Невеста-воровка, или Украсть сердце Повелителя (СИ) - Раевская Тиана

— Открой окно, — Повелитель отдает приказ, которого Крамниэль не смеет ослушаться, а сам расстегивает верхние пуговицы моего простого платья. — Вы так бледны. Что-то вас сильно расстроило? Неужели мой братец посмел обидеть?

Крамниэль, открыв окна настежь, подносит кубок с водой и передает Теоллару. Тот брызгает немного на руку и протирает мое лицо, затем прикладывает кубок к губам, давая выпить. Свежая влага немного приводит в чувство. Глажу шею, понимая, что скорее всего следов от удушья не осталось, иначе Теоллар уже увидел бы их.

— Нет, п-просто душно, — с трудом сдерживаю рвущееся наружу желание признаться во всем прямо здесь и сейчас. А этот гад за спиной Повелителя проводит ребром ладони по шее, и взгляд такой, что мне опять трудно дышать. — П-простите за беспокойство… Мне… мне нужно идти…​​​​​​

— Я провожу! — заявляет Крамниэль, но Теоллар решительно отстраняет его.

— Я сам.

Не долго думая, подхватывает меня на руки и выносит из кабинета, обрезая тем самым всяки возражения, как мои, так и брата.

Понимаю, что спорить бесполезно, как и просить вернуть меня на землю. А с другой стороны, какая мне разница, главное — скорее покинуть это место и желательно навсегда.

Притихаю в сильных руках, робко поглядывая на мужчину. О чем он думает? Его лицо ничего не выражает. Давно не видела его таким отстраненным. Губы плотно сжаты. Если сердится, то зачем вызвался нести меня?

Ай, плевать. Мне сейчас вовсе не до того, чтобы заниматься разгадкой таинственной души Повелителя эльфов.

На меня внезапно наваливается запоздалое облегчение. Жива! Этот белобрысый осел не придушил.

А мог? Или блефовал, стремясь запугать? Даже не знаю. Вроде бы я ему нужна, но все случилось очень неожиданно. Словно поддался эмоциям, забыв обо всем. И мне не хочется знать пошел бы он до конца иди остановился.

Вздрагиваю, вспоминая, как уже распрощалась с жизнью, и прячу лицо на мощной мужской груди. Его руки стискивают меня сильнее всего на секунду, в каком-то бессознательном порыве, но тут же расслабляются. Дальше движемся в полной тишине. В этот ранний час дворцовый парк пуст, и никто не видит нашу странную парочку.

Интересно, он так и не спросит ни о чем?

Я и боюсь этого, и одновременно не понимаю, неужели ему совсем безразлично, как я оказалась здесь чуть свет?

— Крамниэль точно вас не обидел? — все-таки нарушает молчание. — Может, сказал нечто, отчего вам стало плохо?

И голос такой, будто не он вчера признавался мне, что готов сделать выбор. Чужой…

Сердце сжимается. Мне бы очень хотелось успокоить его — наверняка он уже сделал не самые лицеприятные выводы. Переубедить… Но, пожалуй, так даже лучше. Пусть подозревает, что у меня есть чувства не только к нему.

Стоп. А отдаст ли он мне тогда тот амулет, о котором говорил Крамниэль?

Я совсем запуталась, чего от меня хотят. Корону — это очевидно. Но неужели же нужно, чтобы Теоллар выбрал именно меня?

Если так, то, боюсь, не смогу выполнить требование этого «помощника». Он чересчур уверен, что именно я получу амулет, даже не допускает других вариантов. Это настораживает. Мне категорически не нравится его затея.

А вот возьму и не отдам ему, если все же получу! Я должна быть абсолютно уверена, что это не создаст проблем моему прекрасному спасителю, который прямо сейчас уносит меня все дальше от угрозы.

Да! Пусть попробует забрать!

Но тогда он не вернет меня на Землю совершенно точно… Готова ли я к подобному финалу?

Сомнения — мои постоянные спутники в последние дни, опять рвут душу.

Еще несколько дней назад я бы согласилась. Да, скрепя сердце, отдала бы все, лишь бы отпустили уже меня поскорее. Но сейчас вдруг осознаю, что лучше останусь в этом мире, чем подвергну опасности любимого.

Смотрю на его строгий профиль, и чувство, что так долго копилось в душе, буквально взрывается в сердце, стремительно распространяясь и заполняя все мое естество любовью.

Как я не пыталась убедить себя в обратном, но это оказалась именно она!

И опять удушающая волна не дает нормально сделать вдох… или выдох… Обжигает внутренности огнем.

— Вам плохо?

Ну наконец-то хоть какая-то живая реакция, а не этот немыслимый холод. В голубых глазах появляется тревога.

— Немного… — получается выдавить из себя и одновременно втянуть воздух. — Это все бал! Я очень волнуюсь, — нахожу какое-никакое объяснение своему плохому самочувствию. — Я не привыкла к сольным танцам. Признаться, для меня это одно из самых сложных испытаний на отборе.

Он вдруг усмехается, опять не глядя на меня.

— Уверен у вас все получится.

— Почему? — не могу оторвать глаз от его губ, чуть изогнувшихся, но таких безумно чувственных, что хочется немедленно прижаться к ним своими.

Боже, о чем я думаю? Меня только что чуть не убили, а я уже о поцелуях мечтаю. Прав Крамниэль — дура.

— Потому что вы прекрасно танцуете, двигаетесь… Нет, не так. Вы все делаете прекрасно. — Поворачивается и пронзает горящим взором, переполненным чувств. — Даже обманываете.

Что? Как он догадался?

Гляжу на него непонимающе, широко распахнув глаза.

— Обманываю?

— Мгм. Вчера вы говорили, что у меня нет повода вас ревновать. А сегодня с утра я нахожу вас в личных покоях своего брата, который как и я неравнодушен к вашей красоте. Разве это не обман?

Судорожно пытаюсь отыскать хоть одну причину, по которой могла оказаться там, где меня обнаружили.

— Я случайно туда попала. Мне не спалось, поэтому я вышла подышать, за одно подумать. Погрузившись в размышления, я брела по парку, пока не столкнулась с Крамниэлем. Он предложил показать, где живет, угостить чаем. Я что, сделала что-то предосудительное? — Кажется, в данном случае нападение — лучшая защита. — Помнится, когда в свои покои меня пригласили вы, Ваше Светлейшиство, никто не обвинял меня в безнравственности. Почему же сейчас иначе? Я ведь была в кабинете вашего брата, а не в спальне! Чем же я заслужила ваш упрек?

Так-то лучше. Искреннее возмущение помогает больше, чем стеснительные уклончивые ответы. Теоллар даже немного теряется от моего запала.

В конце концов, берет мою руку и подносит к губам, склоняясь в поклоне.

— Простите, — произносит просто. Но не разгибается, и я не знаю, как на это реагировать. Не привыкшая я к таким знакам. Передо мной никогда никто вот так не кланялся. Прикрывает глаза. — Ревность затмила мне разум.

Меня аж дрожью прошибает от его откровенного признания. Смотрю, как начинают подрагивать пальцы в его руке. Он тоже видит и решает отпустить.

— Ваше Светлейшество… Теоллар! Вы ведь обещали не давить, — выходит совсем неуверенно…

Но и он тоже, похоже, не в состоянии сдерживаться болен.

— Я никак не силах принять мысль, что вы можете мне отказать. — Замечаю, как дергается его кадык. — Мне казалось, я ощущал в вас отголоски своих эмоций. Но вы как будто не даете им волю. В чем причина подобной сдержанности? Только не повторяйте тот бред, что недостойны меня. Это не так! Кто вбил вам в голову подобную чушь? Уж не ваши ли служанки гномки?

— Нет! Они здесь не при чем. Считаете у меня нет своей головы на плечах? Я… — Что я? Что ему сказать? Его не переубедить — слишком упрям. — Я просто прошу вас взвесить еще раз все плюсы и минусы. Не подходите к данному вопросу, руководствуясь одними только желаниями. Пожалуйста. А теперь, отпустите меня, иначе я не смогу успокоиться и опять опозорюсь на весь ваш Двор.

Он снова сгибается а пояснице.

— Простите, Вьена, я не хотел. Увидимся на балу. Не смею больше задерживать.

Сбегаю сломя голову, ужасаясь, до чего довела человека… то есть эльфа… Нет — Повелителя эльфов! Он же смотрел на меня совершенно хладнокровно и надменно в первый день. А тут…

Крамниэль определенно знал, как воздействовать на брата. И иллюзию придумал такую, чтоб тот точно не сорвался с крючка. Эх, если б я только могла предвидеть, чем все кончится, ни за что бы не согласилась.