Покажи мне звёзды - Екатерина Владимировна Скибинских (Лихно)
– Но ведь ничего не произошло, – возразил он без особой уверенности в голосе, сразу растеряв большую часть своего запала. Наверняка ведь и сам понимал, что неправ.
– Угу. Не произошло. Я безумно рада этому, правда, но представь, каково мне было? После встречи с Диланом, на которой он наглядно показал, насколько глубоко мы влипли, прихожу домой, а вас нет. То ли вы сами ушли, то ли… то ли… – я судорожно перевела дыхание, чувствуя, как в горле снова встал ком, а в животе опять поселилось мерзкое чувство страха и беспомощности. – Пока вас не было, в красках представила, как именно могли с вами разделаться. И ведь даже не знала, куда идти, где искать хотя бы ваши тела!
Под конец фразы просто устало махнула рукой, отвернувшись к окну. Продолжать разговор совсем не хотелось, на душе поселилась тяжесть.
– Прости, был неправ, – выдавил Кевин совсем тихо.
В его голосе слышались искреннее огорчение и досада. Я лишь дернула плечом, ничего на это не ответив. Ну а что тут скажешь? Переливать из пустого в порожнее? Дурость сделали, признали это, но, почему-то, желанное облегчение так и не наступило, слишком сильно перепугалась…
– Можно?
Его немного неуверенный голос раздался совсем рядом и заставил удивленно повернуться к парню.
– Что?
– Присесть рядом можно? – повторил он и, получив в ответ быстрый кивок, тоже сел на мою кровать.
Тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. Я не торопила.
– Я как-то не подумал, что нужно взять с собой артефакт… – начал он с усилием, но я его перебила.
– Вот только не надо врать, а? Тони рассказал, что и тебя обманул, сославшись на мое разрешение, и артефакт он не взял, и на обрыве задержался, дорисовывая последние штрихи.
– Вот трепло… Поэтому ты его выпорола? – от его голоса повеяло холодом.
Но я уже окончательно взяла себя в руки. Смерив его заинтересованным взглядом, тихонько фыркнула.
– Что, тоже хочешь? Ну, извини, я не по этим делам. Можно, конечно, Ванессу попросить, если совсем уж невтерпеж… – протянула насмешливо, воспользовавшись моментом, чтобы хоть так отплатить за потраченные нервы.
– Да ну тебя, я же серьезно! – возмутился Кевин, но все же немного расслабился.
– И я серьезно. Что, небось, навоображал уже, что я злобная госпожа, без конца размахиваю плеткой направо и налево? – хотела спросить с той же долей сарказма, но получилось резче, чем планировала.
Кевин смерил меня внимательным взглядом, в котором полыхнуло нечто, вызывавшее беспокойство, после чего медленно покачал головой.
– В первый день, может, так и подумал бы. А так… Не похожа ты на типичную рабовладелицу… Ладно, что мне нужно сделать, чтобы искупить свою вину? – посерьезнел он.
– Ну а что ты можешь сделать? Больше не совершай глупости. Понимаю, тут больше Тони косячил, но ведь и ты мог потребовать, чтобы он позвонил мне при тебе, или сам бы позвонил. Когда уходили – убедиться, что Тони взял артефакт. Ну, и, увидев тот страшный обрыв в безлюдном месте, дать нашему творцу подзатыльник и притащить домой.
Я окончательно успокоилась, осознав, что с Кевином особых выяснений отношений не планируется. Ситуация, конечно, неприятная получилась, но главное, что разобрались. Да и художник мой получил то, чего последние пару месяцев ему явно не хватало.
– А Тони что? – уточнил Кевин, помедлив.
Было видно, что он чувствует себя несколько неловко, хотя напряжение отпустило его почти полностью.
– А что Тони? У себя в комнате, рисует. Зря, что ли, вдохновение ходил черпать? – хмыкнула я, потянувшись за резинкой для волос.
– Я имею в виду, что он думает по этому поводу? О том, что происходит вокруг… Ну и своей безответственности и последствиях…
Я оценила, насколько завуалировано Кевин коснулся темы наказания, полученного Тони. Улыбнувшись, завязала волосы в небрежный узел, наслаждаясь прохладой от легкого сквозняка, остудившего открытую шею, и только после этого соизволила ответить.
– Что он может думать? Ему объясняй, не объясняй – без толку. Пока говоришь – соглашается. А потом бабочку увидит красивую и побежит за ней, сразу забыв обо всем, – фыркнула я, покачав головой.
Можно подумать, за эти несколько дней Кевин сам не понял, что Тони – тот еще фрукт.
– И что, каждый раз заканчивается поркой? По-другому никак? – с едва заметным неодобрением в голосе.
Кто-то решил мне на совесть подавить? Ну-ну.
– Думаешь, я в восторге от этого? Насколько поняла, Тони с детства такой. Отец его воспитывал один и не чурался порки, пытаясь хотя бы так пробудить, если не совесть и желание думать, то хотя бы инстинкты. Вот Тони и привык, что так в его мире правильно: совершил глупость – получил по заднице. Совершил ее повторно – получил больше и сильнее. В третий раз захотелось сделать – задница заныла, напоминая, больше и не тянет. Да и ему так проще: получил – все, можно дальше общаться, как прежде, без обид и злости, и вина над ним не висит. Если же ограничиться простыми разговорами, хоть сто раз ему скажи, что не сердишься – будет сам себя изводить, что намного хуже. Пришлось принять правила игры. В мелочах находим компромиссы, обсуждаем, ищем выход из сложившейся ситуации, что устраивал бы обоих… Например, за подгоревший обед он не дождется, как бы не старался. Ну, а когда что-то серьезное – уже, видимо, без вариантов, – неожиданно для самой себя, поделилась некоторыми нюансами наших с Тони отношений.
Наверное, мне давно уже нужно было выговориться, рассказать об этом хоть кому-то. Может, услышать совет… Или убедиться, что поступаю правильно, согласившись на такое. Но Кевин лишь неопределенно хмыкнул, не давая никакой оценки моим действиям.
Не дождавшись его реакции, неопределенно передернула плечами и подошла к шкафу. Как и в прошлый раз, не обращая на присутствие мужчины никакого внимания, переоделась в удобные домашние шорты и футболку.
– Можно задать вопрос? – прозвучал его задумчивый голос.
– Ну попробуй.
– Как Тони вообще попал к тебе? Не похоже, что ты купила его на аукционе или еще где.
Обернувшись, вопросительно приподняла бровь. Кевин успел уже в наглую с комфортом развалиться на кровати поверх покрывала и, заложив руки за голову, наблюдал за моим переодеванием с явным интересом.
– А на что похоже?
– Думаю, ты была знакома с его родителями, знала его едва ли не с детства. А потом они умерли, напоследок попросив тебя о нем позаботиться… Но, к тому моменту, он уже был рабом… Не смотри на меня так, сам уже понял, что версия совсем дурацкая и нерабочая. Ладно,
