Игра в Реальность. Всё по закону - Елена Райдос
– Хочешь сказать, что ритуалы вообще не нужны? – удивился Вертер.
– Для общения с Создателем,– уточнил Антон,– а зачем? Неужели ты думаешь, что Создатели сплошь глухие и слабоумные? Или, может быть, они тщеславные зазнайки? Вся роскошь храмов нужна исключительно религиозным деятелям, чтобы привлечь паству, им же нужно как-то содержать себя и свои семьи. Это просто реклама, не более того.
– Нет, это ты зря,– Вертер возмущённо махнул рукой,– мне, например, даже нравится потусоваться в красивом храме: музыка, возвышенное настроение, люди молятся, общаются с Всевышним.
– Серьёзно? – Антон весело рассмеялся. – Может быть, ты тоже там молишься?
– Бывает, а что такого? – Вертер уже действительно был задет за живое.
– Ты действительно думаешь, что верующие в храмах общаются с тем богом, которому этот храм посвящён? – задал Создатель риторический вопрос, однако Вертеру этот вопрос таковым отнюдь не показался.
– А с кем же ещё? – фыркнул он.
– С эгрегором, конечно,– пояснил Антон. – Ты же не считаешь, что бог и созданный вокруг его персоны эгрегор – это одно и то же? Или думаешь? – видя, что Вертер молчит, он продолжил своё объяснение. – Эгрегор – это искусственная сущность, созданная совокупным сознанием верующих. Благодаря подпитке их энергией, эта сущность со временем может обрести независимое сознание и ум, речь, конечно, идёт только об очень сильных эгрегорах. Но к реальному богу его эгрегор имеет отношения не больше, чем портрет человека к самому́ человеку. Разумеется, сильный эгрегор может возомнить себя богом, и в чём-то он будет прав, ведь его могущество гораздо превосходит возможности каждого отдельно взятого верующего, но он вовсе не тот бог, чьё имя использовали для его формирования. Это понятно?
– Но ведь он такой же, разве нет? – не сдавался Вертер.
– Нет, конечно,– Антон скептически прищурился. – Нравственность и морально-этические качества эгрегора определяются вовсе не характеристиками соответствующего божества, а теми вибрациями, которыми накачивают его верующие. Если они относятся к своему божеству с любовью и бескорыстием, то именно этими качествами и будет обладать созданный ими эгрегор, а если преобладает прагматичное отношение, типа потребности в защите, удачи в сделках и победы над врагами, то выращенный на таких дрожжах эгрегор будет тем ещё подарочком. Ответь мне, защитник эгрегоров, много ли ты знаешь религий, где правят бал бескорыстие и любовь, где люди ходят в храмы только для того, чтобы поблагодарить божество за дарованную жизнь? Вот то-то.
– Какую-то мрачноватую картинку ты нарисовал,– вздохнул Защитник,– по-твоему получается, что практически все эгрегоры – это моральные уроды.
– Видишь, ты даже не споришь с тем, что верующие ходят в храмы с корыстными целями,– заметил Антон. – А тебя никогда не удивляло, почему во всех крупных религиях столько всяких течений, направлений и сект? Ты же понимаешь, что в таком важном деле случайностей быть не может.
– Это ты к чему? – Вертер нахмурился, явно не понимая куда клонит Создатель.
– Я к тому, что те, кто создаёт эгрегоры, заодно обеспечивает им грамотную конкуренцию,– Антон снисходительно улыбнулся,– чтобы ограничить их могущество. Они ведь уже однажды обожглись с одним эгрегором, который превратился в монстра, погубившего очень много народу, а ещё больше превратил в паразитов или рабов. Я говорю про эгрегор Яхве, если ты не понял. Его в конце концов всё-таки удалось урезонить, но не до конца, и сейчас он снова набирает силу.
– А эгрегоры разве бессмертны? – Вертер глянул на друга исподлобья. – Зачем нужно их ослаблять, если можно просто уничтожить?
– Без кармических последствий нельзя,– отрезал Антон. – А эти ребята, которые управляют эгрегорами, законов мироздания не нарушают, потому и живут так долго, хотя и паразитируют на целом мире.
– Но чисто технически это возможно? – Вертер состроил невинные глазки.
– Забудь,– Антон криво ухмыльнулся,– даже для Демиурга это задачка со многими неизвестными, зато с очень понятными и однозначными последствиями. Насильственный метод тут не сработает, единственный способ – это прекратить питать эгрегор, тогда он умрёт тихо и безболезненно для окружающих. Так уже случалось и не раз со многими древними религиями. Вот скажи, много ты знаешь адептов Астарты или Митры? А ведь было время, когда им поклонялось полмира Земли. То же случится и с теми эгрегорами, которые правят бал в наше время.
Вертер сидел молча, переваривая полученную информацию. Горячность друга была ему не совсем понятна. Ну религии, и что такого? Пусть люди верят во что хотят. Кому от этого вред?
– А что плохого в том, что я общаюсь с Всевышнем внутри какого-нибудь храма? – поинтересовался он.
– Ничего,– Антон пожал плечами,– разумеется, до тех пор, пока ты не стал адептом бога, которому посвящён этот храм. Тогда можешь забыть о Всевышнем, эгрегор создаёт как бы энергетический купол для всех своих верующих, который не пропускает их вибрации наружу.
– Ну ничего себе, подстава,– возмутился Защитник. – И как понять, стал ты уже адептом или пока нет? Если тебе просто нравится обстановка в храме – это показатель?
– Большинство религий имеют ритуал посвящения,– ответил Антон,– это и является отправной точкой.
– Просто какие-то слова? – Вертер удивлённо уставился на друга.
– Люди так привыкли считать себя одушевлёнными телами, что очень часто не придают значения словам,– Создатель грустно улыбнулся. – А слова – это те же вибрации, что и наши тела, только более тонкие, а значит, более мощные. Но дело тут не столько в конкретном тексте, сколько в намерении верующего отказаться от своей свободы и стать частью сообщества эгрегора, вот тогда и происходит подключение. После этого любая молитва уже будет обращена к эгрегору и начнёт питать его своей энергией.
– Так просто,– задумчиво проговорил Вертер,– такое вроде бы невинное действие, а последствия необратимы.
– С чего ты это взял? – удивился Антон. – Разумеется, обратимы. Осознанные существа в любой момент могут вернуть себе право распоряжаться своей жизнью, это право даровано им самим мирозданием. Никакой эгрегор не в силах этому помешать, хотя, как правило, всё-таки пытается. Вот только почему-то очень немногие из верующих пытаются освободиться, людям нравится быть частью чего-то большого и могущественного.
– Тоха, а когда ангелочки тебе молятся, ты же, наверное, можешь их слышать,– заинтересовался Вертер.
– Могу,– улыбнулся Создатель,– хотя случаи с молитвами на Райдо довольно редки, ангелочки предпочитают разбираться со своими проблемами самостоятельно.
– И как? Помогаешь по блату? – Вертер продолжал подкалывать друга.
– Вер, я ведь уже говорил, что это невозможно,– Антон сделался серьёзным,– ни Создатели, ни Демиурги не имеют права вмешиваться в личную жизнь обитателей своих миров. Манипулировать с неосознанными объектами – это пожалуйста, но жизнью Игроков управляют только законы Игры. Вмешательство может иметь
