Воля и разум - Ирина Дмитриевна Субач
Встав на крыльцо рядом с сидящей на нем Матреной, лже-Олежка глубокомысленно изрек:
– Уважаемые дамы и господа, если вы сейчас же не разойдетесь отсюда, я буду вынужден действительно вызвать отряд законников, но только по факту доведения человека до инфаркта. А это при должной формулировке будет звучать как попытка убийства.
– Ты кто вообще, чмо рыжее? – раздался из толпы чей-то явно нетрезвый голос. Беда деревень: еще полудня нет, а некоторые мужики уже накатили пару бутылок. – Иди сюда, сейчас я тебя научу, как со взрослыми дядями разговаривать.
А вот это зря… Да, внешне «Олежка» страха не внушал, но как опытный оперативник лихо треснуть по морде мог всегда. Прикинув в голове варианты развития ситуации и оставшись довольным результатами, мысленно Верес расплылся в победной улыбке.
Спрыгнув с крыльца и гордо выпятив хилую грудь, рыжий упрямо двинулся навстречу приключению. Там его уже ждал мужичок лет сорока, обросший синей трехдневной щетиной. Его удар пришелся ровно в челюсть «Олежке».
«Терпим еще один раз и начинаем отрываться», – приговаривал про себя Верес.
Ну не мог он сразу с одного удара свалить этого деревенского пьянчугу, у местных наверняка бы появились лишние подозрения.
Следующий удар пришелся четко в правое ухо, заставив «Олежку» свалиться на землю. Где-то рядом завизжали бабы. Нужный накал страстей был настигнут. Оперативник уже готовился подняться, когда ему по ребрам прилетел третий удар ногой. Глухо хрустнула кость.
«Сукин сын», – выругался он про себя в очередной раз. И уже вслух, вставая на ноги, добавил:
– Нехорошо лежачих бить, дяденька.
– Ты еще живой там, сопляк?
– Не советую подходить ко мне, – начал ломать комедию Верес. – Я изучал карате и даже ходил на бокс.
И, сплевывая кровь, встал в самую нелепую из всех боевых стоек, которую только смог изобразить.
Пьяный мужлан, глядя на эту нелепость, начал ухохатываться, а кто-то из самых сердобольных бабушек стал причитать и отговаривать продолжать драку.
– Он же пьяный, дурак дураком, отойди ты от него, рыженький. Прибьет он тебя по синьке.
Все эти стенания только раззадоривали пьяного мужика, и в следующий миг он, подобно быку, с ревом понесся добивать Олега.
Но не тут-то было, нелепая поза рыжего быстро перетекла в боевой бросок, закончившийся ударом ногой прямо в солнечное сплетение противника.
Собственно, этого хватило для окончания боя, пьяный мужик, задыхаясь, рухнул на землю.
Будь удар сильнее, Верес мог бы и убить пьянчужку, а так должно было обойтись травмой диафрагмы. В худшем случае – кровоизлиянием, вот тогда мужику и правда не поздоровится.
Кажется, у местных бабушек на лавочке скоро прибавится поводов для сплетен.
Быстро осмотрев результат своей победы, оперативник вспомнил, что спектакль надо доигрывать до конца, и вслед за поверженным сел на землю, схватившись за сломанное ребро.
Толпа продолжала охать и ахать, теперь большинство зрителей склонились над пьянчужкой и почему-то хлопотали и стенали над ним. Вересу даже обидно стало: вроде дрался за правое дело, а все жалелки опять достались не тому.
– Молодец, Рыжий, – послышался позади голос Матрены. Старуха теперь стояла над Вересом, все так же прижимая руку к сердцу, однако выглядела немного лучше. – Идти-то сам можешь?
– Ага, только я ребро, кажется, сломал, – решил пожаловаться он хоть кому-нибудь.
– И не одно, – усмехнулась отчего-то бабка, прищурившись. – Ребро правое снизу, и когда ногой бил – пяточную кость. Я же потому и спрашиваю, идти сможешь? Ну или допрыгать?
Только сейчас Верес понял, что адски болит нога. Причем боль усиливалась ежесекундно.
«Долбаные психологи, да что ж это за тело такое? Как можно одним ударом сломать пятку! Вашу мать!»
Мысленно оперативник выражался всеми бранными словами русского языка. А про «мать» вообще сказал вслух.
– А ты мать мою не трогай, она хорошей женщиной была. Подымайся давай, опирайся, и поковыляли ко мне, – посерьезнела Матрена и словами из детской книжки продолжила: – Я пришью тебе новые ножки, опять побежишь по дорожке.
Бешеная энергия вновь бурлила в ее теле. Помогая Вересу шагать по дороге, попутно бабка успевала материть своих соседей по деревне и выплевывать идеи по поиску девчонок.
– Сейчас приходим ко мне, первым делом вызываем следователей из города. Потом я сама по деревне пройдусь и Касю попрошу, поспрашиваем у самых адекватных, видел ли кто девочек. А ты дома полежишь, я тебе сейчас на ногу гипс травяной наложу, отвара целебного выпить дам, через недельку лечения как новенький будешь.
Перспектива проваляться неделю Вереса не устраивала: во-первых, спутниковый терминал остался в администрации, во-вторых, объекты наблюдения пропали, нога сломана, передвижение на длительные дистанции стало невозможным. Вывод – задание провалено. Позорно и нелепо. Вот вам и самый талантливый и успешный оперативник в управлении с идеальным даром маскировки – такое пятно на карьере! Верес решил любой ценой добраться до терминала – в столицу было необходимо доложить обо всем, что произошло в Шкрябинке.
– Матрена Ивановна, давайте я с вами пойду, я ведь тоже могу помочь в поисках.
– Ты, наверное, еще и головой ударился? У тебя пятка сломана, тебе сейчас только лежать и творожок кушать для восстановления костей.
Доковыляв до дома Матрены, Верес вторично наткнулся на засохший утренний след совы и в очередной раз пожалел, что магические линзы сломаны. Они бы намного упростили его работу здесь.
Заталкивая пострадавшего в коридор, Матрена с радостью заметила, что мокрый пол наконец-то высох.
А дальше начался дурдом на выезде. Вышедшая навстречу Кассандра, увидев грязного «Олежку», внезапно заголосила, запричитала и принялась жалеть бедняжку. От вчерашней истерики у нее не осталось ни следа, сегодня женщина выглядела на удивление жизнерадостной и отдохнувшей.
– Кассандра, а как вы себя чувствуете? – осторожно спросил рыжий шпион.
Та, удивленно вскинув брови, пожала плечами, уверенно заявив, что прекрасно, как и всегда. И ему надо не о ней беспокоиться, а о своей ноге.
«Вот те на… И это женщина, потерявшая ребенка?»
Но эту мысль Верес озвучивать не стал, решив приглядеться к поведению эльфийки.
Пока оперативник наблюдал за происходящим, Матрена чем-то занималась на кухне, в отдалении он слышал, как она с кем-то беседует по телефону:
– Законник наш уехал… Пришлите кого-нибудь, у нас две девушки пропали… А если это маньяк? Если завтра здесь никого из следователей не будет, я до самой столицы дозвонюсь, и вашу коррупционную лавочку прикроют! Такую проверку пришлют… Нет, я не угрожаю – я предупреждаю… Все, завтра ждем… Я сама встречу, Терентьева сейчас нет, в отпуске он… До свидания!
Вот такую бабу Матрену оперативник уважал, один телефонный звонок, а у следователей в городе шухер наведен. И, хотя сейчас Вереса беспокоила только одна мысль – как добраться до администрации и забрать терминал, незаметно для самого себя за девчонок он все же стал беспокоиться.
В итоге добрая
