвал лишь то, что лежало на поверхности. Все-таки и это было уже чересчур много, чтобы ожидать еще большего. Но, несмотря на эту пустоту и запустение, уходить мне не хотелось.
– Тьфу, – неожиданно зло сплюнул за моей спиной илгизит, и я в изумлении обернулась к нему. – Не могу больше, я жду тебя там, – он мотнул головой, указав на вход. – Выходи, и уедем отсюда. Какое-то поганое место.
– Ничего поганого тут нет, – пожала я плечами. – Просто руины. Весьма примечательное место.
Пятый подручный не ответил. Он развернулся на пятках и, чеканя шаг, стремительно покинул строение. Я еще с минуту смотрела ему вслед, недоумевая, что же так пришлось не по душе моему спутнику, наконец пожала плечами и вернулась к осмотру. Мне очень хотелось найти хоть какие-то более явственные следы прошлого, и я продолжала вглядываться в стены до рези в глазах.
– Как же мне хотелось бы увидеть, что тут было прежде, – прошептала я, и…
Пространство полыхнуло. Это был яркий белый свет, на миг ослепивший меня. Вскрикнув, я зажмурилась и вдруг ощутила дыхание зимы. Ледяное дыхание Белого Духа опалило кожу, но сердце мое затрепетало от радости и восторга. Распахнув глаза, я зачарованно смотрела на кружение метели, заполнившей всё пространство. Она сияла миллиардами кристаллов снежинок, но желания снова закрыть глаза не было.
Я стояла в самом центре белоснежной воронки и наслаждалась невероятно прекрасным зрелищем, забыв о времени и о близости не только Рахона, но и самого Дааса вместе с махиром и всеми его подручными. Да и до илгизитов ли мне было, когда сам Белый Дух оказал мне великую милость? И я продолжала любоваться и ждать, что же будет дальше. А потом снежинки начали оседать на пол в неспешном кружении. Они еще плыли в воздухе, а у меня уже перехватило дыхание, потому что… Потому что Создатель исполнил мое желание.
Стрелки часов вновь отмотали время назад. Но уже не просто восстановив часть кладки, а воссоздав облик каменной постройки до мелочей. Это уже были не человеческие потуги, теперь казавшиеся лишь жалкой тенью божественной силы, явившей истинное могущество. И я очень сомневалась, что Белый Дух хотя бы ощутил желание присесть после того, что сотворил.
Едва дыша, я направилась к выходу, теперь закрытому высокими литыми воротами из белого металла. Я сказала «направилась»? О нет, скорее я кралась, чем шла, продолжая испытывать трепет. И отчего-то я была уверена, что это не иллюзия. Это было чем-то большим, потому что даже сам запах изменился. Я втягивала носом воздух и ловила аромат жизни. Не той, что царила здесь не более полутора часов назад, но иной, хранившей в себе след человеческого обитания.
Ворота были приоткрыты, и я, прикусив губу, выглянула наружу. Наверное, я никогда не устану это говорить, но… невероятно! Стена, окружавшая двор, была совершенно целой! Двор чист и ухожен. По его периметру росли плодовые деревья, в чьей тени стояли каменные
