Любовь на острие меча (СИ) - Арефьева Наталия

Эван вернулся минут через десять. Вошел, держа в каждой руке по картонному стаканчику. Закрыл дверь, толкнув ногой. И чем он ее интересно открывал?

Кофе оказался слишком крепким, но зато быстро взбодрил. Мы пили его в тишине, которую неожиданно разбили слова Эвана:

– Я согласен с Эйданом.

Кажется, я уже потеряла нить не успевшего начаться разговора.

– В чем?

– В том, что ты талантлива.

Я даже немного смутилась. И удивилась. Неужели Эйдан с кем-то меня обсуждал.

– Он говорил обо мне?

– Да, и немало.

Теперь мне стало интересно. Особенно, учитывая, что улыбался Эван при этом крайне загадочно.

Видимо вопрос отразился у меня на лице, потому что парень слишком поспешно покачал головой:

– Не проси, не расскажу. Думаю, Эйдан и сам скажет тебе все это. Но не переживай, там только хорошее.

И, помолчав, добавил:

– Ну, почти.

Пока я размышляла, как вообще на это реагировать, Эван продолжил:

– Но твой талант руниста я признаю, хотя поначалу и сомневался.

Не совсем понимая, о чем он, я проговорила:

– Мне, конечно, приятно это слышать, но я вроде ничего такого пока не сделала.

– Я испытал на себе действие руны правды, – огорошил он меня и на мгновение скривился, как от лимона.

– Эйдан что, испытывал на тебе руны правды?

– Ну, не совсем, – Эван смутился, потер шею и нехотя признался, – мы поспорили, я проиграл, ну и… вот. Должен сказать, неприятно. Хотя к тебе, как к создателю, вопросов нет. Это гораздо удобнее, чем заставить кого-то выпить зелье правды. Да, и эффективнее.

Он размышлял почти, как я, отчего я не смогла сдержать довольную улыбку. Все-таки рунист руниста всегда поймет.

– Странные у вас отношения. Вы с Эйданом друзья?

Только друзья могут так издеваться друг над другом без последствий.

– Жили в одной комнате, когда учились.

Ясно, а на вид Эвану не больше двадцати трех и он еще должен учиться в академии.

– Сколько тебе лет?

– Двадцать шесть.

Значит, и Эйдану столько же. Может, на год больше.

Я вдруг поняла, что мне интересно узнать об Эйдане как можно больше. На каком факультете он учился? Какие у него были отношения с однокурсниками? Нравится ли ему то, чем он занимается? И это совсем не те вопросы, которые я должна задавать.

Вместо этого я спросила о другом:

– Значит, ты и Рэймонда знаешь?

– Знаю. Эйдан рвал и метал, когда узнал, что он ошивается вокруг тебя. А когда понял, что Рэймонд тебя похитил, на него страшно было смотреть. Таким злым и испуганным я его никогда не видел.

Вот это поворот. Я знала, что Эйдана злит факт моего общения с Рэем, но чтобы настолько.

– Зачем ты мне все это говоришь?

– Просто, чтобы ты знала, – пожал он плечами, – мне кажется, ты к нему несправедлива.

Прежде чем я успела сказать, что это не его дело, Эван продолжил:

– Как тебя угораздило связаться с Флэтли? Впрочем, он всегда умел притворяться хорошим. Кстати, твои слова об этой девушке, Элинор, подтвердились. Он действительно его сестра. Меня наизнанку выворачивает при мысли, что он спит со своей сестрой.

У меня на секунду возникло ощущение, что Эвану не нужен был собеседник. Он прекрасно отвечал на заданные им же вопросы. Так что я отвечать не стала.

Но в голове что-то щелкнуло, и я ненадолго выпала из реальности. Кажется, Эван продолжал говорить, но внимание на него я обратила только, когда он потряс меня за плечо.

– Шевонн, ты еще здесь?

Я вскинула на него взгляд.

– Да. Прости, я не слышала, что говорил последние пару минут. Но ты что-то сказал про «вывернуть наизнанку». У меня есть идея.

И следующий час мы буквально выворачивали наизнанку руны магического зова. Если в изначальном виде они заставляют демона покинуть Подземный мир, то в вывернутом должны заставить его туда вернуться.

Эван идею оценил и из реальности мы выпали уже вдвоем.

Так нас и застал Эйдан.

Заметили мы его не сразу. Он подошел к столу и постучал костяшками пальцев о столешницу.

– Вы похожи на двух сумасшедших ученых. Что-нибудь получается?

– Кое-что – определенно, – самодовольно ответил Эван.

А я, наконец, поняв, что Эйдан вернулся, выпалила:

– Нам нужно увидеть пентаграмму в доме Рэймонда. Настоящую.

Эйдан нахмурился.

– У вас есть копия.

– Она отличается от изображения в дневнике. Поработав с оригиналом, мы возможно, поймем, как Рэймонд подчинил демона.

Каждый раз, когда я произносила имя Флэтли, Эйдан морщился. Едва заметно, но я отчетливо видела эту реакцию. Как и то, что идея эту ему категорически не нравилась. Эван молчал, просто переводил взгляд с Эйдана на меня и обратно. А мы смотрели друг другу в глаза, и никто не желал уступать.

– Она ведь неактивна, ничего не случится. Эйдан, пожалуйста, отведи нас туда.

Он вздрогнул, моргнул и посмотрел на Эвана. Тот кивнул и серьезно сказал:

– Она права. Похоже, Флэтли что-то добавил к первоначальному рисунку. Нам надо понять, что именно.

Эйдан побарабанил пальцами по столу и тяжело вздохнул.

– Ладно. Только недолго, за окном уже ночь. Вам нужно отдохнуть.

В подвале мы оказались спустя минуту, Эйдан открыл портал прямо на месте. Здесь ничего не изменилось, только в воздухе чувствовались следы чужой магии. Похоже, здесь исследовали каждый сантиметр пространства.

Пентаграмма была на месте и мы, не раздумывая, шагнули к ней. В четыре руки нанесли вокруг нее проявляющие символы, и она на мгновение вспыхнула ослепляющим белым светом. Затем основной рисунок погас, явив нам то, что мы хотели найти. Некоторое время мы молча смотрели на светящиеся символы, а потом Эйдан не выдержал:

– Это же символы стихий, только какие-то странные.

Эйдан стихийник, поэтому не узнать их он просто не мог. Но эти, и правда, отличались от тех, которые используются сейчас. Это были символы первородных стихий, завещанных нам богами. Слишком мощные, чтобы использовать в повседневности, со временем их упростили.

Но демон состоит именно из такой стихии и упрощенные символы вряд ли заметил бы вообще.

– Воздух, вода, земля, – я указала на три символа из пяти, – мысль, – символ ментальной магии, меньше и слабее, чем остальные, прямо у моих ног. – У демона наверняка есть разум, но вряд ли он мыслит как человек.

– Скорее всего, этот символ нужен, чтобы уравновесить звезду, – подсказал Эван.

– Скорее всего, – я согласно кивнула, – и венчает звезду символ огня. Нанесенный рукой Рэймонда и впитавший его энергию. Демон слушается его, потому что думает, что он сильнее.

***

Мы все-таки поняли, каким образом Флэтли подчинил демона. На мой взгляд, это ничего не дает, но судить, конечно, не мне.

Он обманул демона. Для этого нужна неслыханная наглость и уверенность в себе. Чего, впрочем, Рэймонду не занимать. Было интересно, он сам до этого додумался или где-то есть еще один дневник? В тетради, что я держала сейчас в руках, ничего подобного не было. Вот уже час, как я листала ее в надежде найти еще хоть что-то. Но нет. Я ничего не пропустила. Вся остальная информация не имела никакого отношения к демонам. Хотя пару рун и можно было притянуть за уши.

Откуда же у Рэймонда дневник моего деда и как он смог его открыть? Вопросы роились в голове, вызывая ломоту в висках. Я отложила тетрадь и посмотрела в зеркало. Красивое трюмо стояло в углу комнаты, где я провела вчерашнюю ночь. И последний час я сидела перед ним, за неимением других столов.

Эйдан не отпустил меня в академию. Перенес к себе домой, а сам снова исчез в портале. Куда и зачем, конечно же, не сказал. Да, и не то чтобы я стремилась расспрашивать. Честно говоря, после того, что рассказал Эван, было немного неловко. Хотя, поговорить нам все же придется.

После ужина Маргарет хотела помочь с ванной, но я мягко отказалась. Сегодня я была в состоянии справиться сама. Но вместо этого взялась за дневник.