Заклинатель: Сила слова (СИ) - Алиса Буланова
Нужно было поразмыслить еще кое о чем. О том, о чем думать хотелось меньше всего. Об убийстве. Все схватки, что случались ранее, были лишь разминкой, прелюдией перед настоящим действом. Сейчас Алес достиг той точки, в которой полумеры вроде оглушающих заклинаний были бесполезны и даже опасны. Новак мог лишь догадываться, со сколькими позитивами ему предстоит столкнуться в Италии. Но он четко осознавал, что даже с живучестью негатива, он не протянет долго и, что еще страшнее, подвергнет других риску, если не решится использовать заклинание Танатос (1). Он был уверен, что обладает достаточной силой для смертельного проклятия. Он помнил, что заклинатель силен ровно настолько, насколько сам себе позволяет. Так что нужно было лишь преодолеть психологический барьер, выстроенный им еще в юности, после трагической гибели отца. Лишить человека жизни в порыве злости или отчаяния казалось возможным, но вот сделать то же, отдавая себе отчет в своих действиях и полностью осознавая последствия, казалось совершенно недопустимым. Раз за разом в размышлениях своих он заходил в тупик.
— Сомневаешься в своих силах? — еле слышно произнес Михаль, перегнувшись через проход между кресел.
Похоже, и для него время полета оказалось непростым испытанием. Он, как мог, старался снять растущее напряжение. Новак в недоумении уставился на Михаля.
— Не волнуйся, — с усмешкой продолжил Ковальчик, — я прикрою, если что.
Он ребячески сложил пальцы пистолетами и сымитировал звуки выстрелов. Проходящая мимо стюардесса недоверчиво покосилась на него. Он дунул поверх указательного пальца правой руки и подмигнул ей. Наблюдавший за происходящим Гречук вздохнул и покачал головой.
— Ты лучше о себе позаботься, — ответил Алес, дождавшись пока стюардесса отойдет достаточно далеко. — Подумай, что будет с Мирой, если с тобой что-нибудь случиться.
Ковальчик мрачно ухмыльнулся. От его ребячества не осталось и следа.
Чтобы ускорить прохождение паспортно-визового контроля негативам пришлось использовать заклинание рассеянности, что, разумеется, не осталось незамеченным. Алес явственно ощущал повсюду присутствие позитивов. Он не испытывал страха, только сильное напряжение, ожидая нападения в любую секунду. Остальные держались более спокойно, видимо, верили, что столь людное место может их защитить.
Направляясь к зоне выхода через залы ожидания, поляки заметили несколько охранников, пристально наблюдавших за ними. Без сомнений, они были позитивами. Новак ощутил по крайней мере три энергетических канала, исходящих от каждого из них. Значит, где-то поблизости были их адепты.
Стоило парню лишь подумать об этом, как Леслав ткнул его в бок, кивком указывая на группу мужчин в штацком, приближающуюся к ним.
— Я разберусь, — бросил Михаль, ускорив шаг.
— Я сам, — возразил Йозеф.
— Периспазмос, — полушепотом произнес Алес.
Адепты прошли мимо, не заметив их.
— Отлично, — Гречук хлопнул Новака по плечу. — Теперь нужно рассредоточиться, скверно выйдет если эти двое подерутся. Встретимся у выезда. Постарайтесь не поднимать лишнего шума. И раздобудьте себе оружие.
Все четверо разошлись, растворившись в толпе наводнивших зал ожидания людей. Пару минут Алес пытался разыскать глазами кого-то из своей группы, но вскоре понял, насколько глупа его затея. Ведь он был способен ощущать ауру каждого из них и судить по ней об их действиях. Михаль, используя заклинание безумия, создал переполох, чтоб отвлечь от себя внимание. Взбесившаяся женщина набросилась на дежурного полицейского. Когда тот попытался успокоить даму, сопровождавший ее мужчина ударил его ручной кладью, попутно зацепив ближайшего ожидающего рейса пассажира. Завязалась драка. Потребовалось несколько минут, чтобы успокоить разбушевавшихся, а когда все закончилось, уже Ковальчик пропал из вида.
Давно сработавшиеся Гречук и Рудкевич, находясь на приличном расстоянии друг от друга, почти синхронно ослепили и обездвижили своих преследователей. Снаружи он «реквизировали» у полицейского патруля старый фиат и табельное оружие. Алес, наблюдавший за происходящим сквозь стеклянные двери, огляделся. Как оказалось, никто кроме него не придал действиям заклинателей особого значения.
Новак направлялся к выходу, обходя позитивов и адептов, постепенно распространяя вокруг себя заклинание рассеянности. Он помнил о том, что должен сдерживать силу, ведь сильный всплеск негативной энергии мог привлечь внимание заклинателей из вне.
Полицейский фиат ожидал Алеса на стоянке такси. Он сделал несколько быстрых шагов и запнулся. Будто что-то сбило его с ног. Плечо засаднило. Позади в терминале засуетились люди, обеспокоенные активными действиями охраны и полиции. Видимо, от удара Алес утратил концентрацию и проклятие спало. Теперь оставалось полагаться лишь на быстроту своих ног. Он изо всех сил припустил к стоянке.
Когда Новак сел в авто, Михаля еще не было. Сидевший за рулем Йозеф был готов уехать без него, но вскоре тот объявился изрядно побитый и измотанный. Гречук, развернувшись с переднего сиденья, собирался расспросить его о случившемся, но внезапно переключился на Новака.
— У тебя кровь на куртке, — он указал на правую руку. — Ранен?
Будучи захваченным волной адреналина Алес не обратил внимания на пострадавшую конечность. Придя же в себя, он ощутил боль в полной мере. И пусть такое случалось с ним не впервые, он с трудом не поддался панике. Логическая цепочка из воспоминаний от калеки-наркомана до позитива-болгарина привела его к почти безумной мысли попытаться залечить рану самому. Алес задумался, пытаясь восстановить в памяти строфы исцеляющего заклинания. Слово за слово — выходило приблизительно следующее:
— Имеющий уши, да услышит. Имеющий глаза, да увидит. Дано было слово: санитатум (3) Кто имеет, тому дано будет и приумножится, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет…
Осекшись на середине, Новак поднял глаза на своих спутников. Выглядели они, мягко говоря, озадаченно. Гречук, поначалу встревожившийся, теперь, округлив глаза, сидел, открыв рот и не в силах вымолвить ни слова. Йозефу стоило огромных усилий сохранить адекватность и не ударить по тормозам. Наиболее бурно отреагировал Михаль.
— Ты что творишь?! — проорал он.
— Лечусь, — ответил Алес, все так же вспоминая.
— Ты спятил?! Это же благословение!
— Я в курсе. Успокойся ты. Я из-за тебя сосредоточиться не могу.
Леслав, все еще молча наблюдавший за Новаком, вздохнув, кивнул и отвернулся. Видимо взвесив
