По краю Бездны - Стася Беленькая
С трудом выследили посмевшую продать в рабы юнца, низшую асванку. Но пока добрались до ее убежища, застали лишь остывший труп. И даже обследование и вскрытие не принесли результата: ни одной зацепки, ни одной метки на теле, а поднять тело для допроса было уже поздно. Убийцы словно знали, что уничтожив проломив голову при этом уничтожив мозг, они не смогут ничего прочитать.
И все, на этом ниточка оборвалась. Так и не удалось узнать ни настоящего имени, ни его род и из какого Дома. Но наверняка сам сопляк знает обо всем, просто никто не спрашивал, а он и не рассказывал. Ашшакан потёр руки в предвкушении, он знал толк как из упертых асванов вытащить нужные сведения. Он сделает так что юнец все выложит. И вскоре он с удовольствием приступит к этому делу. Пора ставить «оковы», и переходить к следующему этапу.
* * *Тренируясь, Эшхар зазевался буквально на секунду и пропустил ощутимый удар по голове, благо что не стальным мечом. Врасплох его застала та самая лекарка, которая не давала покоя и занимала все его мысли. Он бы не узнал ее, но чуткие ноздри уловили слабый незабываемый аромат, присущей ей.
— Стой! — поднял руку Эшхар, останавливая бой, и потирая ушибленный затылок.
Она шла вдоль рядов с лавками, позади жреца. На ней был одет тонкий ошейник с цепочкой, за которую постоянно дергал жрец, если та не поспевала. Это сильно разозлило Эшхара, зачем вот так демонстративно показывать чьей и в каком низком положении была девушка.
— Не засматривайся на девку, а то Ашшакан глазенки твои по-выковыривает, — хохотнул воин.
Но с другой стороны, не все ли равно ему? Она — одханка! Рабыня. Чужая вещь. С чего переживать, а тем более пускать слюни. И глаза, ему еще понадобятся.
Жрец оставив девушку на краю поля плаца, подозвал нескольких бойцов. Те бросив тренировки, незамедлительно к нему подошли. Тот указал им на Эшхара, и они стремительно направились в его сторону. Его спарринг-партнер отошёл в сторону и Эшхар напрягся, жрец явно что-то задумал.
Хочет проверить навыки в бою с несколькими противниками? Да он и так еле вывозит одного, эти асваны были матерыми бойцами в отличие от одханов на той же арене, даже ящер не сравнится с ними. Плюс ко всему у каждого имелся боевой дар.
Эшхар смахнув пот, начал пятится назад, на что воины отреагировали хохотом. Почему то стало не по себе, когда его окружили. Тело напряглось в ожидании боя, руки сжали деревянную палицу. Впереди взмахнул кулак в перчатке с шипами, он увернулся, врезав тому палицей по коленке, заодно вывел из боя и второго достав ногой в живот, от одного из нападавших получил касательно по виску, так что в голове заплясали светлячки. Пока он был дезориентирован из рук выхватили палицу, которой он тут же получил по плечу. Упал и проскочил между ног одного воина, чтобы выйти из окружения. Их слишком много.
Эшхар подскочил и успел лишь сделать несколько шагов как некая сила ударила в грудь и он отлетев, приземлился на землю. Не успел подняться, как скрутили подлетевшие воины, сила одного из них снова прижала к земле. Приподняли, заставив упасть на колени, держа руки так, чтобы он не смог вырваться. Позади наступили на пятки, чтобы не вздумал подняться.
Жрец чуть обождав, когда юнец успокоится подошел ближе. В руках он с осторожностью нес прозрачную склянку с кипящей бурой жидкостью, бережно открыл, макнул в нее знак Богини. Передав склянку свободному воину он прижал знак у ключицы Эшхара. Заметил висящий на нем кулон, заинтересовавшись приподнял камень и дернув сорвал его.
Эшхар не так отреагировал на боль от ставленого клейма, как от того что жрец отобрал его артефакт. Украшение было неким талисманом для него, и как только он его снимал, происходили не самые приятные вещи.
— От…дай, — просипел он.
— Не замечал этой цацки у тебя. По нему я думаю можно вычислить из какого ты Дома, вещь дорогая и редкая, думаю её многие узнают, — и жрец спрятав кулон за пазуху, дал знак воинам. Те немедля с силой разжали сцепленные зубы и заставили проглотить черную горошину.
Горло обожгло как от крепкого алкоголя, который так любили и готовили цаны. Жар от горошины опустился ниже пока не распространился на грудную клетку, и по линиям клейма заструился алый свет. Сердце Эшхара на несколько секунд приостановилось, его зажало тисками, чуть кольнуло, потом еще раз, и застучало ровно. Он отмер и снова задышал, когда его отпустили, свалился, чудом не упав лицом на мелкие камешки.
"Что это они такое поставили вместе с печатью Первого дома, показывающий, что он теперь под их покровительством?" — спросил он себя, приподнявшись на локти. Закашлялся, казалась горошина все еще стояла не только в горле, но и в груди.
— Хм, целительская помощь не понадобилась. Выдержал и даже в сознании, интересно, — вслух прицокивая языком рассуждал жрец.
Отвернулся и зашагал к выходу поманив за собой одханку. У арки остановился, обернулся, еще раз оглядел Эшхара, затем схватил цепь от ошейника девушки и вышел восвояси. Эшхар недоуменно проводил уходящую пару глазами, а потом облизнул губы, предчувствуя недоброе. Что его смутило? Взгляд жреца или то что сорвал кулон, по которому попытается узнать его происхождение.
Кто-то сочувственно похлопал по плечу и он остался один. Опустил взгляд на свеже поставленную печать, которая погружалась в тело исчезая, кое-как поднявшись, шатаясь добрел до лавок. Накатила сильнейшая усталость, клонило в сон, которому он сопротивлялся. Прилёг на узкую скамейку, как ему казалось всего лишь перевести дыхание, чтобы затем отправится в свою комнату. Звуки лязга оружия, выкрики тренирующихся ему не помешали крепко провалиться в сон.
Казалось, что он только прикрыл глаза, как жесткий толчок, чуть не отправил его с лавки на пол. Мрачное светило, освещавшее Нижегорье, потухло, значит, давно наступила ночь. Поднял взгляд и увидел как над ним возвышались трое. Стоит ли сопротивляться, когда у тебя слишком неудобное положение для атаки.
— Даже не думай, — сказал воин, показав предупреждающий жест, а на его пальцах заплясали искры.
Ясуш — будь он неладен.
— Подымайся! — продолжил он, — Великий жрец велел тебя привести.
