Праведница - Рене Ахдие
За спиной хрустнула ветка.
Бастьян развернулся на месте, обнажив клыки и согнув пальцы, как когти. Точно вспышка молнии на небе, пронзающая облака, он прыгнул между лесных веток наверх, чтобы иметь преимущество перед врагом.
Мягкий женский смех разнесся во мраке.
– Я не хотела тебя встревожить, Себастьян, – сказала леди Силла, выйдя на лунный свет, ступая босыми ногами по мху. Подол ее бледно-голубого наряда из материи, напоминающей звездный свет, тянулся за ее спиной, точно водная гладь.
Бастьян спрыгнул с ветки, не издав ни звука. Он улыбнулся в ответ, хотя по-прежнему чувствовал себя напряженно. Если что-то он и уяснил о матери Селины, так это то, что она ничего не делала просто так. Леди Силла хотела застать его врасплох посреди леса, а еще хотела выйти на лунный свет, чтобы он узнал ее в следующий миг.
Она посмотрела на Бастьяна с нескрываемым любопытством. Изучила его фейри-наряд, который однозначно ему не шел. На разорванную на одном плече шелковую рубашку. На грязь и кровь, измазавшие его тело.
Бастьян выглядел как дикий зверь, а сама леди Силла напоминала принцессу из волшебной сказки. Ее длинные черные волосы украшал венец из жемчугов и бриллиантов на лбу, золотая пудра сверкала на щеках, а губы блестели алым.
И снова она одарила его обезоруживающей улыбкой.
– Хорошо ли прошла охота? – поинтересовалась она.
– Вполне, – ответил он. – Хочу снова поблагодарить вас за то, что позволили мне путешествовать по Сильван Уайль. – Он хотел спросить еще, понравилось ли ей наблюдать за тем, как он охотится, однако вопрос бы прозвучал неуместно во многих смыслах. Уже в пятый раз за день Бастьян поймал себя на мысли, что хочет сказать Селине о том, как неуютно чувствует себя в присутствии ее матери. Однако Селина только-только нашла леди Силлу, столько прежних лет веря, что ее мать мертва. Она не была еще готова услышать откровенные мысли Бастьяна на этот счет.
– Всегда пожалуйста, – ответила леди Силла. – Больше всего на свете я желаю, чтобы ты чувствовал себя как дома здесь, среди моих людей. – И опять она улыбнулась. Выражение ее лица казалось совершенно умиротворенным.
Бастьян улыбнулся в ответ, хоть челюсти у него и напряглись.
Леди Силла прищурилась, глядя на него.
– Как ты, скорее всего, догадываешься, я столкнулась с тобой неслучайно. Я шла за тобой, чтобы мы могли откровенно поговорить.
Бастьян взмахнул рукой, давая понять, что она может продолжать.
– Я боюсь, что ты мне не доверяешь. – Она переплела пальцы.
– Если говорить откровенно, я вообще мало кому доверяю.
– В обычных обстоятельствах я бы одобрила подобный подход. – Леди Силла сделала шаг навстречу Бастьяну. – Однако я не понимаю, что я могла сделать, чтобы заслужить такое недоверие к себе с твоей стороны. Мы оба любим мою дочь, не так ли?
– Я люблю ее, если вы это хотите услышать. Буду любить всегда, в этой жизни и в следующей.
Леди Силла наклонила голову.
– А ты веришь в то, что я люблю свою дочь, Себастьян Сен-Жермен?
– Да. – Он поиграл пальцами, мышцы напряглись, готовясь в любую секунду защищаться. Бастьян ненавидел, что не мог порой это контролировать. Будто бы его тело знало правду, которую разум продолжал отрицать.
Леди Силла не заметила его колебания. Она сделала еще один шаг к нему навстречу, и мох под ее ногами расцвел, обернувшись ковром из зеленого клевера.
– А ты веришь в то, что я желаю для Селины только самого лучшего?
– Да. – Бастьян тоже сделал шаг к ней навстречу. Если он потеряет бдительность, только он будет в этом виноват.
Мать Селины снова склонила голову, словно его ответ ее слегка позабавил.
Бастьян продолжил:
– А также вы думаете, что я для нее не самое лучшее.
– Не принимай близко к сердцу. Я думаю, что ни один человек – будь то смертный или фейри – не достоин Селины. Однако, быть может… Быть может, найдется кто-нибудь более подходящий, чем вампирский наследник Никодима Сен-Жермена. – Выражение ее лица выглядело наигранно добрым. – Видишь ли, я не имею ничего против тебя лично. У тебя много хороших качеств. Однако я желаю для своей дочери куда более великой судьбы. Куда более великой, чем сама я когда-либо могла построить.
– А если Селина с вами не согласится?
– Я надеюсь, что мы с дочерью найдем общий язык со временем.
Бастьян привык к безупречным ответам леди Силлы. Ответам, в которых на первый взгляд нельзя было найти изъян. Однако если он отбросит в сторону все ее напускное благородство, то не сможет не заметить всего того, что скрывается за ее словами. Леди Силла ни разу не сказала, что она против его отношений с Селиной или что будет им мешать. Она лишь говорила, что «надеется» в один прекрасный день увидеть изменения в этом вопросе.
За ее вежливостью скрывалась тактическая угроза. И природа Бастьяна, к лучшему или худшему, этого не могла упустить.
– Приятной прогулки обратно в Рощу лунных кроликов, – сказала леди Силла, элегантно кивнув головой, украшенной драгоценностями. – Может, я вернусь позже, и мы все вместе попьем чайку.
Бастьян ждал, пока она уйдет, потому что не готов был повернуться к фейри спиной. Его инстинкты не позволяли совершить подобную халатность.
Леди Силла мягко рассмеялась, будто бы слышала его самые тайные мысли. Затем она медленно развернулась и исчезла среди теней.
Бастьян кивнул двум стражникам в серых мантиях, стоящим у входа в главный дом, расположенный над их головами. Спиральная лестница, ведущая наверх, освещалась заколдованными серебряными фонариками, а кое-где и живыми огоньками, которые прятались, как только замечали Бастьяна.
Уайльский дом леди Силлы в Роще лунных кроликов у озера Люр был, пожалуй, самым любопытным строением из всех, какие только видел Бастьян в своей жизни – что уже немало удивляло, ведь он провел большую часть этой самой жизни в прекрасном Новом Орлеане. Считалось, что в простых домах города-полумесяца поселяются призраки. Поэтому чем необычнее, тем лучше. И самый красивый дом в городе прятал в завитках замысловатого орнамента острые копья, и каждое могло похвастаться историей.
Бастьян задумался, какая история может скрываться в этих загадочных ветвях.
Деревья в Роще лунных кроликов были высокими и широкими. Огромными, точно секвойи, которые описывала Одетта. Может, метров тридцать, со стволами толщиной со здание. Эти деревья служили отличной опорой для здания, расположившегося на их вершине. Самый большой дом в роще занимал пространство между тремя
