Мой второй Первый дом - Ида Брамс
«Ничего, просто пожелай превратиться, остальное моя забота»
Сделала, как сказали и тут же тело прошила волна боли, словно каток переехал. Я задохнулась воздухом, не в силах даже кричать. Кости ломало и перестраивало по всему телу и когда я подумала, что больше не выдержу, всё прекратилось и я оказалась словно во сне. Я ощущала свое новое тело, тяжесть крыльев и непривычный хвост, но не управляла им.
«Расслабься, так нужно, не волнуйся, я не стану перехватывать контроль полностью, это только самцы вечно хотят доказать, кто главнее, не понимая, что на самом деле они с человеком одно целое. И потом, так ты быстрее привыкнешь, просто наблюдай и запоминай, что мне делать и куда лететь — думай в голове»
И мы полетели, это было захватывающе и ощущалось естественно, словно я делала это каждый день. Мир буквально преобразился, краски стали на много ярче, запахи — отчётливее и тоньше, например, я уже знаю, что на кухне жарят поросенка и варят ягодный компот.
Наша внутренняя связь поражала и восхищала. Наверное, именно так чувствуют себя люди с расстройством личности, только мои не спорили, а состояли в некоем симбиозе. Я воспринимала всё, что видит и слышит драконица, как собственные мысли, но и отделяла свои желания.
Через некоторое время я уже не отделяла себя от драконицы, приняв её полностью, теперь она воспринималась как нечто само собой разумеющееся. Через десять минут, приземлилась и легла на песок, принимая свою человеческую форму.
Как же хорошо! — потянулась я, эйфория от полёта ещё не сошла, по телу разлилось тепло, чувства и энергия переполняли меня, вызывая кучу мурашек. Хотелось закричать, но вместо этого я издала низкий, рокочущий звук, а затем меня скрутило дикое, необузданное желание. Как же так вышло, что я совершенно забыла об этой особенности первого оборота? В голове осталась лишь одна мысль:
«Найти, пометить! Забрать себе!»
Недолго думая, рванула с места в сторону дома, шла, не видя ничего вокруг, пока на одном из поворотов на полном ходу не врезалась в чью-то мощную грудь, повалив того на землю и падая следом. Запахло грозой.
33. Моя
От лица Сэмирэля
Вот уже неделю мы с братом находимся в доме нашей будущей жены. Последнее время Виктория стала более вспыльчива. Ей никак не удаётся наладить контакт со своим драконом, а ещё этот повар Милар, она сильно за него беспокоится. Виктория ясно дала понять, что не готова взять нас в мужья сразу, так уж она воспитана, в мире «Земля», откуда она пришла, нет многомужества и ей сложно перестроится.
Как к ней подступиться и с чего начать мы не знали, но помощь неожиданно пришла от Дариэла, именно он подсказывал, что ей нравится больше и даже пару раз подстраивал наши «случайные прогулки».
Вот и сейчас я находился в саду и украшал беседку, куда вечером хотел привести Викторию и поцеловать её первый раз. В отличие от брата я чувствовал её настроение и знал, что она уже рассматривает нас как «своих» мужчин, просто себе боится признаться. Правда согласится она погулять сегодня или нет, я так и не узнал, не успел. Планировал сделать это после её занятия с мистером Фэндагарионом, но что-то случилось и Виктория пронеслась мимо меня, оставляя за собой дымовой след, уже привычный для всех обитателей дома. Несмотря на это, решил всё подготовить, до вечера ещё долго, приглашу позже. Осталось принести подушки и всё будет готово, за ними я и отправился.
За неделю наблюдения я осознал, насколько Виктория отличается от местных женщин. Чистая, светлая и открытая миру, она — словно луч солнца, освещает всё вокруг и притягивает к себе. Я уже не говорю о том, что она невероятно привлекательна и рядом с ней все мысли невольно скатываются в одно русло. Мне вообще с трудом удаётся себя контролировать, ведь я уже знаю, какая она отзывчивая и как ярко реагирует на прикосновения. А как она пахнет….ммм, сливочно-сладко, так бы и дышал всю жизнь.
Неожиданно в меня врезались и, судя по окутавшему меня аромату, это была та, о ком я думал. Но что-то неуловимо изменилось, её сила давила, заставляя подчинится.
Виктория подняла голову и посмотрела на меня. Её зрачки на мгновение вытянулись, сканируя меня, а затем мой внутренний щит снесло волной её эмоций. Страсть — чистым огнём прокатилась по венам, заставляя сердце сходить с ума. Секунда промедления и мои губы смяли поцелуем — горячим, властным, даже немного безумным.
Девушка только что обрела дракона, это было ясно, как день, и сейчас её сущность отчаянно требовала заклеймить, сделать своим всё и всех, кто дорог Виктории, а именно свою пару.
Я же пока не был мужем, но, похоже, дракон решил, что это не имеет значения и статус жениха вполне подходит. По-хорошему, нужно срочно отвести её к Дариэлу, но я не смог. Это было выше моих сил, возможно после, она разозлится на меня за это, я готов, пусть только раз, но богиня, как же хорошо…
Хотел было перехватить инициативу, но кто бы мне позволил. С гортанным рыком меня повалили на землю, подушки улетели в неизвестном направлении. Виктория оседлала мои бёдра и крепко сжала, блокируя любые движения. Она требовала полного подчинения и покорности, а я понял, что с радостью выполню любое её желание. Не вольно восхитился, вот это мощь! Я — один из сильнейших менталистов государства — готов растекаться лужей и умолять о большем.
Её ногти видоизменились, разрезая мою рубашку на лоскуты. Удовлетворённо рыкнув, госпожа провела кончиками пальцев по торсу, оставляя легкие царапины и вызывая дрожь предвкушения во всём теле. Виктория наклонилась и провела языком по всей длине пореза. Чувство лёгкого жжения сменилось новой волной жара, и я выгнулся, не в силах сдержать стон.
Все мои фантазии меркли по сравнению с тем, что сейчас происходило. Ткань брюк стала жёсткой и жутко давила, Виктория, словно чувствуя это, поддела шнуровку когтем, одним движением избавляя меня от оставшейся одежды. Когда она успела избавиться от своей, я не понял, хотя это волновало меня в последнюю очередь.
— Виктория, ты уверенна? — вместо ответа, она легонько потёрлась о мою плоть и резко опустилась, полностью принимая меня в себя, сразу срываясь в дикий темп. По венам разливалось удовольствие, плавно собираясь внизу живота. Каждое движение бёдрами в унисон срывало глубокие стоны с наших губ. В этот момент для меня не существовало ничего,
