Я - Ведьма - Нина Ахминеева
Я чувствовала, как вяло течет густая, вязкая кровь по ее венам. Я видела пустой источник без малейшей искорки магии. Я видела черную субстанцию, что полностью поглотили легкие женщины.
Предельно осторожно и очень аккуратно, я капелька за капелькой начала вливать тонкой струйкой свою силу в пустой источник, умирающей женщины.
Не знаю, сколько я так стояла, потеряв счет времени. Однако, когда я решилась посмотреть и открыла глаза, то увидела, что на меня смотрит огромными, изумрудного цвета глазами, молодая, цветущая женщина.
— Спасибо тебе- прошептала женщина и попыталась поцеловать мою руку.
Отняв у нее свою ладонь, я чуть отошла от ее ложа и улыбнувшись спросила:
— Как ты себя чувствуешь?
Женщина, что была в одета в мышиного цвета, длинную сорочку, легко соскочила со своей кровати и засмеявшись покружилась вокруг себя. Но как только заметила сидящих на полу, в углу хибары, детей, подбежала к ним и встав пред ними на колени, обняла их обоих разом. И лишь ее едва слышный шепот, нарушал тишину:
— Все хорошо, мои маленькие. Теперь все будет хорошо.
Что бы им не мешать, мы с Тарарамом вышли из хаты на улицу, где возле дверей с хмурым выражением на лице стоял Макс.
Увидев Макса, подошла к нему и уткнулась лицом в его вкусно пахнущую костром куртку. Большая теплая ладонь гладила мои волосы, и я услышала:
— Умница. Я надеялся, что ты так поступишь- тихо прошептал, мне мужчина.
Спустя немного времени из хибары вышла, женщина со своими ребятишками.
Зовут меня Ариза- представилась мне женщина.
А это мои детки, ласково поглядела Ариза на сидящих у костерка рядом с Тарарамом и Максом двух грязных мальчуганов.
Не раздумывая долго, мои мужчины, похозяйничали во дворе у женщины и сейчас на костерке варили похлебку.
В дом мы молча и единогласно приняли решение не входить.
Мальчишки крутились рядом с мужчинами и то и дело я слышала тихий детский смех, довольных ребят…
Мы же с Аризой сидели на чем-то вроде завалинки возле входа в ее хибару. Не скрывая своих слез женщина начала свой нехитрый рассказ.
Муж та мой, год назад как помер. Одна значит я осталась с ребятками-то. Туго и голодно было нам без мужика-то. А тутача ишо граф налоги поднял, да всех до нитки обобрал.
Собиралась я к брату моему на постой проситься. У него дом хороший. Знатно живет. Да и добрый, не отказал бы принять…А я возьми и заболей… дети голодом маются. Я встать не могу… Как бы не ты, померла бы…
Тяжелые горькие слезы лились рекой из изумрудных глаз женщины.
— А что соседи? — спросила с тяжелым сердцем- Не помогали детям?
— Та! — воскликнула женщина- Сами они поди с голодухи все померли… Не видела я давно никого… Но мож и живы… Ток как я приболели… Семья тама напротив жила. Хорошие люди. Семеро деток у них…
Подняв голову, я заметила, как быстро вставший Тарарам выходит из калитки и направляется в дом по соседству. С томительным ожиданием, я молча смотрела как мужчина скрылся в дверях дома, стоящего напротив хибары Аризы.
Спустя пару долгих минут Тарарам вышел с нечитаемым выражением на лице. Посмотрев на меня, мужчина помедлил и подойдя сказал:
— Вы правы. Все умерли. Давно.
Ариза опустив руки в ладони горько и протяжно завыла в голос.
Не зная слов, что могут тут принести утешение, я легонько поглаживала женщину по плечам…
Глава 59
Этим же днем, плотно пообедав сваренной мужчинами похлебкой, Ариза со своими ребятишками и запасом еды от нас на дорогу, отправилась, как и планировала до болезни, к брату, что жил на границе с графством де Крез.
Мы же, тепло попрощавшись с женщиной и мальчишками, единогласно приняли решение заехать к графам де Крез.
Не знаю, чем руководствовались мои мужчины, но лично я очень хотела посмотреть в глаза тех людей, что своей алчностью довели жителей своего-же графства до нищеты и обрекли на долгую мучительную смерть от голода, и болезней.
И вот к вечеру такого насыщенного дня, мы подъезжали к дому графа и графини де Крез
Двухэтажный мрачный дом, сложенный из камня, окружал трехметровый, такой же каменный забор.
Если раньше цветы и деревья росли вдоль забора, то теперь напрочь отсутствовали.
Из всей растительности, насколько мне хватало зрения, я видела только кое-где еще проглядывающие маленькие островки какой-то пожухлой травы.
Я сидела в седле на своем коньке-горбунке и молча, с абсолютным спокойствием, смотрела как Тарарам разговаривал со слугой, что вышел на его громкий стук по воротам. Макс так же как я молча и спокойно наблюдал за их диалогом с высоты своего коня.
Кивнув нам головой, Тарарам, вновь сел на своего коня, и мы въехали в открывшиеся с противным скрипом массивные ворота, что тут же были крепко-накрепко закрыты двумя, с унылыми лицами слугами, и заперты на засов изнутри.
Въехав во двор, мы едва успели спешиться со своих коней и слегка оглядеться. Смотря по сторонам я заметила, что к нам спешит, сбегая по широким ступеньках, ведущих к парадному входу этого мрачного дома, плюгавенький мужичок.
Мужичок этот, изобразив на своем лице подобострастную улыбочку и кивая головой, как китайский болванчик, прямо на бегу, все кланялся и кланялся Максу.
— Какие гости почтили своим присутствием мое скромное жилище! — тонким визгливым голосом говорил подбежав к нам, мужчина.
Он во все глаза, жадно смотрел на Макса, совсем игнорируя нас с Тарарамом.
— Генерал Максимус де Носа, собственной персоной, у меня в гостях! Прошу, прошу- щебетал мужичонка, что оказался графом де Крез.
Вцепившись в локоть Макса он настойчиво направлял и даже слегка подпихивал Макса по ступенькам вверх к входу в дом.
Мы с Тарарамом шли следом за ними и слегка посмеивались, переглядываясь между собой. Тарарама явно забавляла ситуация, в которой Макс опять-таки был, главным действующим лицом.
Внезапно Макс замер на ступеньках. Неторопливо, с легкой брезгливостью, ладонью стряхнул цепкие ручонки графа со своего рукава. Демонстративно отряхнув ткань, Макс посмотрел на графа с непередаваемой снисходительностью и одновременным восхитительным величием на лице и произнес:
— Граф. Со мной мои друзья… Сказав эти слова, Макс сделал такую многозначительную и длительную паузу, что до графа наконец-то дошло, что он чуть было не опростоволосился.
Конечно, конечно! — засуетился граф — Что ж вы, гости дорогие замешкались-то! Проходите-проходите… Это граф уже говорил нам с Тарарамом, стоящим в
