Холодный ветер, строптивая вода - Нина Линдт
- Ваше величество, сжальтесь, девушка не виновата. Виноват тот, кто соблазнил ее, представившись вами.
- Она повела себя глупо с ним и грубо с вами, - Генрих неохотно остановился, но на меня не смотрел. Было заметно, что мы ему все надоели до чертиков.
- Да, но вы ей нравились, хоть это звучит странно. Она думала, что отдается вам. Альмина бы и дальше молчала, но беременность – другое дело, она стала бороться за свое счастье.
- Вы ее оправдываете? Она хотела сделать больно в первую очередь вам, - король повернулся и посмотрел на меня долгим, пытливым взглядом.
- Но не сделала. И да, я смотрю с ее позиции. Прикажите найти юношу, что ее обесчестил.
- Леди Эллен, как вы себе это представляете? Мужчин в столице очень много.
- Но этот мужчина носит дорогие одежды, образован, хитер и похож на вас, ваше величество, - Витторино осторожно поднялся с колен. – Я думаю, что поиски будут недолгими.
- Микеле Вислы, - прошептала я, понимая, к чему клонит Витторино. – Ну, конечно!
В этот момент вернулся Алессио с лекарем. Мы оставили Альмину в их руках и переместились в кабинет короля.
ГЛАВА 18
Я вошла в кабинет первой, потому что Витторино и король меня пропустили. Вошла, прошла нервно до окна, отчаянно выискивая аргументы для спасения Альмины. Пальцы бессознательно переплетались, я кусала губы. Но когда я развернулась, король Генрих стоял чуть позади меня. Свой камзол он небрежно бросил на один из стульев и пытался завязать манжету одной рукой. Неожиданно для самой себя, я подошла к нему, взяла завязки и стала завязывать, боясь даже посмотреть на короля. Мне казалось, он вот-вот грубо оттолкнет меня.
- Вы поверили, что я обесчестил девушку? – тихо и спокойно спросил король.
- Не обесчестили, а влюбились, - поправила я, не поднимая на него взгляда. - Я поверила, потому что считаю, что не может быть, чтобы вы были одиноки. Мы все достойны любви, ваше величество. И я верила, что есть та, что завоюет ваше сердце.
- А теперь?
- Теперь… я лишь прошу помиловать леди Альмину. Бедняжка оказалась жертвой жестокого обмана. Разве можно казнить беременную девушку, которая пострадала из-за любви?
- Похоже, что любовь может привести нас даже к плахе, если мы не обдумываем решения, - король говорил равнодушно.
- Она не клеветала, она говорила правду. Свою правду, - горячо возразила я, отступив от короля. - Кто клеветал, так это Микеле Вислы.
- Он пытался очернить вас, разорвать ваши отношения с королевой, вызвать ненависть купеческого ордена, переманить их на свою сторону… - Витторино покачал головой. – Слишком много преступлений, чтобы уйти безнаказанным.
- Или просто нашел возможность поразвлечься, прикрываясь моим именем, - заметил Генрих. Лицо его при этом было спокойным. Он, не торопясь, одевался, тщательно распрямляя складки на рукавах. Меня не отпускало глухое раздражение. Только теперь я внутренне придиралась к его манере одеваться. Но тут он посмотрел на меня, и внутри все заледенело от испуга. Я поспешила отвести взгляд в сторону.
- Так или иначе, а девушка обесчещена, а тень пала на имя короля, - вкрадчиво вмешался Витторино. Видимо, напряжение между мной и Генрихом чувствовали не только мы, но и лорд-канцлер. Я покусала губы, нервно прошлась по кабинету. Надо абстрагироваться от раздражения, которое вызывает у меня Генрих и начать думать головой, а не страхами и неприязнью.
- Но как мы докажем, что это он? – спросила я.
- Поговорите с леди Альминой, леди Эллен, - король самостоятельно завязал ворот рубашки и надел камзол. – Убедите ее, что единственное спасение для девушки – это обвинить меня публично в соблазнении.
- Что?! – одновременно спросили мы с Витторино.
Генрих повернулся к нам с каменным лицом.
- Она предоставит описание мужчины, который представлялся королем. Вы, Витторино, выберите трех-четырех мужчин, похожих на меня. В том числе, Микеле Вислы. Я спрошу у вас, леди Эллен, есть ли на мне такое пятно. Ответ вы уже знаете. А потом… мы заставим обнажить плечи мужчин. И если наше предположение верно, то Микеле Вислы ждет смертная казнь. Леди Альмину мы помилуем. На этом все или у вас ко мне еще какое-то дело?
Мы с Витторино переглянулись и вышли. Я шла и думала, не был ли так маниакально тщателен король в одежде, потому что, пока мы с Витторино растерянно охали и ахали, переживая за Альмину, мозг Генриха анализировал возможные варианты развития событий, что отразилось на манере одеваться. Через минуту до меня дошло, что отец всегда требовал, чтобы плащ, когда он ехал верхом, раскладывался определенным образом, и, если что было не по его настроению, он мог приказать высечь слуг за нерадивость. Опять отец. Он, как призрак, преследует меня в образе Генриха.
Пока мы шли по коридору, Витторино расстроено прошептал мне:
- Король говорил о том, что Микеле Вислы станет наследником престола, если у Генриха не будет детей. Казнь Микеле Вислы будет жутким скандалом и ополчит против короля многих влиятельных людей. Черные лилии никогда не простят такого. Георг Вислы стар, другого наследника не будет. Король отрубит голову одному, но вместо нее поднимется семь новых: Виссария, родина Маргариты Вандомской, не простит такого преступления. Мы можем прикрываться обесчещенной девицей, но это слабое утешение. Скандальная казнь накануне отъезда на войну – это меньше всего, что сейчас нужно королю.
- Что же делать? – спросила я.
Витторино вытер шелковым платком блестящую от пота лысину.
- Вы можете прибегнуть к крайней мере. Но я не уверен, что король примет этот ход, и на вас не обрушится весь его гнев.
- Что за мера?
- По древнему обычаю, королева, сочетаясь браком с королем, обретает право первого помилования. Она может обратиться к королю в любой момент с просьбой помиловать осужденного на казнь. И король обязан уступить ей. Один раз.
- Но разве я уже не использовала его с тем, кто пытался убить меня, и с Альминой?
- Нет, вы уговорили короля не трогать того мерзавца и девушку доводами. Вы не упомянули про это право.
- Насколько выгоднее для короля заключение Микеле под стражу?
- Невыгодно. Он остается в замке, а значит, все равно будет мешать и строить козни. Вы
