Счастье в Апреле - Елена Владимировна Вахненко
Мариза тоже улыбнулась своему новому фавориту, нисколько не обидевшись на недостаточную учтивость его фразы. Протянула холеную ладонь и мягко потрепала красавца-любовника по щеке, провела пальцами, еще не унизанными кольцами и перстнями, по его густой иссиня-черной шевелюре…
–Да так… – помолчав, протянула она, наконец. – Думаю о будущем.
–И какое оно, это будущее? – осторожно поинтересовался парень, окончательно проснувшись от пугающего смысла ее слов. – Плохое?
Женщина коротко рассмеялась и покачала головой:
–Напротив, мой дорогой, напротив!.. если будешь достаточно умен, наше будущее станет ОЧЕНЬ хорошим…
Наше будущее… Карл мысленно возликовал, ему пришлось проявить немалое усилие, чтобы скрыть торжество.
–Я умен, – убежденно произнес он вслух и потянулся к Маризе. – Я умен, чтобы ценить такую роскошную женщину, как ты… ты невероятна!
И он подтвердил свою убежденность делом, начав со страстного поцелуя в губы. Мариза вовсе не сопротивлялась…
* * *
Светило зимнее солнце, озаряя округу холодным серебристым светом и нисколько не согревая. Однако молодая пара, неспешно прогуливаясь по королевскому парку, казалось бы, вовсе не мерзла. Впрочем, немудрено – после памятного “рождественского катания” с государыней все герои тех событий едва ли могли по-настоящему замерзнуть в городских условиях! Нет, ничто не в силах было сравниться с теми жуткими морозными часами, которые они провели в лесу совсем налегке… В конце концов, при наличии теплой одежды никакой холод не страшен – подобный вывод, подпитанный пугающими воспоминаниями, сделал каждый…
Поэтому Эстер с Пьером, облаченные она – в длинную серебристую шубку, он – в дорогое черное пальто, искренне наслаждались своей неторопливой прогулкой, свежим, словно “хрустящим”, воздухом и прозрачным ясным небом. И особенно – компанией друг друга, конечно…
–Теперь уже недолго, полагаю, – печально обронил Пьер, поднимая воротник пальто, чтобы защититься от безжалостного ветра, умудрявшегося проникать под самую плотную ткань, в самую узкую щель.
Эстер вскинула на спутника удивленный взгляд. Глаза ее, черные, выразительные, влажно блестели.
–Недолго? – повторила она недоуменно. – О чем речь?
–О моем отъезде, конечно!
–А куда ты уезжаешь?
Пьер пожал плечами и ответил с толикой раздражения в голосе:
–Скорее, меня уезжают… И королева, и ее маман… они обе будут на этом настаивать!
–Глупости! – пренебрежительно отозвалась Эстер, успокаиваясь. – Ее Величество позволит тебе остаться… мы с ней почти подруги уже… я ее постепенно убеждаю.
Пьер покосился на спутницу не без уважения:
–Ты умна! Этого не отнять…
–Это плохо? – подняла брови она с несколько надменными выражением на безупречно красивом лице.
–Вовсе нет! Я люблю умных женщин…
–Люблю? – повторила Эстер сокровенное слово и лукаво улыбнулась. – Берегись, еще поверю… что любишь.
–А разве я против? – в тон ей, полушутливо отозвался Пьер. – Верь мне… я на этом настаиваю!
Они все еще не стали любовниками, хотя многие из их окружения были уверены в обратном. Пьер оказался прав – тут, вдали от консервативности сельских жителей, на фривольность смотрели сквозь пальцы, а потому искренне верили, что неразлучная, постоянно воркующая парочка регулярно уединяется для постельных утех… однако это было не так… по крайней мере, пока.
Они и сами не знали, почему оттягивают вожделенный момент. Правила приличия и законы совести были, разумеется, не при чем… возможно, причина крылась в другом: столь волнующее, столь сладостное предвкушение придавало их общению совершенно особый колорит… отказываться от которого оба не спешили. Конечно, рано или поздно всё произойдет… но еще не сейчас. Не сейчас…
Ну, а потом… кто знает, что готовит будущее? Даже самые распущенные люди порою остепеняются…
* * *
Было очень рано, только-только начало светать. Погруженный во тьму дворец казался вымершим… лишь некоторые слуги уже принялись за свои рутинные обязанности, господа же сладко спали, не торопясь встречать новый день.
И все-таки кое-кто из представителей аристократической верхушки бодрствовал, несмотря на предрассветный час. Наиболее пытливые наблюдатели, пройдясь по сумеречному парку, обнаружили бы в дальней ажурной беседке две стройные тени – юношу в жемчужно-сером облачении и очаровательную молоденькую шатенку в меховой накидке, наброшенной прямо на домашнее шелковое платье. Причем соглядатаи, отыщись таковые, с удивлением узнали бы в этой хорошенькой девушке свою королеву. Компанию ей составлял, конечно, Майкл.
И хотя их встреча была явно тайной, ничего плохого они как будто не делали. Даже не касались друг друга…
Майкл печально смотрел на Изабеллу.
–Вы прощаетесь со мной, – это был не вопрос, а утверждение.
–Не совсем, – мягко возразила она. – Просто… расставляю все над над “i”. Чтобы не оставалось никаких недопониманий…
–Значит… это последняя наша встреча? – голос его стал совсем безрадостным, даже утомленным.
–Почему же? Не последняя, нет… скорее, это последнее наше общее безумство!
–Что вы называете безумством? – грустно спросил он, пожимая плечами.
Глаза Изабеллы сверкнули.
–Ну, как же… сейчас только рассвело, и я пришла сюда, в эту беседку, в тайне ото всех! Это… безумство… по моим меркам. Ведь я прежде всего королева, и у меня свои обязательства. Я не располагаю собой. Но я пришла…
–Да, вы пришли, – хрипло согласился Майкл, задумчиво щурясь. На его лице появилось странное выражение, словно юноша обдумывал какую-то дерзкую идею. – И я благодарен вам за ваш прощальный визит… только вот… – он помолчал немного, потом нерешительно добавил: – Но… может быть, вы сделаете мне еще более щедрый, более памятный подарок?
–Какой же? – сразу насторожилась она – и не зря!
–Позвольте мне поцеловать вас! – это прозвучало немного нагло, даже требовательно. Поэт выпрямился, как струна, глаза его вспыхнули, грудь тяжело вздымалась. Казалось, он только что совершил прыжок в пропасть и теперь с некоторым содроганием ожидает последствий.
Изабелла задохнулась от возмущения и не сразу нашлась с ответом.
–Это… неожиданная просьба! – наконец, холодно, почти зло, процедила она, откинув назад свою красивую голову. Глаза сузились на кошачий манер.
–Вы решительно отказываете? – уточнил Майкл без тени удивления в голосе, лишь слегка вздохнув.
И вновь королева помедлила с ответом. Возможно, ей не хотелось отказывать… по крайне мере, решительно.
–Я не знаю… – после паузы, показавшейся Майклу целой вечностью, тихо произнесла она, смущенно пуская взгляд. И почти беззвучно повторила: – Я… не знаю…
–Зато я знаю! – выдохнул поэт и осторожно направился к ней. Он двигался очень медленно, заторможенно… будто каждым своим шагом проверял выдержку королевы… и был готов тотчас остановиться, если государыня сделает подобный намек.
Однако она ни на что не намекала и лишь молча смотрела на него. О волнении девушки говорило только неровное дыхание, тяжело вздымавшее ее грудь…
Майкл остановился так близко, что ощущал сладковатый пудровый аромат, исходящий от кожи и волос Изабеллы…
