Стихийный мир. Морской эмир - Сильвия Лайм
— У меня уже и прозвище есть, — сжала губы я. Латимерия фыркнула, хлопнув меня по плечу.
— И, между прочим, классное прозвище! — хохотнула она. — Означает что-то вроде «морское безумие» или попросту «ведьма, сводящая с ума».
Продавщица тем временем поставила коробки на витрину и прикрыла рот рукой, осеняя себя какими-то знаками. Я почувствовала, как колышется вокруг нее вода, и поняла, что чароводница создала что-то вроде кокона, в котором планировала от меня скрыться.
Вода вокруг нее и впрямь стала плотнее, слегка запузырилась и обрела зеленоватый оттенок.
— Тебе кажется это забавным? — приподняла я бровь.
— О, весьма! — хмыкнула Латимерия. — Честное слово, у меня никогда не было прозвища. Тем более такого крутого.
— Пожалуйста, я вынуждена просить вас покинуть мое заведение, — пискнула из своего укрытия продавщица.
Латимерия не обратила на нее ни капли внимания.
— Вот звали бы меня как-нибудь вроде «Дикая хищница» или «Принцесса морей». Ну или, на худой конец, «Акулье сердце» — тоже неплохо.
— Но меня зовут «Морским безумием», а не «Акульим сердцем», — буркнула я. — И даже не дельфиньим.
И развернулась в сторону выхода. Ужасно захотелось сменить хвост на щупальца кракена и ущипнуть одним таким вздорную продавщицу, испортившую настроение.
— «Морское безумие» — это же еще круче! — воскликнула радостно Латимерия, словно тут и впрямь было чему радоваться. — Не будет ни одного айреморца, что не знал бы Инсанимару. Может, у тебя и последователи появятся, как у Венинумары.
— Вот уж спасибо, — пробурчала я.
— Ты куда? — ахнула эмирита и схватила меня за руку. — А ну-ка, стой.
— Инфы, уходите скорее! — взвизгнула продавщица, и Латимерия, наконец, на нее посмотрела.
— Ты смеешь выгонять эмириту Айремора из своего ничтожного магазинчика? — грозно спросила девушка, и продавщица поменялась в лице. Если прежде она была просто бледной, то теперь пошла красными пятнами.
— Эмирита Латимерия?
— Нет, задница осьминожья! Конечно, эмирита Латимерия! В лицо должна знать всю правящую семью! — рявкнула кузина Тирреса, и на миг я даже перестала ее узнавать. Но вот она снова заулыбалась, и мне стало значительно легче.
— Лати, нам лучше уйти, раз нам тут не рады, — проговорила я, и что-то екнуло в груди. Жаль, что я не поняла, что именно, уже тогда. Очень жаль.
Но, увы, время не повернешь вспять. К чему было то мое темное предчувствие, я поняла лишь значительно позже.
— Лати, — повторила я, снова переходя на более дружеское и близкое общение с кузиной Морского эмира и тем самым будто расписываясь в том, что мы близкие подруги.
Латимерия широко улыбнулась, явно оценив мой порыв.
— Ни в коем случае. Если эта рыба протухшая еще раз посмеет помешать эмирите Айремора и ее приближенной, сидеть ей в одной из проклятых каверн.
— О нет, пожалуйста, эмирита! — взмолилась продавщица с таким ужасом, что даже мне ее стало жаль. — Я все сделаю, только не каверны!
По спине проползла липкая дрожь, стоило вспомнить, как Тиррес заставил меня погрузиться в одну из них. В каверне определенно что-то жило, и продавщица явно боялась не зря.
— Я сейчас же принесу вам все самое лучшее! — крикнула несчастная работница магазина и снова исчезла в соседней комнате, а я тем временем не могла не спросить:
— Вы наказываете преступников и провинившихся опусканием в каверны?..
— Ни в коем случае, — хохотнула эмирита. — В каверны совет эмирата принял закон опускать только убийц и воров. Всех на разную глубину. За более мелкие прегрешения, само собой, никто никого никуда не сунет. Но Ламинарии об этом знать не обязательно, верно? — Она весело рассмеялась, подмигнув мне, но, не заметив с моей стороны особенной поддержки, пожала плечами. — Нечего было грубить эмирите Айремора. В твоей любимой империи Огненной луны и за меньшее можно головы лишиться, между прочим. У нас еще мягкие законы.
Я выдохнула. Стоило признать, что Латимерия права. О Красном доже каких только страшных слухов не ходило.
Тем временем продавщица снова вернулась, на этот раз высыпав на лавки, кажется, все, что у нее хранилось в закромах. Крупные драгоценные камни в диковинных серебряных и золотых оплетках поражали взгляд и воображение. Создавалось впечатление, что неизвестные ювелиры воплотили в кораллах, окаменевших водорослях и драгоценных металлах всех морских существ, которых могли вспомнить.
— Я не могу… — попыталась я снова отвертеться от подарка, хотя, надо признать, язык уже поворачивался не так легко, как прежде. Ужасно хотелось, как сороке, схватить какую-нибудь побрякушку и нацепить на себя. Видимо, это в крови, не иначе.
— Ничего не хочу знать. Как тебе вот это колье? По-моему, оно великолепно! — воскликнула эмирита, примеряя на меня громоздкое украшение, которое должно было на суше весить килограмма два, не меньше. — Мне кажется, если это надеть, можно о лифе вообще забыть!
— Нет-нет, — в ужасе подняла я руки, представляя, как моя ничем не прикрытая грудь уплывает в одну сторону, пока я плыву в другую.
— Тогда, может, вот это лаконичное? — предложила Латимерия, доставая огромный голубой камень, украшенный листьями водорослей и ягодами валонии пузатой.
— Нет-нет, у меня уже есть колье, честно говоря, — проговорила я виновато, вспоминая виал первых драконов. Я все больше придерживалась мысли, что его нужно было носить на груди, чтобы не потерять и чтобы не украли, не дай бог. Такое сокровище, а валяется у меня где-то в тумбочке из ракушек!
— А серьги?
— И серьги есть, — кивнула, дотрагиваясь до черных драгоценностей гаруспика Рыжей синицы.
— Слушай, ну нужно же менять гарнитуры хоть иногда! — всплеснула руками эмирита.
Я сделала виноватый вид и покачала головой, чтобы было ясно, что серьги я тоже не сниму. Они мне, между прочим, неплохо так по жизни помогают. Магические же!
— Если уважаемая Инсанимара пожелает… — глухим скрипучим голосом начала было продавщица, поглядывая на меня искоса и исподлобья. Словно если смотреть на меня прямо, я как пить дать сведу с ума. — У меня есть как раз для вас нечто, что вам наверняка приглянется.
— Вот видишь! — воскликнула радостно Латимерия и всплеснула хвостом. От зеленовато-золотых плавников во все стороны брызнули искрящиеся пузырьки. Все же кузина Тирреса была дивно хороша. — Я же говорила, что в твоем положении куча плюсов!
Я чуть себя по лбу не ударила. Все-то этой эмирите шуточки шутить. А я нынче для всего Айремора — ведьма безумия.
— Что у вас там, несите… — пробурчала недовольно и сложила руки на груди.
— Вот. — Откуда-то снизу, из спрятанного и незаметного на первый взгляд ящика продавщица вытащила на
