Герцог не желает жениться, или Фиктивная семья для холостяка - Мила Синичкина
– Моя дорогая, ты обворожительна, – в покои входит Бернар.
На нем парадный костюм, на правой руке перстень, подаренный мной в знак нашего союза. До сих пор ревниво проверяю, надел ли он его.
Был у нас случай примерно с месяц назад, когда Вандербург уехал на рабочую встречу без украшения. Стыдно вспоминать, но я и сама не подозревала, что такая ревнивица и собственница.
– Ты тоже чудесно выглядишь. Специально пришел за мной, чтобы я не вздумала отсидеться в покоях?
Отвечаю ему с улыбкой и с наслаждением вдыхаю мой любимый аромат. Иногда мне кажется, что изначально симпатию во мне к Бернару спровоцировал его одеколон.
–А–хах, ты меня раскусила. Идем встречать гостей? – он отставляет локоть.
– Идем, – отвечаю, с силой выдохнув.
Ладно, как–нибудь потерплю. Главное, никто не заставляет меня жить с родственниками.
Мы выходим на крыльцо, Мелани стоит рядом, держу ее за руку. Все гости приезжают вместе, синхронно. Наклеиваю на лицо любезную улыбку, подозревая, что она больше напоминает ехидный оскал. Но что есть, то есть.
– Папа, мама, рад вас видеть, – Бернар широко раскрывает руки и обнимает родителей. Мы с Мелани остаемся на шаг позади. – Как добрались? Комфортно?
– Да, сын, все хорошо, спасибо, – отвечает его отец. – О, а вот и твоя красавица–супруга. Здравствуй, Беатрис, – он целует мою руку, я приветственно киваю. – Мелани, ты так подросла. Мы тебе куклу привезли в подарок, ты в них еще играешь?
– Конечно,– глаза Мэл загораются искренним счастьем, – спасибо!
Слуга достает из кареты игрушку и протягивает ее.
– Это очень мило с вашей стороны, благодарю, – отвечаю вежливо.
– Хм, – громко хмыкает мать Бернара. При одном взгляде на нее, я понимаю, что ее отношение ни капли не изменилось.
– Мадам, – с напором произношу это слово и киваю с улыбкой.
Надеюсь, она почувствует мою скрытую иронию.
– Беатрис, – также с напором сквозь зубы отвечает Сесилия.
Скорее север станет югом и наоборот, чем эта упрямая женщина назовет меня герцогиней. Что ж, ее право. Я не настаиваю. Все равно правда на моей стороне.
Легонько пожимаю плечами и отворачиваюсь, чтобы приветствовать остальных гостей.
Больше никто не выражает открытого недовольства нашим с Бернаром союзом. Родственники со стороны Вандербурга в основном тихие культурные люди. Или они хорошо умеют скрывать свои эмоции, что с детства практикуется в аристократических семьях. На самом деле все равно, главное, меня не трогают.
С моей стороны только трое гостей, и они по статусу ниже остальных. Краем глаза я замечаю несколько вытянувшихся лиц, когда приветствую Велена, Дмитрия и Вито.
После бунта против Генриха мы стали больше, чем просто начальницей и подчиненными. Думаю, нас теперь можно назвать друзьями, но соблюдающими субординацию.
До сих пор жалею, что не присутствовала, когда маги вместе с управляющим выгоняли королевских гвардейцев с наших земель.
Их план был прост. Генрих дал указ устроить поджог, но так, чтобы была возможность выбежать людям, и само здание фабрики не пострадало. А Дмитрий с Веленом решили не гасить очаги, а швыряли их вместе с землей и травой в лагерь гвардейцев.
Полагаю, это было эпичное зрелище. Печально, что я его пропустила.
– Минуточку внимания, дорогие гости, – объявляет Бернар, постукивая по хрустальному бокалу с соком. – Очень рад, что вы смогли приехать к нам с Беатрис в гости. Само сочетание браком прошло, можете полюбоваться на наши красивые парные татуировки. Настоящее произведение искусства, – Вандербург демонстрирует запястье и взглядом просит сделать меня тоже самое. – И потому мы с вами сегодня просто разделим трапезу. Нам как–то все не удавалось сесть и отпраздновать. Да что там обед, мы даже первую брачную ночь пропустили.
Вандербург смеется, я подхватываю его веселье, наблюдая за вытянувшимися лицами некоторых родственников. Мадам Сесилия стоит красная, как рак. Нужно завязывать с подробностями.
– Что ж, давайте к столу, – произношу с милой улыбкой.
Трапеза проходит тихо, мирно, без скандалов. Всем интересно, как мы поженились. Правда, после подробного рассказа гости стесняются спрашивать что–то еще.
Ловлю себя на мысли, что искренне наслаждаюсь происходящим. Всегда хотела подразнить наше консервативное общество, но опасалась за собственную репутацию, которая очень важна в провинциальной Ардории. Но теперь я замужем и в Липрии. Можно пошалить.
После трех основных блюд и салата слуги вносят большой свадебный торт. Настоящее произведение искусства с розочками и лепестками. Кухарка превзошла сама себя, хотя я отказывалась от торта. Убедил снова Вандербург.
– Беатрис, мы и без того лишили всех присутствия на свадьбе, надо хоть какие–то традиции соблюдать, – сказал он мне. – Нам с тобой ведь не жалко, а им приятно.
Нет, мне действительно не жалко, но до сих пор не понимаю, почему я должна думать о комфорте людей, которые обо мне не думают.
Издержки отсутствия кучи близких родственников сказываются на моем мышлении. Одно радует, по этикету я имею право не приглашать никого чаще, чем раз в год. Думаю, мы на этой удобной цифре и остановимся.
–А сейчас молодые будут разрезать торт. Я сделала начинку с секретом. Часть ее окрашена синим, а часть красным. Каких кусочков окажется роздано больше, того пола родится ребенок первым! – до моего уха долетает объявление кухарки.
Гости не знают, как на него реагировать, Бернар тоже в растерянности.
– Анна, стоило начать с того, что в Липрии есть такая шутливая традиция, – поясняю для народа. – Синий цвет для мальчика, а красный для девочки.
– И вовсе она не шутливая, госпожа, – возражает кухарка, – очень даже правдивая. Вот у жены моего племянника получилось точь–в–точь.
–Стоп, Анна, мы поняли. Приятного аппетита, господа, но прежде чем есть, гляньте, пожалуйста, на сердцевину попавшегося вам куска, – говорю и принимаюсь резать и раздавать порции.
Бедные родственники Бернар. Должно быть, считают, что герцог попал в балаган.
– Ну, что там, госпожа, кого ожидать? – спрашивает Анна в нетерпении.
У некоторых вера в глупые поверья сильна.
– Милые гости, давайте посчитаемся, – произношу с извиняющейся улыбкой.
Даже для меня торт, определяющий пол будущего ребенка, это очень странно. Чопорные Ардорийцы, наверное, совсем в шоке.
– Давайте я помогу, – предлагает с воодушевлением кухарка.
Хочу ее остановить, но Бернар ловит мою руку.
– Пусть считает, – говорит он с улыбкой.
Что ж, раз его не смущает,
