Ваше Сиятельство 6 - Эрли Моури
До самого сна это чувство то нарастало во мне, то отпускало. А среди ночи я проснулся от того, что почувствовал отчаянный призыв Элиз. Она молила о помощи. Я точно знал, что миссис Барнс сейчас в огромной беде, все решают минуты, и во всем огромном мире Элиз может рассчитывать только на меня. Но что я мог сделать, находясь более чем за две с половиной тысячи километров от нее⁈ Мне никак не преодолеть такое расстояние достаточно быстро, даже на самой стремительной вимане. И на тонком плане, если бы даже как прошлый раз мне посодействовал Родерик, все равно помочь Элиз быстро я не мог.
* * *
— Ритуал! — хмуро сказал виконт Уоллес.
Жрец небесного Тонатиуха кивнул. Приложил обсидиановый клинок ко лбу и закрыл глаза, прошептал несколько слов, затем, повернувшись к хозяину особняка, сказал что-то на своем лающем языке.
Они вместе вышли из зала, чтобы взять курительную трубку и священные таблички, тексты с которых читали перед вечерней трапезой. Лорд побежал за ними.
— Алекс! Алекс! — давясь рыданиями, миссис Барнс изо всех сил пыталась освободить руки.
Будто не чувствуя боли, она дергала руками так, что казалось кисти оторвутся, застряв в тугих петлях. И случилось чудо: правая петля чуть поддалась, стала шире. После нескольких рывков Элизабет смогла вырвать руку, содрав кожу о грубую веревку.
— Мой демон! — всхлипнула баронесса, торопливо, лихорадочно пытаясь распустить узел на левом запястье.
Он не поддавался, и Элиз померещилось, что ее мучители возвращаются. Их голоса звучали ближе или так казалось из-за страха, разрывавшего сердце. Англичанка снова воззвала к Алексу. У нее возникла уверенность, что демон, хоть и не может оказаться так быстро здесь, но неведомым образом помогает ей. Так вышло и в этот раз: узел на левой руке поддался. При чем довольно легко.
Поглядывая на приоткрытую дверь, Элиз принялась освобождать ноги. Снова зазвучали мужские голоса. Нет, в этот раз они не приближались. Ее мучители будто спорили о чем-то. Освободив вторую ногу, Элиз бросилась к окну. Дернула за ручку створку, но она даже не шевельнулась. В страхе и спешке баронесса не могла понять, как открыть оконный запор. Наверное, окна здесь не открывались вообще, потому как содержимое этого зала имело для Уоллеса огромную ценность. Баронесса обернулась на дверь — голоса там звучали громче, раздался лай собаки.
Взгляд Элиз метнулся к простенку, на котором висело древнее оружие: копья, старинный остробой, лук и арбалет. Еще мечи и секира. Миссис Барнс подумала, что если она успеет, то эта секира поможет ей разнести окно, и тогда Элиз выскочит в сад. Израненная, голая, но хоть с каким-то шансом на спасение. Демон должен ей помочь! Она метнулась к простенку. По пути молнией мелькнула мысль: ее мучители сразу же прибегут на грохот от ударов секиры! Может быть правильнее не разбивать окно, а убить этих мерзавцев? Но там пес! Элиз боялась его больше, чем Махуизоха и свихнувшегося виконта Уоллеса!
Когда миссис Барнс смогла вырвать секиру из крепления, шаги и голоса мужчин уже звучали в коридоре. Дрожа от страха и волнения, Элиз стала слева от дверного проема и подняла тяжелую секиру. Последние мгновения до появления первого из мерзавцев длились вечность. Сердце баронессы стучало так громко, что она опасалась: этот частый, гулкий стук ее мучители непременно услышат и поймут, что она поджидает их у двери. Мысли в голове неслись точно табун обезумевших лошадей. В эти мгновения Элиз успела передумать все: что ей будет, когда ее схватит полиция; как жаль, что она уже не сможет помочь Алексу с фотографией снимка; сможет ли она убить сразу двух мужчин или они убьют ее. И еще пес! Он слишком быстрый, верткий — его точно не одолеть секирой, слишком тяжелой для ее рук. Лорд, наверное, загрызет ее.
Первым в зал вошел великий вождь Махуизох, и секира проломила его голову — рассекла ее пополам. Фонтан крови брызнул так далеко, что алые капли оросили статую небесного Тонатиуха. Кровожадный бог получил то, чего желал. Виконт Уоллес не сразу понял происходящее. Он замер, издав слабый стон, вытаращив глаза, уставился на Элиз. Не теряя драгоценные мгновения миссис Барнс снова занесла секиру. В последний миг хозяин особняка увернулся, и тяжелое стальное лезвие отрубило ему руку вместо головы.
Лорд! Эта опасная мысль точно молния вошла в висок баронессы. Огромный темно-серый дог стоял в коридоре в трех шагах от баронессы. Его рычание не было слышно за воплем господина Уоллеса, катавшегося по полу. Элиз успела схватиться за ручку двери и потянула ее на себя. Она почти успела захлопнуть ее. Успела бы, если бы не отрубленная рука Джозефа. Ладонь этой конечности легла так, что застряла под низом створки двери и мешала ее закрыть.
— Черт! Черт! — Элизабет несколько раз пнула окровавленный обрубок, но пес уже просунул голову между створкой двери и дверной коробкой, остервенело лая, он пытался ворваться в зал.
Миссис Барнс вскрикнула от боли — оставшаяся невредимой рука Джозефа вцепилась в ее ногу чуть выше ступни и сжала с такой яростью, что казалось его стальные пальцы сейчас переломят кость. Джозеф, вопил от боли и тянул Элизабет к себе. Кроме безумной боли виконта пробирал смертельный ужас. Ведь если его проклятой гости удастся закрыть дверь, то его верный пес не придет на помощь, и тогда… Тогда миссис Барнс легко расправится с ним!
Едва сумев устоять на ногах и изо всех сил держа дверь левой рукой, правой Элиз подняла тяжелую секиру и обрушила на морду Лорда. Лай пса прервался визгом. Он отскочил в коридор, и баронесса наконец смогла захлопнуть дверь.
Все
