Юлия Жукова - Замуж с осложнениями - 3
Азамат качает головой, бормоча что-то подозрительно похожее на "чудны дела твои, господи", и оставляет тему.
— Глиптостробусы! — возвещает мама от форточки.
Я оборачиваюсь посмотреть и замечаю между деревьями голову на длинной шее, меланхолично обкусывающую нижние ветки хвойника. Кисленького захотелось, э-э, лесному жирафику. Брр.
В Худуле я быстро нахожу извозчика для матушки. Из всей нашей компании мне это проще всего сделать, любой автовладелец хочет моего благословения на лобовом стекле. После прощания с Ийзих-хон Азамат приводит нас в трактирчик на окраине города. Там всего два посетителя: один курит что-то ароматное, другой попивает чай, листая новости в планшете.
— Вылези моя борода, кого я вижу! — восклицает трактирщик, выходя на звон поющего ветра у двери. Его седая борода такая длинная и густая, что вероятность её вылезания весьма невысока. — Азамат-хян! Полжизни тебя не видел! — он выставляет вперёд кулак для дружеского приветствия, но внезапно смущается: — Ой, совсем забыл, старый дурень, к тебе ж теперь нельзя так запросто обращаться...
— Можно, можно, — улыбается Азамат и легко ударяет трактирщика по кулаку. — Ещё не хватало тебе передо мной склоняться. Вот, лучше знакомься. Моя жена, её родичи и подруга. Ужин-то найдётся?
— Ух, какие дамы! Птицы снежные, овечки юные! — восхищается трактирщик, склонив голову набок. Потом приветствует нас традиционным поклоном и отвечает: — А то как же! У меня может не быть завтрака или обеда и даже свежих сплетен, но ужин-то у меня есть всегда, ты ж меня знаешь! А для тебя, Азамат-хян, найдётся и особое угощение. Располагайтесь под фонариком, дорогие гости, я хочу на вас любоваться!
Он указывает нам на низкий столик под большим, ярко раскрашенным бумажным фонарём. Цветные блики падают на светлые перины-дифжир, на которых предлагается сидеть. Атмосфера совершенно сказочная.
Вскоре хозяин появляется снова во главе процессии из нескольких парней, очень на него похожих. Все они несут еду.
— Будьте так добры отведать супа из речной акулы, печёных черепашьих яиц с грибной икрой и маринованных раков из самой реки Хинделин!
— Да ты что! — поражается Азамат. — Где ж ты их взял?
— Купил у одного рыбака свеженьких, да замариновал по своему рецепту. Думаю, будет случай, выставлю деликатесик, ан вот и случай подвернулся!
— Ну садись тогда с нами, щедрый хозяин, поделись новостями. Это никак твои сыновья такие взрослые?
— Они самые! — трактирщик усаживается к нам и в пол-оборота представляет сыновей. — Этих вот троих ты, небось, помнишь маленькими. А вот этого не застал уже.
Пока Азамат силится вспомнить старшеньких, Янка поднимает за клешню гигантского маринованного рака.
— А что такого особенного в этой реке?
— Я так понимаю, что Хинделин течёт в самой чаще Великих Лесов, — говорю. — Если уж в леса никто не суётся, то и в реку, наверное, тоже.
— Туда можно заплыть с моря, — объясняет Азамат. — Но для этого нужно снискать позволение богов, иначе ни за что не выгребешь против ветра. У Великих Лесов очень грозные хозяева, и это главная причина, почему мы предпочитаем в них не соваться. Опасные звери, конечно, тоже отпугивают, но разгневанные боги — гораздо, гораздо хуже.
Янка закусывает губу и принимается за суп.
— Слушай, — говорит она мне тихо, — как ты с ним живёшь, если он в богов верит?
Сашка тоже навостряет уши, а мама слишком увлечена: трактирщик показывает ей, как разделывать рака.
— Видишь ли, Яна, — отвечаю тихо, но с расстановкой, — в здешних богов довольно трудно не верить. Я одного знаю, классный чувак, обожает роллы с имбирём.
— То есть они богами каких-то людей называют? — уточняет Сашка.
— Вроде того, правда, люди они специфические. То ли другая раса, то ли вообще иная жизненная форма. Мы всё-таки в очень далёкой галактике, фиг его знает... В любом случае, с этими ребятами не стоит ссориться.
— Вкуснотища! — радостно сообщает мама с полным ртом рака. Азамат извлекает блокнотик и вносит новое слово в столбец, где "темнотища" и "красотища".
Трактир оказывается постоялым двором — над обеденным залом есть комнаты для ночлега. Несмотря на все уговоры Азамата, трактирщик располагает нас бесплатно и выдаёт лучшие дифжир из собственного хозяйства.
— Друг детства? — интересуюсь у мужа, когда мы укладываемся.
— Да, только он меня на двадцать лет старше. У его отца был детский клуб, в который я ходил, а Лентяй всегда для нас готовил. Потом, уже в последний год, что я тут жил, он построил этот трактир "У Лентяя". Он открывается не раньше полудня, да и закрывается не поздно, но еда у него самая лучшая, потому что по собственным рецептам. Он, знаешь, ленится всё по правилам делать, руками наломает, смешает и вперёд. А получается просто объедение. Да ты сама сегодня пробовала.
Я полностью согласна с оценкой.
Утром Азамат показывает нам Худул. Особых достопримечательностей тут нет, разве что дома все изукрашены особенно искусно, да река Рулмирн, да дивный вид на высоченные северные горы. Потом местные Старейшины ангажируют Азамата разрешить несколько сложных судебных дел, а мы в это время гуляем по городу. Я старательно увожу нашу компанию от того района, где живёт Арават. Не знаю, вернулся ли он из столицы, но повторно стравливать его с мамой мне не хочется.
Ближе к вечеру Азамат нанимает мужика с большим пассажирским унгуцем, мы располагаемся в просторном салоне и благополучно продрыхиваем до самого Дола.
На пороге дома нас встречает сторож с ружьём.
— Ахмад-хон, в лес не ходите! — гремит он вместо здрасьте. — У вас тут демон завёлся.
— Вы что, его подстрелили? — с досадой спрашивает Азамат.
— Не, пальнул пару раз, но не попал. Осторожнее, они такие мстительные твари...
— Ой, ну что же вы... Я, конечно, сам хорош, надо было предупредить... Мы его специально подманивали, чтобы заснять для музея. Вот невезение...
— Ох ты ж... Ладно, они наглые, если больше не пугать, скоро опять полезут. Тут и раньше демон жил, да я его пристрелил лет пятнадцать назад. Ох и хитрый был, зараза... А с тех пор не видел ихнего брата, видать, новый пришёл откуда-то. Ну я понял, больше стрелять не буду! Не сердитесь на меня? Ну бывайте, хорошего отдыха!
