Наслаждение - Леси Филеберт
— Куда делся мой огонь, мать твою четырежды через Вилхову задницу?! — восклицаю я, врываясь в кабинет Эдгара.
Дверь открываю пинком и фурией мчусь к его столу. Повезло, в кабинете никого нет. Впрочем, я сейчас так зла, что готова рвать и метать даже при верховных магах, если бы они тут были.
— Выражайся, пожалуйста, яснее, — просит Эдгар, не отрываясь от рабочих свитков.
— Яснее? Ах, яснее? — ласково улыбаюсь я.
Резко провожу ладонью над столом, заливая водой все лежащие на нем бумаги.
— Что это такое? Что это такое, я тебя спрашиваю! Я огневик, Эдгар! Расскажи-ка мне, откуда у огневика может взяться водная магия, а? Куда делся мой огонь? Я всю дорогу к тебе пытаюсь его вызвать, но хоть бы искорка! Хоть бы одна искорка полыхнула, Вилх тебя раздери!
Кажется, у меня истерика. И я не могу и не хочу усмерять свои эмоции. Я в гневе. Да нет, я просто в бешенстве, по правде говоря!
Но Эдгар на мои вопли никак не реагирует. Лишь печально оглядывает испорченные свитки и наконец поднимает на меня взгляд. Долго внимательно смотрит, а потом… потом улыбается. Так лучезарно, что сразу становится понятно, в чем дело.
— Наконец-то, — произносит он. — Давно пора. Я уж думал, что ничего не получится.
Сердце пропускает удар, а потом мчится вскачь. Наконец-то? Давно пора? О великий Вилмах…
— Этой дрянью меня поил Айвар весь месяц, да? — спрашиваю дрожащим от гнева голосом. — Я помню, ты говорил, что хочешь взять мою магию под контроль… Ты это имел в виду, да? Взять под контроль — то есть избавиться от нее? Избавиться от моей родной стихии и… О Вилмах… заменить ее на другую? Это как вообще возможно?
Я все еще надеюсь, что это какая-то ошибка, и Эдгар сейчас посмеется моим предположениям, но он только коротко кивает.
— Понимаю, что для тебя все это волнительно, но…
Волнительно? Ах, волнительно?!
— Зачем ты это сделал? Зачем ты так со мной? За что ты меня так ненавидишь?
— Напротив. Ты мне слишком дорога, и я не хочу тебя отпускать. С водной стихией ты в заграничье не сунешься, там таким, как ты, будут не рады.
— Охренеть у тебя способы уговаривать остаться с тобой! — рычу я. — Тебе настолько наплевать на меня, да? На то, что я чувствую сейчас? Ты больной на всю голову, Ставинский! Больной, слышишь? Надо быть совершенно чокнутым, чтобы так ненавидить огонь, чтобы придумать способ, как потушить его во мне!
— Я лишь хотел сделать все, чтобы ты никуда не ушла.
— Да я бы и так никуда не ушла! — срываюсь я на крик. — Осталась бы с тобой, потому что безнадежно люблю тебя, как последняя идиотка, но ты! Ты просто все испортил! Тварь! Ненавижу!
Выражение лица Эдгара сейчас стоит многого, но мне уже вообще на все плевать. Сбрасываю со стола лампу, потому что хочется разбить хоть что-нибудь. Мчусь к выходу, но меня перехватывает Ставинский, удерживая за руку.
— Ариана, послушай…
— Не трогай меня!
— Огонек…
— Не трогай, кому сказала! И не смей меня так называть!
— Да послушай же ты меня!..
— Не хочу! — уже ору я что есть мочи. — Я не хочу ни видеть, ни слышать тебя, понимаешь?
— Хозяин? — раздается деликатное покашливание. — Простите, я наверно, не вовремя… но у меня важное сообщение.
Появление Франкура и Айвара немного успокаивает меня. Во всяком случае, я временно перестаю вырываться и просто внутренне сгораю от ненависти ко всему и всем вокруг. Смотрю себе под ноги, чувствуя, как меня прожигает недовольным взглядом Франкур. Вот интересно, а он знал об этой затее Эдгара сменить мою стихию? Прикидывался, что не знает, или в самом деле не был в курсе?
При Франкуре истерить как-то не хочется. Пытаюсь вырваться из цепкой хватки Эдгара, но как же, вырвешься из нее… Держит крепко, прижав к себе, недовольно смотрит на Айвара.
— Что случилось?
— У нас есть новая информация по нашим разработкам… Свежайшая. Но если вы заняты…
— Выкладывай быстрее, что там у вас?
— Экспериментальная сыворотка, многократно увеличивающая магический резерв, та, что была опробована на вас и Франкфуре…
— С ней еще что-то не так? — хмурится Эдгар. — Есть еще побочки, помимо страшных снов?
— Нет, вот речь как раз именно об этих снах, — улыбается доктор Айвар. — Видите ли, нам наконец удалось понять механизм этого побочного явления на Франкуре. Мы выяснили, что это не просто страшные сны. Это вещие сны.
Эдгар хмурится и медленно качает головой.
— Но это невозможно!
— Будьте любезны дослушать меня до конца, господин. Дело в том, что сыворотка, помимо магии, многократно усиливает интуицию в маге. Подсознание перерабатывает эту информацию и выдаёт нам ее во снах. Но не простых, а своего рода вещих… У нас были такие предположения, а сегодня мы окончательно убедились в этом на примере Франкура, у которого сбылся его весьма неприятный сон.
Франкур самодовольно кивает, будто все это его заслуга. И показывает свои руки, плотно перебинтованные от локтя до кончиков пальцев.
— У меня сегодня был ужасный день. Неудачный эксперимент в лаборатории, получил серьезные химические ожоги. Боль адская… Но учитывая, что взорвался целый чан ядовитой фортензии, я еще легко отделался. Мне снилось это последние месяцы постоянно, это дикая агония и мысли о неизбежной кончине. Как же хорошо, что Айвар был рядом! Помог справиться с болевым шоком и нетрализовать яд. Ну а руки… заживут потихоньку.
Он улыбается и вновь помахивает забинтованными руками, а вот Эдгар совсем не улыбается. Лицо его мрачнее тучи. Я даже вырываться из его хватки перестаю и смотрю в его холодные глаза. Такой стальной холод и гнев я давно в них не видела.
— Но этого не может быть…
— Я еще проверил состав и его магическое влияние на ауру магов, — говорит Айвар, поправляя очки на носу. — Ошибки быть не может. К тому же…
— Этого просто не может быть! — неожиданно громко рявкает Эдгар.
Подскакиваю на месте не только я, но и Франкур с Айваром. А Эдгар резко отпускает меня и выбегает из комнаты с такой скоростью, что я слышу только грохот захлопнувшейся двери.
— Что это с ним? — хмурюсь я.
Доктор Айвар тяжело вздыхает и качает головой.
— Полагаю, он крайне не рад услышанной информации. Господину сняться какие-то ну очень паршивые сны. Он не рассказывал мне подробности, лишь отмахивался словами про лютые кошмары. Что ему снится? Одному Вилху известно. Но господин явно не хочет, чтобы его сон стал отголоском будущей реальности.
Хм…
