Сказка про пушистого котика, или Самый лучший охотник - Татьяна Николаевна Гуркало
После Лоста девушка пробежалась по представителям Дома Стрижей… ну, мало ли, вдруг кто-то соблазнился щедрой оплатой или согласился помочь ради резко вспыхнувших дружеских чувств? На нее все смотрели странновато и уверяли, что ничего не писали таким тоном, что тут даже на камне правды проверять не надо.
Потом с той же целью и кучей извинений Нэлла сходила к представителям Дома Ястребов. С тем же результатом. Причем, представители этого Дома неожиданно оказались то ли умнее, то ли более параноидально настроены и стали выдвигать теории о том, зачем такое письмо кому-то понадобилось писать. Самой популярной среди этих теорий оказалась та, что предполагала ловушку. Ну, Нэлле она тоже нравилась.
Немного подумав, девушка сходила еще к Томии и ее мужу. Ну, мало ли? Но Томии и вовсе было не до того, она выбирала платье на весенний бал и заявила, что любого сунувшегося с просьбой что-то написать, выбросила бы в окно. А Шелест, хоть и не был занят, честно признался, что написать на родном языке жены может немногое и наверняка с кучей ошибок.
— Значит, это может быть тот тип с портальным амулетом, — сделала вывод боевая цапля. — И почти гарантированно ловушка. Интересно, зачем я им нужна?
— Ты же голос богини, — напомнил Лост. — И это все знают.
Знали действительно все, наверное, даже самый последний попрошайка. Да что попрошайка, наверняка знали даже родители поступающих в школы деток, которые приехали в город на пару дней и сидели в гостиных домах чтобы убедиться, что детки действительно начнут учиться, а не возьмут и куда-то денутся. А все благодаря любителям русалок и прочих городских тайн. И нет, внушение за столько-то времени с них сняли, но восхищаться Нэллой им, похоже попросту нравилось. Или нравилось, что она голос целой богини и своеобразная диковинка. Благодаря их усилиям, к ней несколько странных личностей даже ходили с удивительными просьбами, вроде выдачи замуж некрасивой дочери, поиска кладов и нацедить немного крови для совершения древнего ритуала, найденного в записях не менее древнего предка. Нэлла честно старалась объяснять, что никаких способностей, чтобы помочь просящим, у нее нет. Ей откровенно не верили. Но столь же откровенно перестали преследовать после того, как она полдня гоняла по городу мужика, желавшего провести древний ритуал, очень громко ему объясняя, какой он придурок. Мужик после этого забега неделю от лекарей не выходил и это на всех произвело достаточное впечатление.
— Крови, наверное, моей захотели, — проворчала боевая цапля, обдумав теорию о причастности типа с амулетом.
— Наверняка, — не стал ее разубеждать Лост. — Ты точно у всех спросила про письмо? Потому что у меня очень знакомое ощущение, словно мы о ком-то забыли.
Нэлла замерла, немного подумала, а потом посмотрела на него большими и удивленными глазами.
— Действительно, забыли, — сказала она так, словно не могла в сказанное поверить. — О двух людях забыли.
Лост нахмурился, а Нэлла покачала головой.
— Мы опять о них забыли, — сказала певуче.
— О ком?
— И ладно бы этот давно пропавший тип, кому он вообще интересен, если подумать, но как мы могли забыть о нем?!
— Нэлла! — рявкнул Лост.
Девушка дернулась, а потом посмотрела на него так, словно не знала, что он здесь сидит.
— Представляешь… — задумчиво произнесла она и широко улыбнулась. — Представляешь, мы забыли о наследнике Великого Дома. И ладно бы ты, но я тоже о нем забыла!
— Представляю, — сказал Лост и осторожно спросил: — А пропавший тип?
— Да этот ученик Шелеста, который куда-то делся и больше не появлялся. А ведь мы о нем не вспомнили, даже когда Локар о своих приключениях рассказывал. Может это он тот тип с амулетом и именно поэтому пропал?
— Нет, время не совпадает. Когда Локар бродил под привязкой, еще даже Томию не украли. Так что этот тип сидел пока дома и ни к кому в ученики не просился.
— Да, наверное.
— Но не учитывать его нельзя. Вряд ли он не умеет писать.
— Да.
— И владельца амулета тоже учитываем.
— Да.
— Но сначала попытаемся выяснить кто и когда в последний раз видел не шибко умного братца Томии.
— И когда о нем вспоминал, — добавила Нэлла.
И оказалась права. Потому что, как ни странно, вспоминали о своем будущем правителе представители Дома Стрижей не часто и довольно давно. А уж когда видели… некоторые, подумав, не очень уверенно говорили, что вроде бы зимой, потому что было холодно. Но в этом они вовсе не были уверены. И никто ведь не забеспокоился, хотя большинство должны были его беречь и охранять.
И более странную ситуацию сложно было вообразить.
На Бернте, как выяснилось к вечеру, тоже был маячок, прилепленный на него Томией, искренне верившей как в умение братца вляпываться, так и в то, что родной Дом, в случае чего, найдет способ явиться чуть ли не в полном составе и поставить город на уши, ради мести. Маячок она выпросила у кого-то из своих учителей, наверняка амулетчика, потому что именно к амулету он и был привязан, но у кого именно, не призналась, да это и не имело особого значения. Потому что амулет она почему-то благополучно забросила и за братцем не следила, напрочь о нем забыв. А сейчас, как оказалось, амулет еще и разрядился. Так что и от маячка уже ничего не осталось.
Искать пропажу по следам и даже тянуть к нему путь почему-то тоже не вышло. Словно кто-то намеренно его прятал. Кто-то, кто знал о как возможности проложить этот путь, так и об умении оборотней идти даже по очень старому следу, если, конечно, его оставил маг. Впрочем, почему «словно»?
Искать пропавшего ученика Шелеста было и вовсе бессмысленно. Так что в итоге осталась только одна возможность хоть что-то выяснить — Нэлле надо было пойти на свидание. А тем, кто шел
