Ошибка выбора? - Галина Осень
- Права ты, дочка, - почесал могучей рукой затылoк наёмник. - Так и сделаем.
- Ну, вот! Останется только одна опасность – контрабандисты. Твои люди не встретили там их следы?
- Не вспоминай лихо, пока оно тихо, - сделал охранный жест наёмник. - Свежих следов не увидели, но есть признаки прошедших караванов. Придётся в первое время полным отрядом в охране ходить. В общем так, через пару недель мы будем готовы пройти этот маршрут. К этому времени основные завалы уже уберут. Пока пойдём сами, без клиентов. Готовься, Эйми.
- Само собой!
Мужчины поднялись и неторопливо вышли из кабинета, понимая, что Эйми надо поговорить с мужем. И Дьюланд,и Кестер были на стороне Нормана в этой размолвке, но не хотели обижать и свою Эйми. Оба надеялись, что у мужчины хватит терпения и понимания, как справится с этой ситуацией.
- Здравствуй, Эйми, - Норман подошёл к женe,и она вынуждена была встать ему навcтречу. – Что-то у нас пошло не так, звёздочка моя. Но я очень скучаю по тебе, - признался Норман и лёгким жестом провёл рукой по её волосам: давно хотел.
- Здравствуй, - тихо ответила Мила завороженно глядя на мужа.
Куда испарилась сразу обида, которую она так долго лелеяла и подкармливала в себе. Мягкий баритон его голоса проникал кажется во все поры и заставлял вибрировать каждую клеточку тела. Милу с невыразимoй силой тянуло к этому мужчине. Сейчас, немедленно, обнять, утонуть в его глазах…
Но она мужественно сделала шаг назад и лишь смотрела на него, подмечая каждую чёрточку, каждую морщинку, каждый оттенок взгляда. Взгляда, который откровенно ласкал её, нежил и радoвался ей.
Ни один из них не решился сделать последний шаг навстречу и уже по–настоящему обнять друг друга, как муж и жена. Но оба понимали, что самое тяжёлое уже позади. Теперь разговаривать им будет легче. И опять первый шаг сделал Норман: взял и приехал. На удачу, наугад и это оказалось правильно!
Оба напряжённо застыли напротив друг друга. Мила, глядя в лицо мужа, думала, что вот он – мужчина из её земных книг и фантазий. Всё при нём: высокий рост, мoщный разворот плеч, квадратный подбородок, густые жёсткие волосы и пристальный взгляд серых глаз. И сейчас эти самые глаза смотрели на неё с нежностью.
«Неужели? – думала Мила. - Не верится, что такая простая девчонка могла привлечь внимание такого мужчины!» Но по всему получалось, что могла. Мила еще сомневалась, но ноги сами сделали шаг вперёд, ещё шаг… И она уткнулась носом в грудь мужа. Подняла голову, продолжая глядеть ему в лицо,и, встав на цыпочки (Норман был существенно выше) доверчиво потянулась за поцелуем, зажмурив от страха глаза.
Норман сначала не понял, что хотела сделать Эйми, но этот шаг и этот жест не мог быть понят никак пo-другому. Он склонил голову и, обняв жену обеими руками, очень мягко, нежно, немного неуверенно накрыл её губы своими.
Мила вздрогнула. Горячая волна возбуждения пронзила обоих и заставила замереть, продлевая поцелуй до бессилия, до нехватки воздуха, до подгибания коленей. Мягко, но настойчиво Норман углублял поцелуй, желая показать Эйми всю глубину своего чувства. И она тоже льнула к нему, вжимаясь в его тело всё теснее, оплетая руками его плечи и голову. «Норман…» - с лёгким хрипом шептала она его имя.
- Моя любимая девочка, – прерывисто шептал ей в ответ Норман и понимал, что уже никогда не сможет отпустить эту девочку из своих рук. «Моя маленькая звёздочка», - билось в его сознании признание судьбы.
***
- Ну, наконец-то! – воскликнула Мила, обращаясь к дяде. – Завтра выходим!
- Выходим, дочка, – прогудел наёмник, ласково взъероша её волосы. - С таким отрядом нам никакие шерхи не страшны. Но всё же лучше быть настороже. Вовремя Норман прислал нам людей.
- И сколько нас пойдёт в рейд? - спросила Мила, желая знать сколько продовольствия набирать.
- Своих я беру пятнадцать, а здесь в усадьбе оставляю десять человек. Нельзя нам без охраны, Эйми.
- Да, я понимаю, - не сопротивлялась Мила. - За порядком надо следить, за дорогой на Альву. Конечно, здесь надо оставить людей. Мoжет, оставить больше?
- Не стоит, - возразил наёмник. Нас не будет самое бoльшое дней десять- двенадцать. Справятся. Итого: моих пятнадцать, Норман прислал двадцать, Я, Ирвин и Алан. Почти тридцать человек.
- И я, - добавила Мила.
- И ты, – согласился Дьюланд, лукаво улыбаясь.
Мила совсем не была против такого усиления их отряда, но, честно говоря, она хотела, чтобы Норман поехал бы с ними сам. Однако, работа не позволяла мужу надолго отлучаться из академии во время учебного года. Вместо себя он прислал Алана Твидди, своего воспитанника и дальнего родственника.
С того внезапного приезда мужа прошло две недели. Они ни о чём специально не договаривались, ничего друг другу не обещали, но теперь розы в её шкатулке были розовые,иногда алые,то есть Норман уже смелее напоминал о своих чувствах, а звонки участились до нескольких раз в день.
Мила тихо улыбалась и ответ посылала почтой небольшие сувениры, сделанные именно в Кардoу. А на звонки, краснея и замирая от предвкушения, отвечала по первому сигналу.
Ранним утром, когда солнце едва позолотило вершины горного хребта, укрывающего Кардоу и весь Инверон от северных ветров, отряд вышел в путь. Всадники вытянулись в колонну по два на дороге, уходящей в горную долину.
Мила на своей смирной лошадке рысила рядом с Дьюландом во главе отряда. Она размышляла о том, как сильно отличается её жизнь здесь от жизни на Земле. И как она сама отличается от той себя, что жила на Земле.
И дело не в теле, хотя безусловно молодое и привлекательное тело юной Эйми гораздо приятнее тела тридцатипятилетней одинокой бухгалтерши. Дело именно в душе. Она изменилась и ей нравилось в этом мире.
Всего лишь за год свободной жизни в поместье Мила нашла достойное дело, друзей, приятелей и даже мужчину мечты. А на
