Личный лекарь младшего принца (СИ) - Дарова Мара

С этого дня, облачившись в неприметные платье и фартук, не снимая с головы кусок синей ткани, заменившей косынку, тщательно скрывая под ним светлые локоны, я работала под руководством молчаливой и вечно насупленный старухи по имени Карита. Трудиться приходилось тяжело, борясь с постоянным, плотно засевшим внутри чувством тревоги. Конечно, я думала о том, чтобы воспользоваться своим даром и сбежать. Но дар никак не желал проявляться. Как пояснил кот, из-за моего перехода за грань и возвращения оттуда Олманиэля, я была магически истощена. Сам принц приходил в себя, но очень медленно. Первую неделю даже головы поднять не мог. Кормила его с ложки, пару раз поила укрепляющем зельем, которое удалось стащить из лазарете и всячески старалась поставить на ноги. Но и это особо не помогло. Мой принц все время спал, почти не говорил. О побеге в таком его состоянии и думать было нечего.

А на второй день нашего пребывания в Бусванском городке, названия которого оставалось для меня загадкой, кот куда-то пропал. Мне так и не удалось задать ему крутившиеся бесконечно в голове вопросы.

Каждый день которой ко мне приходил один и тот же паренек, сопровождал в лазарет, а с закатом он же отводил назад, запирая в кладовой. Так прошла неделя, к концу которой настроения среди бусванцев изменились. Вместо позитивного, победного настроя всюду теперь ощущалась общая тревога, злость и безысходность.

Я старалась быть как можно незаметнее, расторопнее, выполняя все сваленные на меня старухой  Каритой обязанности и просто слушать.

Неожиданно в лазарет перестали поступать раненые, шепотом в коридорах начали говорить о вмешательстве в военные действия между Акреном и Бусваном Имарии. По озлобленным и хмурым лицам местных солдат, стало ясно: бусванцы проигрывают.

А еще через четыре дня, когда старуха Карита отправила меня мести двор, потому как в лазарете почти не осталось работы, я увидела там того, кого совсем  не ожидала.

В сопровождении десятка имарцев и такого же количества богато одетых, но мрачных бусванцев, вышагивал Тагон. Его ярко-рыжий хвост чуть трепал ветер, а взгляд медных глаз пытливо осматривал окружающую действительность и вдруг замер на мне. Готова поклясться, принц меня узнал. Легкое, но отчетливое удивление скользнуло в выражении его лица, но тут же исчезло. Я моментально низко опустила голову, пряча лицо, ссутулилась, старательно делая вид, что я никто, что меня тут вообще нет, но внутренне понимала: поздно.

Довольно долго глядела себе под ноги, слушая, как удаляется звук шагов высокопоставленной компании, явно направлявшейся в центральную башню, где, как я слышала, располагался штаб бусванской обороны. Когда решилась поднять взгляд, никого уже не увидела. А вот душу наполнило чувство, что влипла гораздо сильнее, чем когда попала в бусванский плен. Командор, которому я не иначе как по воле богов, помогла с раненой рукой, пристроил нас с Олманиэлем на весьма вольготных для пленников условиях. А вот встреча с Тагоном Имарским могла кончиться для нас разоблачением. Не представляла, зачем сюда, на территорию Бусвана явился имарский наследник и как поведет себя, увидев тут меня. С одной стороны, расстались мы с ним в последний раз вполне мирно, но с другой… Что на уме у этого принца представить было сложно. В любом случае, он знал, что я не просто какая-то там пленница, а личный лекарь младшего принца, мог поинтересоваться обо мне у бусванцев и выяснить, что я тут с братом. Тагон достаточно умен, чтобы сложить два и два, понять, кто на самом деле этот якобы брат. И что тогда? Поразмыслив, поняла, что нужно бежать! И срочно! Вот только как?

Не зная, что и предпринять, аккуратно поставила метлу, прислонив ее к одной из стен и быстрым шагом отправилась по изученному уже наизусть лабиринту коридоров к каморке, где оставался каждый день Олманиэль. Пол дороге мысленно силилась найти выход, способ убраться из бусвана, пока наследник имарского престола не пришел за мной и моим принцем.

Глава 58

Оказавшись у дверей нашего узилища, дернула ручку, но полотно не поддалось. Ну конечно! С чего бы? Дверь за мной каждый раз закрывали, оставляя Олманиэля запертым. Да, охраны тут никакой не было, но от этого не легче. Я была по одну сторону дверного полотна, а мой принц - по другую. У меня и без того не было никакого плана для побега, а уж уходить, попытаться выбраться без Олмана… О таком и думать не хотелось.

Мой принц был очень слаб, только недавно смог садиться. Путешествие за грань и возвращение назад дались ему гораздо труднее, чем мне. Но ведь я шла туда сама, магическим путем, не умирая на самом деле.

Расхаживала по коридору у двери туда-сюда, заламывая руки и размышляя, как вскрыть замок и что делать потом. Мои представления о происходящем на военных фронтах были весьма смутными. А если Тагон тут потому что Имария встала на сторону Бусвана? Что, если сейчас этот рыжеволосый принц заключает какой-то союз против Акрена, готовит совместное нападение на и без того ослабленную страну?

Готова поклясться, что Тагон узнал меня, а значит сможет выяснить, как я тут оказалась, и ему обязательно расскажут, что здесь я не одна, а с братом. Вот только наследный принц в курсе, что никакого брата у меня нет. Ему ничего не будет стоить сообразить, кто попал в плен к бусванцам в моей компании. Олманиэль станет еще одним, надо сказать, возможно, весьма весомым козырем в борьбе Акрена и Бусвана, - разменной монетой. Как бы не был тверд Картаниэль, не думаю, что он просто проигнорирует угрозу жизни родному брату и не пойдет ради него на какие-то уступки.

- Кот! Кот! - позвала я, надеясь, что хоть усатый сможет что-то предложить, поможет воспользоваться даром прямо сейчас, исчезнуть отсюда… Да куда угодно! Хоть в пасть тех ледяных пауков, из логова которых я впервые выбралась с помощью своей магии.

Но рыжий не появился, не возник рядом, не вышагивал по коридору, высоко задрав хвост. Тревога, что все это время была моей спутницей, разрастаясь внутри, раздуваясь, как медленно наполняющийся отравленным газом шарик, вдруг лопнула, заполняя отчаянием. Стукнула кулаком о стену коридора, готовая вот-вот разрыдаться.

- Поговорим? - вдруг раздался знакомый голос за моей спиной.

Резко развернулась, оказываясь лицом к лицу с Тагоном, чувствуя, как истерика моментально отступает, давая место какому-то запредельному, возмутительному страху. Боялась не за себя. За Олманиэля. Но это не помешало мелкой дрожи разлиться по всему телу, а кулакам отчаянно сжаться до побелевших костяшек.

Заметила, как парнишка, что обычно являлся моим сопровождающим, мелькнул в конце коридора, поспешно скрываясь за ближайшим поворотом и оставляя нас с принцем наедине.

О чем я должна была говорить с Тагоном? Что могла ему сказать? В ответ только злобно глянула на имарского наследника.

- Не знаю, о чем мы можем пообщаться, Ваше Высочество, - проскрипела я сквозь зубы.

- Величество… - как-то неохотно, отводя взгляд медных глаз, поправил меня Тагон. - Мой отец скончался, теперь я правлю страной.

Ого! Вот оно как! Все еще хуже, чем я думала. Этот совершенно невыносимый, самовлюбленный тип теперь ничем не ограничен во власти, а значит, и ждать от него можно всего, чего угодно.

На задворках сознания мелькнуло упоминание Олманиэля о смерти короля Акрена, которого он встретил за гранью. Два короля соседних государств умирают в одно время? Странное совпадение. Особенно если учесть, что Имарский владыка, вроде бы как, слабым здоровьем не отличался и в ближайшее время покидать этот мир не планировал.

- Соболезную, - спокойно и тихо ответила  я.

- Не стоит, - ухмыльнувшись не слишком весело, ответил Тагон. - Мы с отцом особо близки не были. А его корона мне изрядно давит. Никак не думал, что придется примерить ее так скоро. И благодарить за такой сомнительный подарок стоит бусванского владыку.

Я удивленно вскинула брови, не понимая, куда клонит эта рыжеволосая напасть.

- Потому у этой страны, - неопределенно махнул рукой Тагон. - Теперь большие проблемы. Я, знаешь ли, может быть не слишком любил отца, но еще больше не люблю, когда кто-то делает что-то против моей воли, особенно вредит моим родственникам. Думаю вот пойти на Бусван войной. Посмотрим, как они справятся, сражаясь на двух фронтах.