Лорен Кейт - Падшие
— Хочешь уйти?
Люс обернулась, изобретая предлог, по которому нет, увы, она не сможет ускользнуть отсюда вместе с Кэмом — не сейчас и не с ним. Но вовсе не Кэм протянул руку и погладил большим пальцем ее запястье.
Это был Дэниел.
Она оттаяла. Через десять минут подойдет ее очередь на телефонный звонок, и ей отчаянно хотелось услышать голос Келли или родителей. Поговорить о чем-то, происходящем по ту сторону кованых ворот, О чем-то кроме уныния двух последних дней.
Но уйти отсюда? С Дэниелом? Она сама не заметила, как кивнула.
Кэм возненавидит ее, если увидит, как она уходит, а он увидит. Он будет наблюдать за ней. Люс едва ли не ощущала затылком взгляд его зеленых глаз. Но разумеется, она должна идти. Девочка вложила руку и ладонь Дэниела.
— Конечно.
До сих пор они касались друг друга либо случайно, либо один из них — обычно Дэниел — успевал отпрянуть, прежде чем волна тепла, которую всякий раз ощущала Люс, превращалась во все нарастающий жар. Но не сейчас. Девочка опустила взгляд на его руку, крепко сжимающую ее пальцы, и ей захотелось большего. Больше жара, больше покалывания, больше Дэниела. Это было почти столь же приятно, как в том сне. Она не чувствовала ничего, кроме его завораживающего прикосновения.
Люс моргнуть не успела, как они уже поднялись к воротам кладбища. Внизу, вдали, расплывались в дымке поминки, потерявшие для них всякое значение.
Дэниел внезапно остановился и без предупреждения выпустил ее руку. Она содрогнулась, снова начав замерзать.
— Ты и Кэм, — начал он, позволив словам повиснуть в воздухе. — Вы много времени проводите вместе?
— Звучит так, словно тебе это не слишком нравится, — заметила она, сразу же раскаявшись в своем кокетстве.
Ей хотелось просто поддразнить его, потому что вопрос прозвучал ревниво, но лицо Дэниела оставалось совершенно серьезным.
— Он не… — начал было Дэниел.
Он уставился на краснохвостого сарыча, усевшегося на дуб у них над головами.
— Он недостаточно хорош для тебя.
Люс тысячу раз слышала, как люди произносят эту фразу. Так всегда и все говорят. «Недостаточно хорош». Но когда эти слова сорвались с губ Дэниела, они прозвучали как нечто важное, в чем-то истинное и имеющее отношение к делу, а не так расплывчато и пренебрежительно, как она всегда воспринимала их в прошлом.
— Что ж, ладно, — тихо допустила она, — а кто достаточно?
Дэниел положил ладони на пояс и рассмеялся.
— Не знаю, — наконец заключил он. — Сложный вопрос.
Не совсем тот ответ, на который надеялась Люс.
— Не вижу ничего сложного, — заметила она, засовывая руки в карманы, чтобы не возникало искушения прикоснуться к нему, — в том, чтобы оказаться достаточно хорошим для меня.
Глаза Дэниела мгновенно потемнели.
— Я вижу, — ответил он.
Мальчик потер лоб, на мгновение случайно отбросив назад волосы. Этого оказалось достаточно. Люс увидела ссадину у него под челкой. Та уже заживала, но, несомненно, была свежей.
— Что случилось с твоим лбом? — спросила девочка, потянувшись к ранке.
— Не знаю, — резко буркнул он, оттолкнув ее руку с такой силой, что она отступила назад. — Понятия не имею, откуда это взялось.
К ее удивлению, он казался более обеспокоенным, чем сама Люс. Это же просто небольшая царапинка, а он не мог знать о ее сне.
За их спинами послышались шаги. Оба развернулись.
— Я же сказала, что не видела ее, — объясняла Молли, стряхивая руку Кэма, пока они поднимались по кладбищенскому склону.
— Идем — позвал Дэниел, ощутив ее чувства, — Люс почти не сомневалась, что он на это способен.
Она поняла, куда они идут, как только направилась за ним следом. За церковь-спортзал и в леса. В точности так же, как знала, в какой позе он будет прыгать через скакалку, прежде чем застала его за упражнением. Так же, как знала о том порезе, еще не увидев его.
Они шли с одинаковой скоростью, пока не добрались до леса.
— Если ты не единожды приходишь куда-то с одним и тем же человеком, — рассеянно заметил Дэниел, — думаю, это место перестает принадлежать только тебе.
Люс польщено улыбнулась, поняв, что подразумевает мальчик: он прежде никогда не бывал у озера с кем-то другим. Только с ней.
Пока они пробирались по лесу, прохлада древесных теней ложилась на ее голые плечи. Запах вокруг стоял тот же, что и всегда. Так пахло большинство прибрежных лесов Джорджии: гнильцой, которую Люс привыкла ассоциировать с тенями, но теперь прочно связала с Дэниелом. После недавней гибели Тодда она нигде не могла чувствовать себя в безопасности, но рядом с Дэниелом ей казалось, что она впервые за много дней дышит свободно.
Девочка убеждала себя: он снова повел ее в лес только из-за того, что внезапно сбежал в прошлый раз. Как если бы им нужна была вторая попытка, чтобы все исправить. То, что поначалу казалось едва ли не первым свиданием, обернулось тяжелым разочарованием. Дэниел наверняка это понимал и сожалел о своем поспешном исчезновении.
Они подошли к магнолии, от которой открывался вид на озеро. Солнце, склоняющееся к западу над лесом, бросало на воду золотистую дорожку. На исходе дня все выглядело иначе. Казалось, весь мир сияет мягким светом.
Дэниел прислонился к дереву, наблюдая, как она любуется водой. Люс подошла и встала рядом с ним под восковыми листьями и цветами, которые к этому времени года давно должны были увянуть, но выглядели свежими и чистыми, словно весной. Девочка вдыхала их мускусный запах и чувствовала себя куда ближе к Дэниелу, чем у нее были основания, и ей нравилось, что это ощущение приходит словно бы ниоткуда.
— На этот раз мы одеты не вполне подходящим для купания образом, — заметил он, кивнув на черное платье Люс.
Она потеребила изящную шнуровку на спускающемся до колен подоле, представляя себе мамино потрясение, если она испортит приличное платье лишь потому, что ей с одним мальчиком захотелось поплавать в озере.
— А мы не могли бы хоть ноги обмыть?
Дэниел указал на крутую тропинку, сбегающую к воде по красным скалам. Они пробирались через густые рыжевато-коричневые камыши и озерную траву и хватались за кривые сучья дубов, чтобы удержать равновесие. Край берега был усыпан галькой. Вода выглядела такой спокойной, что, казалось, по ней можно ходить.
Люс сбросила мягкие туфли и босой ногой коснулась поросшей кувшинками поверхности. Вода оказалась прохладнее, чем в тот раз. Дэниел сорвал пучок озерной травы и принялся плести из толстых стеблей косичку.
Он поднял взгляд на девочку.
— Ты когда-нибудь думала о том, чтобы выбраться отсюда…
