Двое для трагедии - Анна Морион

Но как это сделать?

Когда мы приедем, будет разговор-знакомство с родителями Вайпер, я буду испытывать на себе взгляд ее отца и ждать его приговора, а потом Вайпер будет рассказывать мне о своем детстве, и, может, покажет мне семейные фотоальбомы. Когда мне вырвать время, чтобы утолить свою жажду крови?

Ночью. Да, ночью, когда все лягут спать, ведь меня, вероятнее всего, поместят в комнату для гостей, где я останусь один, и, когда все заснут, смогу выбраться из дома через окно и совершить то, что задумал.

Этот план показался мне превосходным и легко исполнимым, и я перестал волноваться об этой проблеме.

Через час автобус остановился на небольшой автостанции, и я решил воспользоваться моментом, чтобы позвонить Маркусу и узнать, как отреагировали родители на мое неожиданное путешествие в другой город.

К счастью, мне не пришлось с болью в сердце будить Вайпер, потому что водитель весьма неловко затормозил, и она проснулась от сильного толчка.

– Остановка на десять минут! – объявил водитель и, взяв пачку сигарет, вышел из автобуса. Вслед за ним, пассажиры, как сонные мухи, стали медленно покидать салон.

– Вайпер, я выйду: мне нужно позвонить, – мягко сказал я.

Она сонно улыбнулась, встала, широко раскинула руки, чтобы размять затекшую спину, и вновь опустилась на свое сидение.

– Иди, а я еще посплю, – прошептала она, закрывая глаза. – Только не опоздай на автобус.

– Не опоздаю, – пообещал я и, поцеловав ее в висок, отчего она улыбнулась сквозь дрему, вышел на улицу. Отойдя подальше от других людей, я набрал номер Маркуса.

– Ну, наконец-то объявился! – услышал я радостный голос брата. – Ну, и как тебе Его Величество автобус Прага – Брно?

– Ты как всегда в своем репертуаре, – усмехнулся я. – А без сарказма никак нельзя?

– А где ты видишь сарказм? Я искренне интересуюсь, ведь я никогда не ездил на автобусе. И, к счастью, не поеду. Хм, а твоя девушка действительно хороша собой.

– Маркус, не болтай лишнего, – нахмурился я.

– Не волнуйся, я не дома. Так что твоя красотка думает обо мне?

– Ты вел себя, как свинья! Мне было стыдно за твое поведение! – недовольно сказал ему я

– Как свинья? Это она так сказала?

– Нет, она этого не сказала, но я и сам все видел!

– Я и не думал… Ладно, извини, если так получилось. Я не со зла, правда. Просто мне было очень любопытно.

– Извинения приняты.

– Так что она думает обо мне? Кроме того, что я – свинья, разумеется.

– Что ты странный.

– Я странный? Хм! Очень лестно!

– Что заслужил.

– А ее аромат просто сводила меня с ума! Как ты это терпишь?

– Замолчи! – Слова брата разозлили меня: он имел в виду аромат крови Вайпер. – И думать об этом не смей!

– Да, что ты сразу кипятишься? Наоборот, хорошо, что ты познакомил меня с ней, иначе, попадись она мне, я не сдержал бы себя.

– Что родители? – спросил я, пытаясь перевести разговор на другую тему, но в душе радуясь тому, что поступил правильно, доверив свою тайну брату: этим я спас Вайпер от притязаний на ее жизнь хотя бы одного вампира.

– Я сказал им, что ты уехал на неделю или две. Мама, конечно, удивилась тому, что ты не предупредил ее, но я убедил, что твое решение было спонтанным и что тебе просто захотелось развеяться. Ты знаешь, как убедительно я вру.

– Именно это я и хотел услышать. Спасибо, Маркус, ты просто волшебник.

– Да, я просто тщательно это скрываю, – скромно ответил он. – Где ты сейчас?

– Не знаю, какая-то автостанция. Автобус остановился на десять минут, и я решил позвонить тебе.

– А где твоя девушка?

– В автобусе. Спит.

– Все ясно. Но ты так и не ответил на мой первый вопрос.

– Могу сказать, что автобус – не худший вид транспорта. Довольно удобный. Слишком много пассажиров, но это можно пережить.

– Это Вайпер заставила тебя ехать на автобусе?

– Заставила? Нет, просто настояла. Но мне пора идти: автобус скоро тронется, – сказал я.

– Чего не сделаешь ради любви, даже в автобусе прокатишься! – с иронией в голосе сказал Маркус. – Но я восхищаюсь тобой: не каждый способен на такие жертвы!

– А не хватит ли издеваться?

– Ладно, позвони потом. Если что-то случится в замке, я позвоню сам.

Маркус отключился, а я с новыми мыслями поспешил сесть в автобус.

– Ну вот, ты чуть не опоздал! – с упреком сказала Вайпер, которая, как оказалось, уже не спала.

– Но не опоздал же, – с улыбкой ответил я. – Не волнуйся, в следующий раз я выйду из автобуса лишь, когда мы приедем в Брно.

– Твои родители знают о том, что ты едешь в Брно? – вдруг спросила Вайпер.

Я слегка растерялся. Что ей сказать?

Вайпер нахмурилась: видимо, моя задумчивость встревожила ее.

– Они знают, что ты едешь со мной? – вновь задала она вопрос.

Глядя в прекрасные карие глаза Вайпер, я чувствовал себя подлецом, который нагло обманывает свою возлюбленную. Именно обманывает, а не скрывает правду: одно дело скрывать и ничего не говорить, и другое – нагло лгать прямо в лицо.

– Да, я как раз только что позвонил им и предупредил о том, что я еду со своей любимой девушкой к ней в гости на две недели, – уверенным тоном солгал я. – Они удивились тому, что я так поздно предупредил их, но я совершенно забыл сделать это вчера, потому что к нам приезжали гости, и мы все замешкались.

Вайпер пристально смотрела в мои глаза.

– И что они сказали?

– Сказали, что желают нам отличного времяпровождения, и велели передать тебе, что ты должна следить за мной-оболтусом, – безостановочно лгал я.

– Извини, что спрашиваю, просто мне показалось, что о нашей поездке не знает никто, кроме твоего брата, – тихо сказала Вайпер. – Но ты ведь никогда не солгал бы мне. Прости, что сомневалась в тебе.

– Это ты прости, что я сразу не сказал об этом. Не волнуйся, они все знают, – вновь солгал я, ненавидя себя: Вайпер безгранично доверяла мне, а я лгал ей, заставляя ее думать, что она поступает неправильно, усомнившись в моих словах, которые были чистой ложью. – Мои родители все знают. Ну, зачем мне лгать тебе?

Как я ненавидел себя в этот момент!

Она смотрела на меня с грустью в глазах, словно знала, что я обманывал ее.

***

– И о нас? – тихо спросила я.

Его слова не обманули меня, наоборот – по растерянности и молчанию Седрика я поняла, что его родители абсолютно не осведомлены о нас. Обо мне.

Мне было больно оттого, что он смотрел прямо мне в глаза и говорил неправду. Но я и виду не подавала, по крайней мере, старалась. Я не хотела расстраивать его, ведь, может, у него имелись веские