Электрический идол - Кэти Роберт
Есть только один способ это выяснить.
Глава 19
Эрос
Эта женщина меня прикончит. Я стараюсь уважать установленные ею границы, не спешить, пока не смогу обольстить ее так, как она того заслуживает, и доказать ей, что меня не нужно бояться. Но вот она водит язычком по моему члену, а ее карие глаза, с которыми отчаянно пытаюсь не встречаться взглядом, с вызовом блестят.
Она утверждает, будто наше обоюдное желание – эффект пережитого стресса, но смотрит на меня так, будто хочет, чтобы я схватил ее и трахал, пока мы оба не сможем больше ходить.
Снова.
Поддаюсь желанию и наматываю ее волосы на кулак. Сейчас я сам себе не доверяю.
– Ты играешь в опасную игру.
– Мы уже не раз это поняли. – Она отвечает мне ленивой улыбкой и проводит головкой члена по своим пухлым губам. От этого нежнейшего прикосновения я изо всех сил пытаюсь сдержаться, чтобы тут же не кончить.
– Психея. – Не могу скрыть угрожающие ноты в голосе. Рык я сдержать тоже не могу.
В ответ она размыкает губы и берет меня в рот. Боги, быть может, мне суждено попасть в Тартар, но чистейшее удовольствие, которое испытываю, того стоит. Какая разница, что будет в загробной жизни, если сейчас мне дарована эта частичка совершенства?
Психея не позволяет мне погрузиться в этот момент. Выпускает меня изо рта и проводит языком по чувствительному местечку под головкой члена. Она внимательно наблюдает за мной, и я не могу избавиться от ощущения, что она пытается меня спровоцировать.
Хочу, чтобы она это сделала. Черт возьми, я и представить не мог, что мне будет так хорошо с ней. Она то и дело бросает мне вызов, и я не ожидал, что стану так этого жаждать.
Но я обещал.
– Отсоси мне как следует, или я сделаю то, о чем мы оба пожалеем.
– Было бы досадно. – Психея смотрит мне в глаза и ведет языком по всей длине, будто слизывает растаявшее мороженое с вафельного рожка. – Будет очень жаль, если ты потеряешь контроль. – Она сама не знает, на что напрашивается.
А я не знаю, смогу ли сдержаться и не дать ей то, чего она хочет.
Я двигаюсь медленно, давая Психее достаточно времени, чтобы среагировать, и наматываю ее длинные локоны на кулак.
– Даю последний шанс.
Она щелкает языком мне по яйцам, и я слетаю с катушек. Хватаю ее и тащу к себе. Слишком грубо. Так чертовски грубо. Но, похоже, Психея не возражает. Она едва ли не набрасывается на мои губы и целует, отбросив все дразнящие ужимки, которые демонстрировала во время минета.
Я переворачиваюсь, заваливаю ее на кровать и прижимаюсь к ее телу. Какая-то темная часть меня хочет ответить на зов ее приподнятых бедер и заманчиво раздвинутых ног. Было бы естественнее всего на свете войти в нее и трахнуть.
Остановись.
Мне с большим трудом удается сдержать желание.
– Не двигайся.
– Тогда лучше поторопись. – Она просовывает руку между нашими телами и сжимает мой член. – Я изнываю.
Я в шоке замираю. Застываю, а она трется промежностью вдоль моего члена. Эта женщина ведет опасную игру с моим самообладанием.
– Психея.
Она содрогается.
– Мне очень нравится, когда ты так произносишь мое имя.
– Не нравилось бы, если бы ты поняла, что это значит. – Я ложусь на нее, прижимая своим весом и не давая нам пойти на непростительное безрассудство. Боги, как приятно ее чувствовать. Психея выгибает спину, напрягается и извивается подо мной. Мне приходится закрыть глаза, чтобы сосредоточиться. – Если бы ты знала, чего я хочу…
– Скажи мне. – Жажда в ее голосе лишает меня контроля. Я чувствую, как он трещит по швам. А от следующих ее слов становится только хуже. – Скажи, что ты, как и я, слетаешь с катушек. Скажи, что я не одна тону в пучине.
Отчетливо слышу нотку страха в ее голосе и не могу противиться желанию успокоить ее, даже если это означает, что посею в ней совсем другой страх. Чертыхаюсь.
– Я хочу трахнуть тебя без защиты. – Черт подери, что я такое говорю? Это слишком. Хотя и не имеет значения. Я не могу остановиться. – Хочу привязать тебя к кровати и лакомиться каждой частичкой твоего тела. Дразнить тебя, трахать и заставлять кончать, пока ты не поймешь наверняка, кому ты принадлежишь.
Она делает резкий вдох.
– Я принадлежу самой себе.
Знаю. Это и делает ее такой непростительно притягательной в моих глазах. Один из кусочков мозаики, что, сложившись вместе, создают женщину, которой никак не могу насытиться.
– Ты не просила говорить правду. Ты просила сказать, чего я хочу.
Она тянется к моей шее и целует горло.
– Возьми презерватив, Эрос.
Презерватив. Точно. Потому что я ни при каких обстоятельствах не могу трахнуть ее без защиты. Во всяком случае, не проведя перед этим разговор. Такой разговор, которого у меня еще никогда не было и проводить который не было необходимости.
Что со мной творится, черт возьми?
Я, как и она, слетаю с катушек. Тону в пучине вместе с ней.
Мне требуется приложить много усилий, чтобы отодвинуться и достать презервативы из ящика тумбочки. Перестать к ней прикасаться, чтобы вскрыть упаковку и надеть резинку.
Психея не ждет, когда я буду готов. Она хватает мой член и направляет его ко входу. Я стараюсь не двигаться, позволить ей самой вести, и от напряжения меня начинает трясти. Психея знает об этом. Крепко держа меня в руке, она снова и снова вводит головку, но не позволяет погрузиться глубже, чем на пару сантиметров.
– Вредина, – рычу я.
Она дышит тяжело, как я, и дрожит так же сильно. В ее карих глазах таится вызов.
– Так сделай с этим что-нибудь.
Я срываюсь с цепи. Встаю на колени, хватаю ее запястья и, перехватив их одной рукой, поднимаю над ее головой. Она прижимается ко мне, будто ничего не может с собой поделать, а с ее губ срывается стон.
– Да, вот так.
Я веду бессмысленную борьбу. Я так отчаянно ее хочу, что не могу сделать все как следует. Мне так и не удалось сохранить достаточно самообладания, чтобы соблазнить ее, как она того заслуживает.
