Больница на Змеиной Горе - Анна Сергеевна Платунова
– Ланс скоро принесет лекарство, – ответила я и разрыдалась.
Знаю-знаю, это все гормоны, беременность, но я плакала и никак не могла остановиться.
Грохнула дверь: Ланс распахнул ее ногой, потому что двумя руками крепко держал флакон, завернутый в полотенце. Он даже не потрудился одеться, покидая больницу, – на плечах, на волосах таял снег.
– Готово. Неси чашку с водой и мерную ложку.
Мы втроем – я, Ник и госпожа Нерина – бросились в кухню, но первым оказался Ник как самый шустрый. Он частенько помогал мне готовить успокоительное для Глории, поэтому знал, где лежит мерная ложка и как набрать воды.
Ланс размешал темно-красное тягучее лекарство в половине чашки воды, так что жидкость сделалась светло-розового оттенка. Мы, затаив дыхание, следили за его руками.
– Нужно будет дать три дозы, но улучшения наступят уже после первой. Приподними Лори.
Глория, успевшая задремать, захныкала, когда я посадила ее на колени. Ланс, не доверяя маленьким ослабевшим рукам, сам постепенно влил в рот дочери лекарство глоток за глотком. Я бы не смогла: у меня тряслись пальцы.
Лори выпила, зевнула и капризно сказала:
– Чего вы спать не даете ребенку? Я спать хочу.
И этот бодрый голосок так напоминал прежнюю Лори, что я снова едва не разревелась.
– Спи-спи, моя девочка, – ласково прошептал Ланс, уложил малышку, накрыл пледом и поцеловал в лоб. – Утром все будет хорошо!
– Я с вами останусь до утра! – заявил Ник. – Не выгоните ни за что!
– Да мы и не выгоняем! – улыбнулась я, притянула мальчишку и потрепала по волосам.
Мы еще долго не могли уснуть. Ходили кругами вокруг спящей Глории, приглядывались, прислушивались к дыханию, ожидая, что сон снова прервется кошмаром, но малышка спала крепко и сладко, впервые за долгие недели.
Наконец мы улеглись. Ника уложили в спальне Лори, сами примостились с двух сторон от дочери. Только госпожа Нерина никак не могла успокоиться: зажгла на кухне крошечный светлячок, заварила себе чай. Сквозь дрему я слышала ее вздохи. «Мои нервы, – бормотала она. – Да легче с ордой троллей сразиться, клянусь!»
Едва я уснула, как в дверь снова заколотили. Да так требовательно! Пациенты, пришедшие за помощью, так не стучат. Так барабанить в дверь может лишь тот, кто уверен в своем праве.
Я подскочила на постели. Увидела Ника, который прибежал из спальни, захватив по дороге палку. Ланс метнулся к выходу, где уже стояла телохранительница. Она сжимала в каждой ладони по огнешару.
– Открывайте и отходите, – произнесла она одними губами.
Ланс кивнул, но прежде, чем повернуть ручку, накрыл щитом меня, Лори и Ника.
*** 53 ***
Дверь распахнулась, из метели выступила темная фигура, за которой маячили еще трое. Ланс отступил, как велела госпожа Нерина. В следующий миг он узнал гостя.
– Нет!..
Ни разу в жизни у него не получалось так быстро выставить щит – и все же его опередили. Огнешар, изменив траекторию под непредставимым углом, влетел в притолоку, растекся пеленой сразу по трем щитам. Госпожа Нерина тихонько выдохнула.
– Успела…
– До чего горячий прием, – заметил лорд-канцлер, переступая порог. Снял шляпу, стряхивая снег. – Здравствуйте.
Его приветственный поклон – проявления родственных чувств при посторонних отец считал неуместным – был изящным, как всегда. И впервые за все время, проведенное в Змеиной Горе, Ланс по-настоящему заметил потемневшее дерево стен, низкие потолки, щели между половицами его дома.
Он вернул поклон, кивком поприветствовал телохранителей. Грейс и госпожа Нерина присели в реверансе. Ник, наблюдавший за происходящим с вытаращенными глазами, выронил палку и сам подпрыгнул от грохота.
– Отец, это Николас, друг Глории. – Если уж лорд-канцлер собственной персоной явился в их дом, дальше сохранять ингкогнито бессмысленно. Чиновники такого уровня не заглядывают на огонек к безвестным горожанам. – Ник, знакомься, мэтр Даттон, дедушка Лори.
Ник неловко поклонился, явно подражая взрослым.
– Проходите, я сейчас поставлю чай, – спохватилась Грейс. В ее голосе растерянность мешалась с облегчением: все-таки неурочный визит всех напугал.
Лорд-канцлер снял пальто, оглянулся в поисках вешалки. Ник дернул Ланса за рукав.
– Я пойду домой.
– Ты же хотел остаться. Да и поздно уже.
– Ничего, я привычный, а у вас гости.
– Я провожу. – Госпожа Нерина выскользнула за дверь вслед за Ником.
Ланс высунулся на улицу, пригласил в дом охранников, но те отказались, сказав, что побудут пока в мобиле.
– Извините, что свалился вам на головы ночью, – сказал отец, устраиваясь за столом.
Сейчас, когда в доме осталась только семья, выражение лица его смягчилось. Выглядел лорд-канцлер уставшим и даже, кажется, постаревшим, хотя прошло лишь несколько месяцев. Видимо, и ему они не дались просто.
– Мобиль завяз в грязи у какой-то деревушки. – Отец с усмешкой развел руками. – Магия магией, а пришлось посылать за лошадьми.
Ланс не сдержал улыбки, представив, как крестьянские лошадки вытаскивают из грязи чудо магической техники. Дожди и снег, который то выпадал, то таял, превратили дороги в настоящую топь. Теперь, пока не ударят морозы, разумные будут пускаться в путь только по совсем уж отчаянной надобности.
Эта мысль заставила его нахмуриться. К добру или к худу нежданный визит?
– Я привез вам коллегу, – сказал отец, и Ланс понял, что вдалеке от столицы совершенно разучился владеть лицом, по нему можно читать, как в книге. Придется снова привыкать к внешней невозмутимости. – Оставил его в трактире, бедняга так утомился дорогой, что, думаю, рухнул в постель, едва хозяйка закрыла дверь его комнаты. Утром я вас представлю.
Ланс кивнул: действительно, слишком поздно для новых знакомств и тем более – собеседований.
– Надо было и охрану там оставить, – сказал он, лихорадочно соображая, как разместить всех гостей в маленьком домике. Женщин в одну спальню, мужчин в другую?
Отец приподнял бровь, и до Ланса наконец дошло.
– Погоди. С чего бы это лорду-канцлеру превращаться в извозчика?
– Решил сам привезти вам хорошие новости, – улыбнулся отец. – Но прежде всего: как здоровье Лори? Рецепт искали по моей просьбе, но так и не нашли.
– Все хорошо. – Ланс только сейчас по-настоящему в это поверил, будто лишь произнесенные слова сделали чудо материальным. – Мы сделали лекарство.
Отец осенил себя священным знамением. Неловко улыбнулся.
– Можно я посмотрю на нее?
В спальне горел ночник – в последние недели Лори отказывалась засыпать в темноте.
– Совсем прозрачная стала, – прошептал отец, осторожно коснулся белокурых кудрей и тут же отдернул руку, боясь разбудить внучку.
Ланс вгляделся в заострившееся личико дочери, подспудно ожидая, что она сейчас распахнет глаза и заплачет, но Лори спала тихо и мирно, впервые за, кажется, бесконечно долгое время.
– Итак, хорошие новости, – сказал отец, когда
