Когда землю укроет снег - Татьяна Юрьевна Серганова
— Я не собираюсь тебя насиловать, — процедил тот, но на землю не опустил, наоборот, еще сильнее сжал в своих руках, позволяя насладиться всей мощью развитой мускулатуры.
«Да тут заставлять и насиловать не придется, — с тоской подумала я. — И так внутри все плавится от его близости, а что будет, когда восстановлю силы, представить сложно».
— Ты не ответил, сколько должны длиться наши… отношения? — судорожно сглотнув, спросила я.
— А я тебе повторяю, что без согласия ничего не будет. Мы просто будем спать вместе, чтобы на тебе оставался мой запах, не больше, — сухо ответил Ирбис, отвернувшись и смотря куда-то в сторону. Я по голосу поняла, что мои слова его обидели. А чего он ждал? Что я буду прыгать от счастья? — Как только прибудем в Долину, все закончится… И там ты сможешь выбрать мужчину по своему вкусу.
— В каком смысле? Зачем мне кого-то выбирать? Я найду брата и буду жить с ним.
— Миа, — он все-таки взглянул на меня и грустно ухмыльнулся. — Ты сильная ведьма, обладательница пяти хейдов. Ты что, серьезно думаешь, что тебе позволят остаться одинокой?
Моргнула пару раз, открыла рот, собираясь высказаться в пользу своей самостоятельности и независимости, но передумала. Закрыла рот, еще раз поморгала, пытаясь успокоиться, но мысли о гипотетических брачных отношениях с незнакомыми перевертышами совершенно не способствовали восстановлению расшатанной психики. Возникло странное ощущение, что боги испытывают меня на прочность, подсовывая все новые и новые каверзы на пути. Может, решили отыграться за пять лет спокойной жизни?
— А если я не захочу, — в конце концов проговорила я, поднимая на него взгляд. — Разве ваши правители или кто там еще могут заставить выйти замуж за кого-то, кто мне безразличен и кого я совершенно не знаю?
— Заставить — нет, — ответил тот, но только я собиралась облегченно вздохнуть и перевести дыхание, снисходительно добавил: — Уговорить — да.
Я сразу почувствовала, что за этими вроде бы простыми словами скрывается какой-то тайный смысл. Уже заметила, что Снежный никогда ничего не говорит просто так.
— Что ты подразумеваешь под уговорами?
— У тебя есть слабые места, Миа. И если надавить на них, ты можешь согласиться на многое.
Не надо быть гением, чтобы понять, что он имеет в виду. У меня есть только одна слабость.
— Киан, — прошептала в ответ и прижала руку к горлу.
Перед глазами вновь заплясали разноцветные круги и в ушах загудело.
— Миа, дыши… Слышишь меня? Дыши.
Только в этот момент я поняла, что, оказывается, задержала дыхание. С хрипом вдохнула живительную порцию воздуха и раскашлялась до слез из глаз.
— Ты все не так поняла. Никто не собирается причинять вред твоему сыну.
— А вот я в этом уже не так уверена, — прохрипела в ответ. — Что еще интересного я должна узнать, пока мы не перешли границу и не оказались во власти ваших законов?
— Я тебя напугал.
Покачала головой и устало потерла виски. Как же мне не хватало моей магии, когда, благодаря легкому заклинанию, я могла сделать так много.
— Нет, просто напомнил, что расслабляться нельзя. Ни сейчас, ни потом.
— А вот тут ты права, — серьезно заявил он. — Ты даже не понимаешь, какой лакомый кусочек представляешь для перевертышей. У нас в Долине есть маги, родственники и близкие одичавших, что уходили вслед за ними из Империи. Но среди них так мало сильных. А ты не просто сильная, а могущественная ведьма. Еще неизвестно, насколько увеличился твой резерв после контакта с сырой магией…
— Могущественная ведьма, которая из-за лихорадки не может даже сдвинуться с места, — перебила его и вздохнула: — Сила еще не все.
— Но очень многое. Поверь, как только о твоих способностях станет известно… Лорды будут сражаться за тебя, добиваться внимания и благосклонности.
«А ты? — хотелось прошептать ему в ответ. — Ты будешь добиваться?»
Но не смогла, слишком боялась услышать ответ, не зная, чего хочу больше — положительного или отрицательного. Вместо этого спросила у него:
— Лорды? Как Крис? И сколько у вас таких лордов? — с любопытством повернулась к нему и вздрогнула, когда мужчина тихо охнул и зашипел, пытаясь удержать меня на одном месте:
— Миа, не вертись так. Осторожнее, — скривившись, выдохнул он.
Со всеми волнениями как-то забыла, что сижу у него на коленях. Если честно, то, после того что произошло, я совершенно забыла обо всем. Слишком занятая собственными переживаниями, полностью проигнорировала состояние и самочувствие перевертыша.
— Ты ранен.
Огромные кровавые полосы на плечах, что уходили за спину, и уродливые кровоподтеки на груди, пара ссадин на руках.
— Это царапины. У нас регенерация выше человеческой, скоро все пройдет, — отмахнулся Ирбис. — Они уже заживают, видишь?
Видела. Кровь на ранах уже подсохла, синяки желтели буквально на глазах, но все равно смотреть было страшно.
— У меня в сумке есть специальные мази, они ускорят заживление.
— Миа, все пройдет. Не стоит переводить мази на меня.
— Но твои раны…
— Это не раны, — он отвернулся от меня, вглядываясь в осенний лес, освещаемый заходящим солнцем. Как, оказывается, много прошло времени. — Наши уже близко, пора двигаться в путь. Нам надо до заката добраться к первому месту ночлега.
— У вас есть такие места?
— Миа, мы не первый раз переправляемся через Перевал и не последний. Конечно, у нас есть небольшие логова, где мы можем отдохнуть, не боясь за свою жизнь.
Я тоже перевела взгляд на деревья, что были усыпаны золотистой листвой. Совсем скоро должен появиться Киан. Как же мне хотелось обнять его, прижать к себе и вдохнуть родной запах. Мой мальчик, мое солнышко и моя радость. Без него весь мир терял смысл. Внезапная мысль заставила меня испуганно сжаться и вновь повернуться к Ирбису:
— Вы повезете их через поляну?
— Нет, ни Крис, ни твой сын не увидят того, что произошло.
— Спасибо, — шепнула в ответ и осторожно сжала его руку.
— Тебе не за что меня благодарить, — ответил мужчина, сухо улыбнувшись.
Те доверие и легкость, что были между нами, канули в прошлое. И я не знала, как это вернуть и стоит ли.
Это напряженное молчание и холодное отчуждение так и остались между нами до прихода остальных. Странно, но каким-то немыслимым образом я стала чувствовать себя виноватой в нашей размолвке. Умом понимала, что это скорее мне надо обижаться и дуться, Снежный столько скрыл от меня и совершенно отказывался посвящать в свои тайны. Но сердце отчего-то ныло и требовало помириться. Ну, если не помириться, то хотя бы поговорить. О чем? О том, что должна разыгрывать из себя его
