Нэнси Холдер - Наваждение
И вздрогнула: за спиной шевельнулась какая-то тень. Холли почистила зубы и приготовилась ко сну, старательно избегая смотреть в зеркало. Покопалась в шкафу, выбирая одежду на завтра. И наконец-то успокоилась. Когда заглянула мама, Холли уже лежала в кровати, и глаза у нее слипались.
— Спокойной ночи, солнышко.
— Спокойной ночи, мамочка.
— Как ты? Отошла?
Холли усмехнулась.
— Ага. А ты, значит, тоже?
— Еще как, — засмеялась мама.
Губы Холли растянулись до ушей. Так мама смеялась, когда нервничала. Видимо ее тоже проняло.
— Сладких тебе, мам, снов. Баю-баюшки-баю, не ложися на краю.
— И тебе — сказала та, качая головой.
«Повезло мне с предками. Хорошо, что я не родилась в какой-нибудь другой семье», — подумала Холли, уплывая в сон.
— Проснись, Холли, — ласково позвал ее женский голос.
Холли заворочалась и перевернулась на спину. В закрытые глаза бил свет.
— Не хочу, — сонно пробормотала она.
— Просыпайся, — повторил голос уже настойчивее.
— Ну, мам, дай поспать.
— Я не твоя мать, — отрезал голос.
Глаза Холли распахнулись. Она рывком села. За окнами было темно. Свет исходил от женщины в старомодном платье, стоявшей посреди комнаты. Темные кудри струились по ее спине, глаза горели, как угольки, и всю ее фигуру окружало сияние.
— Я сплю, — сказала Холли вслух — И все этомне просто приснилось.
— Нет. Это не сон, — возразило видение Я Изабо, твоя прародительница. Настало время рассказать тебе, кто ты на самом деле.
— А что тут рассказывать? Я Холли Катерс.
— Нет. Ты Холли Каор из рода Каор, а значит — ведьма.
Холли задрожала всем телом.
— Теперь я точно знаю, что это сон.
— А я говорю тебе, что нет.
— Ты же мертва?
— Да.
Холли едва не лишилась чувств. Комната поплыла перед глазами.
— Ты — призрак. И все это мне мерещится.
— Ничего подобного — Женщина подплыла ближе, опустилась на краешек кровати — В твоих жилах течет кровь древнего ведьминского рода. Моего рода. И чем скорее ты поймешь, что это значит, тем лучше. Деверо — наши враги, запомни это. Если ты им не помешаешь, они убьют всех, кто тебе дорог.
Рука Изабо потянулась к ней. Холли попыталась отползти подальше, однако тело не слушалось. Почувствовав на щеке холодные пальцы, она чуть не завизжала.
— Ma petite, сколько же тебе предстоит узнать! Однако время не терпит. Я помогу тебе — Изабо прижала ладонь к ее лбу — Я всегда буду рядом. Моя сила, моя могущество станут твоими. А теперь... — в голосе женщины прорезались повелительные нотки, — напряги волю и зажги свечу на комоде.
Холли послушно, будто кукла, повернула голову, и под ее взглядом свеча вдруг вспыхнула.
Холли завизжала. Через мгновение в коридоре послышался топот, и в комнату вбежали родители. Мама вскрикнула. Изабо обернулась, и какое-то время они стояли лицом друг к другу, застыв, словно персонажи на картине. А затем Изабо исчезла. Комната погрузилась во мрак, в котором одиноко мерцало пламя свечи.
— Холли, что происходит? — воскликнула мама, бросаясь к ней.
Холли упала в ее объятия и разрыдалась.
Мамочка, — проговорила она, давясь слеза — Я ведьма и вижу мертвецов!
— Ерунда. Это все из-за фильма. Тебе приснился кошмар, — Тон, каким были произнесены слова, говорил об обратном.
— Мам, ты же сама ее видела.
Молчание. Холли отстранилась и заглянула в глаза матери. В них стоял страх.
— Что мне делать?
Отец неожиданно оказался рядом, прижал ладонь к ее лбу — так же, как и странная женщина, — и звучным, низким голосом произнес:
— Уснуть и все забыть.
Холли провалилась в блаженное забытье.
Наутро она проснулась со смутным ощущением беды. Спала она хорошо, но чувствовала себя вялой и разбитой. Что-то было не так.
Спустившись на кухню, она застала родителем за завтраком. Они молчали с таким видом, будто оба недавно плакали.
— Что стряслось? — спросила Холли, начиная паниковать.
— Ничего, солнышко, все в порядке, — ответил отец и улыбнулся одними губами, — Хорошо спала?
— Как убитая.
— Кошмары не снились? — спросила мама.
Холли посмотрела на нее с тревогой и недоумением.
— Нет. А что?
— Ничего. Просто мне показалось, что ты мечешься во сне.
— Мне вообще ничего не снилось. А вы что, поссорились?
— Нет-нет, — быстро ответил отец. Подозрительно быстро, — Мы просто не выспались.
— Мам, я же тебе говорила: не ложися на краю! — поддразнила Холли, и хотя всем было не до смеха, мама мужественно попыталась улыбнуться.
Холли поняла, что ничего от них не добьется, проглотила свой завтрак и пошла за рюкзаком. На середине лестницы до нее донесся мамин голос:
— Она ничего не помнит — ни что видела, ни что сделала.
— Я же говорил: она все забудет, — отозвался отец.
Холли замерла и навострила уши.
«О чем это они?» — подумала она.
Сердце забилось быстрее. Родители умолкли. Холли медленно поднялась на оставшиеся ступеньки. Вошла к себе в комнату, взяла часы с комода и, уже повернувшись к дверям, замерла как вкопанная. На комоде стояла свеча в форме лошади — подарок от Тины, лучшей подруги Холли. Лошадка ей так понравилась, что Холли решила украсить ею свою комнату и ни разу не зажгла.
Макушка лошади исчезла, а там, где были ее глаза, виднелись застывшие потеки воска.
«Кто-то зажег свечу, — с изумлением подумала Холли. — Лошадь слепая. Как и я».
Тройственный ковен
Над Атлантикой
Холли спала на своей скамеечке. Во сне ведьма вспомнила, что Изабо являлась ей и раньше, только отец скрыл от нее тот случай. Мама тогда перепугалась, и он тоже; с этого-то и начались их ссоры.
