Негодная певица и некромант за клавесином - Мстислава Черная
Должна ли я ответить? Не хочу, просто не хочу. Я оставляю письмо открыто лежать на столе — пусть Дан потом разбирается, если посчитает нужным. В смысле, я предупрежу, что странный человек может начать создавать проблемы — кто знает, что у него в голове? Сегодня письмо написал, а завтра придёт на крыльцо.
— Дан…? — спрашиваю я у горничной.
— Я немедленно доложу господину, — кланяется она.
Я перечитываю письмо Селестры.
Насколько я знаю, аванс… А не знаю я. Я только помню, что папа, когда платил некроманту, внёс треть суммы.
Если представить, что Селестра внесла треть. Десятая часть от полной суммый…
Я богата!
Эм…
А на аренду зала хватит?
Я убираю её письмо в конверт, выхожу в коридор.
Горничная как раз возвращается.
— Дан готов меня увидеть? — уточняю я нетерпеливо.
— Да, госпожа. Господин примет вас в своём рабочем кабинете. Прошу за мной.
Его кабинет всего лишь в конце коридоре. Так близко… У меня совершенно неуместно сердце начинает биться чаще. Я вспоминаю, что Дан сказал — между ними ничего не может быть. И если я позволю ему увидеть, что я отвлекаюсь на эмоции… Кровь как на ло приливает к щекам, а ещё у горничной слишком пристальный взгляд из-под полуопущенных ресниц. Мне не в чем упрекнуть служанку, но я кожей ощущаю её неотступное внимание.
Постучавшись, я дожидаюсь ответа и вхожу.
— Карин? — Дан сидит за рабочим столом.
Очевидно, что он работал, но сейчас на столешнице нет ничего, только писчие принадлежности аккуратно стоят в модной стеклянной подставке. Дан занимался чем-то таким, что мне не стоит видеть? Его дело.
— Я… — неловко говорить, но я же именно за этим пришла. — получила аванс.
Да уж, объяснила так объяснила, верх красноречия.
Дан выгибает бровь.
— Серьёзно?
— Да, можешь сказать всё, что думаешь о том, что я взяла заказ до того. как освоила хоть что-то… — начинаю тараторить я.
— Зачем говорить, когда ты сама знаешь? Я поражаюсь тебе, Карин.
— Гонорар твой. Почти…
— Карин, в этот раз умение выхватывать в правилах лазейки тебя подвело. Ты берёшь заведомо невыполнимый для тебя контракт.
— Не имею права?
— Имеешь, конечно. Но есть нюанс. Если я, как твой наставник, не одобряю заказ, ты должна предоставить мне финансовые гарантии.
— То есть?
Дан вытаскивает из верхнего ящика стола лист бумаги, берёт стило:
— Какой именно заказ ты приняла?
Я, не доверяя памяти, зачитываю, опускаю только имена. Дан кивает и что-то записывает на листе, а затем протягивает мне бумагу:
— Это сумма, которую бы я взял за эту работу. Ты можешь принять заказ и я выполню его за тебя, если ты гарантируешь выплатить мне именно столько и ни грошом меньше.
— Ага…
Забрав бумагу, я выхожу из кабинета.
Если предположить, что Селестра Панвиль авансом выплатила треть, то мой итоговый гонорар выше названной Даном суммы. Если же предположить, что аванс — это половина моего гонорара, то… всё равно получается больше!
Надо успеть обменяться письмами, и вечером отправляемся на дело.
Я заплачу Дану больше, чем он потребовал, и всё равно останусь в плюсе — представляю, как вытянется его лицо.
Глава 45
— Марк…
Мой помощник, моё золото и просто самый талантливый мальчишка на свете, выныривает невесть откуда, стоило мне его позвать. Я подмигиваю:
— Дан согласился.
— Ха…?
Аванс внесён. Мне остаётся обменяться с Селестрой письмами, утверждая окончательный гонорар. И, как только я получу её подтверждение, можно ехать на кладбище.
Пока Марк отнесёт письмо на почту, пока дождётся ответ… Отдав ему конверт, я спускаюсь в зал для магических тренировок. За тяжёлой дверью меня встречает пустая комната. Пол, стены и потолок обшиты чёрно-белой “шахматной” плиткой. Дверь изнутри — тоже. Неуютно… Но я же хочу практиковаться? Даже дома, чтобы опробовать новое заклинание, я тайком пробиралась в подвал, уже потом, убедившись, что не натворю бед, я продолжала в своей комнате.
Я мысленно следую по линиям, который начертил Дан. Вроде бы всё понятно, заклинание несложное, только с подвохом, потому что его не получится запустить, как тот же светлячок, его нужно контролировать.
Так, а на чём пробовать? При себе у меня остались только чистовики с песнями. Я опускаю листы на пол, прохожу вперёд. Мне надо заставить их перелететь ко мне в руки, и не обязательно тащить всю стопку целиком, достаточно подхватывать и перемещать по одному, что я и пытаюсь сделать. Сверившись со схемой, я прикрываю глаза и формирую энергетическую структуру заклинания.
Эмоции будто сами собой успокаиваются, я сосредотачиваюсь на работе. Как только контур энергетической структуры замыкается, я направляю силу.
Обычно я вливала самую малость, проверяла, что будет и только тогда пробовала добавить больше, затем ещё больше. Но зал ведь рассчитан на эксперименты? Я вливаю столько, сколько я бы потратила на хороший яркий светлячок.
С ладоней срывается порыв чего-то незримого.
Листы бумаги взвиваются в воздух.
— Как твой наставник, Карин… — Дан входит без стука. А, возможно, я просто пропустила стук мимо ушей.
Вместо того, чтобы прилететь ко мне, листы летят прочь и по стечению обстоятельств — Дану в лицо.
Он отмахивается и листы оседают на пол.
Дан ловит один, пробегает глазами:
— Ваше творчество…
— Моё, — киваю я.
— Вы отпустили контроль над заклинанием.
— Да, — от неожиданности. Но это не оправдание, потому что маг должен контролировать себя, а не теряться от любого шороха.
Дан отпускает пойманный лист, позволяет ему соскользнуть на пол.
Я слежу за бумагой взглядом.
— Пробуй ещё раз, Карин. Согласен, заклинание сложное, но очень полезное.
— А если я напитаю заклинание избыточно? — лучше уточнить, чем проверять самой.
— Ничего не случится, — улыбается Дан. — Для этого здесь я. Смелее.
Приятно…
Повторить энергетическую структуру не составляет труда. Я вливаю чуть больше силы и останавливаюсь — я приблизительно понимаю, сколько нужно, чтобы поднять листы.
Незримый порыв срывается с руки и цепляет не только лист бумаги, но и брючину Дана.
