Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 6 - SWFan
Неужели Первый принц пропустит Конференцию? В последние годы он и правда был нелюдим, и всё равно никто не мог вообразить, что он посмеет ослушаться прямого приказа Чёрного императора. Кем бы ты ни был, пускай даже принцем, его сыном, в Южном регионе за подобное полагалось смертельное наказание.
Первый принц был любимцем публики. Милосердным человеком, в отличие от беспощадного отца. А потому весь город, нет, триллионы человек по всему региону, которые наблюдали за процессиями принцев через передающие кристаллы, а также шпионы заграничных фракций застыли в обеспокоенном ожидании.
Наблюдать за самой Конференцией, они, впрочем, не могли. Пересекая высокие стены, небесные баржи погружались в неизвестность.
На первый взгляд дворец напомнил Сима китайский запретный город. Посреди широкой площади располагался необыкновенно высокий и широкий замок с резной крышей из чёрного дерева, к воротам которого поднимались серые лестницы. Даже с небесной вышины они казались монументальными. Когда же Сима и его процессия во главе с Динь Ляном спустились на землю, сами себе они напомнили муравьёв на фоне лестницы, которая зарывалась в чёрные тучи.
Сима хотел поддержать Динь Ляна, предполагая, что последний может испугаться… но это оказалось излишним:
— Вперёд, к моему деду! — заявил юноша и стал быстрой походкой подниматься на лестницу.
В этот момент Сима хорошенько задумался о том, действительно ли «уверенный» Динь Лян лучше «испуганного» Динь Ляна… Но что-либо менять было уже слишком поздно, и в итоге Сима просто пошёл за ним.
Каждому принцу полагалась собственная лестница, а потому поднимались они в полном одиночестве. С определённого момента раздался грохот, дунул ветер, и в небесах замелькали серебристые вспышки. Собирается дождь, понял Сима. В этом городе постоянно шли дожди, однако этот казался особенно зловещим.
В итоге они поднимались целый час. Они зашли в облака, в которых, точно призраки, сверкали молнии, вышли наружу и оказались перед высокой двухстворчатой дверью на фоне голубого неба.
Динь Лян приблизился к ней и уверенно открыл.
Глава 55
Все в сборе
Серые ворота приоткрылись. Перед Сима протянулась широкая площадь, которая простиралась до главного дворца. Последний был совсем небольшим на фоне прочих монументальных строений Южного региона, где целые горы служили обыкновенными поместьями, но, возможно, именно поэтому его пронизывала некая особенная сила.
Дворец представлял сосредоточение наивысшей власти в регионе, если не сказать в Небесных заводях; верхушку гигантской пирамиды, простёртой на весь мир, внутри которой заседал Чёрный император. Он притягивал, пожирал твой взгляд, и лишь постепенно Сима смог оторваться от него и посмотреть на прочих принцев.
Некоторые из них пришли в одиночку, других сопровождала свита, на фоне которой они выделялись своими церемониальными чёрными мантиями.
Сима заметил Третьего принца, который изменил своей привычке всегда носить броню и тоже нарядился в церемониальные одежды, Четвёртого, низкорослого старика, которого злая судьба обделила талантом, Пятого, молодого человека с хитрым «лисьим» лицом и длинными свисающими бровями, Шестого, Седьмого, Восьмого, которые были Королями, и всех остальных вплоть до Семнадцатого — маленького мальчика, которого мама держала за руку.
Сима заметил среди них своих старых знакомых, Шестнадцатого принца и его учителя, Короля Белой Маски. Они тоже повернулись, обращая взгляд на их процессию, но в отличие от прочих принцев, которые не знали, как выглядит настоящий Сима Фэй, на их лицах сперва промелькнуло замешательство, а затем понимание, когда они заметили «Ди Ма».
К этому времени Сима не особенно волновался, что его раскроют. Тайна, можно сказать, уже была разрушена. Ничего не понимал только сам Динь Лян.
— А вот и ты, племянник! Я уж думал не придёшь, — с широкой улыбкой воскликнул Сима Гу, который оставался необыкновенно оживлённым несмотря на давящую атмосферу на площади.
— Я просто не видел смысла торопиться, — надменно заявил Динь Лян.
Сима, который надеялся, что вид сильнейших людей во всём регионе его немного приструнит, невольно поморщился; Сима Гу только рассмеялся своим гремящим голосом со словами «это правда», но другие принцы оказались менее дружелюбными. Некоторые, в том числе Пятый, устремили на него недобрые и подозрительные взгляды.
Никто не считал Второго принца Сима Фэя серьёзным кандидатом на престол. Совсем недавно он находился в опале, у него не было сильной поддержки в лице материнского клана, и сам он даже не был Королём. Тем не менее, когда на кону стоит целый регион, нельзя позволить даже малейшего риска. Уверенный тон мальчишки вызывал подозрения, и всего за секунду собравшиеся перебрали дюжину вариантов, как им от него избавиться.
Замечая всё это, Сима задумался о том, чтобы закрыть Динь Ляну рот, пока тот не рассыпал ещё больше искр в эту пороховую бочку, как вдруг сам воздух изменился — стал более вязким, как смола, от которой слипается горло и замирает сердце.
Все немедленно замолчали и посмотрели на ворота дворца, к которому поднималась лестница из шестнадцати ступеней. Воцарилась абсолютная тишина, в которой, казалось, можно было расслышать, как в едином марше гремят сердца собравшихся. Затем раздался скрип, и ворота приоткрылись, разливая темноту внутреннего зала, которая постепенно стала обретать форму человеческой фигуры.
Это был мужчина. Обычный мужчина, и это казалось удивительным, ибо простые жители региона и даже его собственные дети давно уже перестали воспринимать Чёрного императора как человека из плоти и крови, видя в нём нечто большее, божество или силу природы, у которой не было конкретной формы.
Она была. Это был мужчина. На вид ему было в районе пятидесяти лет. На плечах у него висела длинная царственная мантия. Черты лица его были настолько ровными, что казались высеченными из камня. Его длинные волосы заплетались в узел, а вокруг алых губ чернела короткая борода.
Чёрный император посмотрел с вершины лестницы на площадь, на которой стояли его дети и внуки. Некоторые из них попытались встретить его взгляд, желая продемонстрировать свою храбрость, однако их усилия остались незамеченными.
Император смотрел на них как на вещи; как на фигуры на шахматной доске, и даже Сима, на котором он задержал свои красные глаза, способные, казалось, оставить ожёг прямо на душе, не был исключением. В этот момент Сима понял,
