Эльфийка. Переполох в Академии (СИ) - Винни Фред

— Когда женятся, дарят кольцо. По кольцу отличают женатых от свободных.

— Да?

— У нас — да. А у вас?

— У нас по татуировке.

Он удивленно двинул бровями, но кивнул:

— Можем сделать. Одинаковую?

— Если мы будем ритуал Слияния проходить, она сама сделается, так что не надо.

— Ну и отлично, тогда завтракаем и за кольцами. И я первый в ванную, — он быстро поцеловал меня в нос и вскочил с кровати, вызвав бурю возмущения среди котов.

Я проводила глазами его голую спину и возмутительно неприличные очень короткие штаны из очень тонкой ткани, потом заглянула под одеяло и решила, что оба мы хороши. Я спала в футболке из комплекта и в кружевном нижнем комбинезоне до середины бедра, на моей Грани у всех было такое белье, под штаны носится только оно. Вчера Ромка не выглядел очень уж шокированным этой штукой, наверное, у него был опыт обращения с полуголыми девушками. В отличие от меня.

Но меня это не волновало — люди мало живут и не перебирают партнерами, у них мало шансов, поэтому они пробуют столько раз, сколько могут, пока не найдут подходящего. Ромка, вроде бы, нашел. Он так легко согласился на Слияние Душ… Слитые партнеры друг другу не изменяют, потому что второй об этом сразу же узнает, так что если кто-то из них встретит новую любовь, то они проходят ритуал Разделения. Но это бывает настолько редко, что каждый такой случай вносят в летописи и тщательно изучают причины, чтобы больше их не повторять, такое было раз пять за всю эльфийскую историю.

Детей всегда пугают сказками о том, как маложивущие втираются в доверие к бессмертным, чтобы пройти ритуал и получить долгую жизнь и большую силу, а потом уходят и живут в свое удовольствие. Но я знала, что это неправда — я общалась со слитыми, и задавала им этот вопрос, они смеялись — если один из партнеров так поступит, то будет чувствовать всю боль второго на любом расстоянии, это будет так мучительно, что придется либо вернуться и пытаться стерпеться-слюбиться, либо расторгать союз. Попытки маложивущих схитрить таким образом действительно случались, они тоже были в летописях, я читала об этом в одной из запрещенных книг, но они все выбирали первый способ решения этой проблемы, возвращались, и рано или поздно становились нормальной парой. Меня посещали мысли о том, что Ромка хочет с помощью меня продлить свою жизнь, но я их сразу отгоняла — это я предложила Слияние, он просил подождать и отложить. И даже если он окажется коварным предателем и сбежит, то Слияние его ко мне так привяжет, что рано или поздно он вернется, и за эту гарантию я готова была пройти даже через это. Он будет моим, как я мечтала тогда у лосиной поилки в диком лесу, я буду приходить домой, а он будет там меня ждать, мой личный волк.

Я выбралась из-под одеяла телепортом и пошла готовить завтрак.

Через полчаса мы сидели в маленьком домике на кровати, ели завтрак и обсуждали мое заклинание для синтетической шерсти. Меня не оставляло ощущение надвигающейся катастрофы, как будто что-то грядет, а мы об этом не знаем. Вчера вечером мы приняли решение, которое изменит наши жизни навсегда, а сегодня сидели завтракали так же спокойно, как в прошлый раз, как будто вообще ничего не изменилось.

Для всех, кого я знала, свадьба была долгожданным, очень важным событием, ее планировали за полгода, специально заказывали в ботаническом саду Плод Души, выставляли его дозревать в специальной подставке на видном месте, чтобы все, кто приходит в дом пары, видели и восхищались. Для свадьбы арендовались шикарные залы, украшались профессиональными декораторами, месяцами шились костюмы, обсуждалось меню и рассадка гостей за столом, заказывался портрет пары в свадебных костюмах у модного художника, иногда даже из столицы. Когда я планировала свой фиктивный брак с целью уехать от родителей, свадьбе я уделяла гораздо больше внимания, чем жениху, рисовала в тетрадке букеты и украшения, и даже фасон платья выбрала. Это было сто лет назад, и он давно уже вышел из моды, но мне все еще нравился, мне хотелось… Но вынырнув из воспоминаний и мечтаний, я оглянулась вокруг и призналась себе, что мы не в той ситуации, чтобы шиковать. Позволить себе банкет, костюмы и цветы могли только те пары, которых поддерживала толпа родственников, в том числе, материально. Я до сих пор не знала Ромкин уровень благосостояния, мне было как-то не до этого. Лично у меня в комнате лежали деньги, которых хватит на еду на четыре месяца, до декабря, минус та сумма, которую я уже потратила на свои волосы. Я не знала, сколько папа выдал Ромке, но учитывая, сколько мы грохнули на одежду, плюс возмещение ущерба седьмого корпуса и некультурной русалки, там тоже осталось не много. Я не знала, какая у него зарплата в Академии, но вряд ли большая. Я могу устроиться на работу, все равно учеба для меня не сложная. Ромка говорил, что арендовал этот дом до конца… семестра или года? Забыла. Но в любом случае, мы можем жить здесь и не платить за общагу. Есть можно в столовой. Мне, на самом деле, много еды не нужно, это ему будет сложно.

— Как думаешь, это заклинание можно продать?

Роман поднял на меня удивленный взгляд:

— Ты же сказала Деймону, что он может забирать так? Типа, нельзя утаивать знания, все такое. Передумала?

— Обстоятельства изменились, — потупилась я, он фыркнул и рассмеялся, приобнял меня за плечи панибратским Владкиным жестом, заглянул в глаза и сказал:

— Я не такой нищий, как думает твоя долбанутая соседка, расслабься, с голоду мы не помрем. Куда она, кстати, делась? Давно не видел ее.

— Она исполняет свою мечту, — вздохнула я, — мы с ней и Лейли проводили ритуал Портала Желаний, она вошла в портал, и больше я ее не видела. Надеюсь, у нее там все хорошо.

— Я тоже надеюсь, а то ж она вернется, — рассмеялся Роман, это было грубо, но я тоже смеялась, мне без нее было лучше, чем с ней. Он хитро посмотрел на меня и спросил: — А ты почему не вошла в Портал Желаний?

— А кто тебе сказал, что я не вошла? — игриво шепнула я, он ахнул и рассмеялся, наклонился ко мне и прошептал на ухо, касаясь губами кожи:

— Какие интересные у вас желания, госпожа ле’Грин! — уху было так щекотно, что я пыталась отодвинуться, но он до сих пор держал меня за плечо, и чем дальше я отодвигалась, тем сильнее он ко мне придвигался, и продолжал шептать, заражая щекотными мурашками всю шею: — Как не стыдно, юная леди! Вламываться через портал к спящему мужчине! Да еще и кидать ему на пузо кота, ай-яй-яй! Вам когда-нибудь кидали на пузо кота? О, женщины, коварство — имя вам! — Я уже тряслась вся от щекотки, отползала как могла, но он продолжал издеваться над моим ухом, хотя сам дрожал от смеха, но от этого было еще щекотнее, потому что смеялся он мне в шею, а она стала настолько чувствительной, что щекотно было даже от дыхания, особенно от дыхания. — Госпожа ле’Грин, как можно?! Посреди ночи, в спальню, к голому волку! Неужели вы не знаете, что волчок может укусить за бочок?

— Хватит, — я пищала и пыталась закрыть шею плечом, закрыть ему рот руками, я уже задыхалась от смеха. Когда мы все-таки упали, он прижал меня к кровати и отодвинулся, рассматривая меня как блюдо:

— Ну что, госпожа ле’Грин, какой бочок вам менее дорог?

Я не могла перестать смеяться, как будто он щекотал меня даже взглядом, закрывала руками бока и качала головой, делая умоляющие глаза:

— Не надо!

— Ну почему же не надо, если надо, — он медленно потянул вверх низ моей футболки, под ней было кружево, он попытался приподнять и его, но не получилось. Он посмотрел на меня и с шутливой досадой буркнул:

— Что это за хрень, как она снимается?

— Это комбинезон, сначала снимаются бретельки, потом через низ.

— Божечки-кошечки, комбинезон! — он уткнулся лбом мне в живот и смеялся, дернул кружево зубами: — Я — волк, и этот комбинезон оскорбляет мои волчьи чувства! Я требую бочок. Сейчас.

Я с виноватым видом шмыгнула носом:

— Мне придется снять футболку, а потом снять комбинезон, и получится ужасно неприлично, — он поднял голову и посмотрел на меня, как будто пытался понять, шучу я или нет, я изобразила полнейшую скорбь и медленно кивнула: — Несмотря на отсутствие того, что можно было бы демонстрировать, сам факт демонстрации того места, где оно предположительно могло бы быть, уже является неприличным.