Кристин Каст - Меченая

Прошло немало времени, прежде чем мои рыдания превратились в судорожную икоту, и я горько пожалела о том, что сбежала из рекреации без своей сумочки. Бумажные носовые платки были бы сейчас как нельзя кстати.

– Вот, возьми.

Нала недовольно заворчала, а я вздрогнула от неожиданности и, сквозь застилающие глаза слезы, увидела, как кто-то протягивает мне платок.

– С-спасибо, – пролепетала я и высморкалась.

– Пустяки, – ответил Эрик Найт.

ГЛАВА 18

– Ты в порядке?

– Да, спасибо. Все хорошо. Просто… Да отлично, – соврала я.

– На вид не скажешь, – сказал Эрик. – Можно я сяду?

– Да, пожалуйста, – вяло ответила я.

Нос у меня был красный, как помидор. Когда Эрик подошел, я как раз сморкалась, и еще у меня было подозрение, что он был свидетелем, по меньшей мере, завершения нашей с Хитом кошмарной сцены. Что за ужасная ночь! С каждой минутой становится все хуже и хуже. Я покосилась на Эрика.

«Да гори оно все огнем, все равно лучше не будет».

– Кстати, если ты не в курсе, то это я вчера видела вас с Афродитой в коридоре.

Он нисколько не растерялся.

– Знаю, и мне очень жаль. Мне бы не хотелось, чтобы у тебя сложилось обо мне неправильное мнение.

– Насколько неправильное?

– Настолько, что ты решишь, будто между мной и Афродитой что-то есть.

– Это меня не касается, – буркнула я. Он пожал плечами.

– Как угодно. Просто хочу, чтобы ты знала, что у нас с ней все кончено.

«Похоже, Афродита об этом не догадывается!»

Сначала я так и хотела заявить, но вовремя вспомнила о сцене, только что разыгравшейся между нами с Хитом. Может, и правда, мне не стоит судить Эрика слишком строго?

– Ладно. Кончено, так кончено.

Эрик помолчал, а когда снова заговорил, голос его прозвучал почти сердито:

– Афродита не предупредила тебя о том, что в вине будет кровь.

Это не был вопрос, но я все равно ответила: – Нет. Он покачал головой и стиснул зубы.

– А мне сказала, что предупредит. Обещала, что обо всем расскажет, когда ты будешь переодеваться, и сообщит, что можно отказаться пить из кубка.

– Она тебя обманула. Она мне ни слова не сказала.

– Неудивительно, – процедил он.

– Вот как? – прошипела я, чувствуя закипающий гнев. – Эта не ночь была, а просто кошмар какой-то! Сначала меня вынудили пойти на это «мероприятие» и обманом заставили пить кровь. Потом я встретила своего почти бывшего бойфренда – к нашему общему несчастью, стопроцентного человека – и ни одна сволочь не удосужилась предупредить, что ничтожная капелька его крови может превратить меня в… в чудовище!

Я прикусила губу, чтобы не разойтись еще больше и снова не разрыдаться. И еще я решила не рассказывать Эрику о призраке Элизабет. Не слишком ли много ужасов сразу?

– Тебя не предупредили только потому, что ты не должна была испытывать ничего подобного, по крайней мере, до шестой ступени, – негромко сказал Эрик.

– Чего? – Кажется, я снова утратила способность ясно излагать свои мысли.

– Обычно жажда крови просыпается в теле недолеток только на шестой ступени, когда Превращение почти полностью завершено. Случается, это происходит на пятой, но крайне редко.

– Чего… То есть что ты сказал? – у меня было ощущение, что в голове моей жужжит целый рой пчел.

Эрик терпеливо вздохнул и повторил еще раз:

– Я сказал, что только на пятой ступени недолеткам начинают рассказывать о кровожадности и разных других процессах, происходящих в организме взрослого вампира.

– Но я же только на третьей! Меня Пометили всего несколько дней назад!

– Твоя Метка особенная. Ты сама особенная, – просто сказал он.

– А я не желаю быть особенной! – я поняла, что снова ору и спохватилась. – Я хочу быть как все, и проходить через все вместе со всеми!

– Слишком поздно, Зет, – покачал головой Эрик.

– И что теперь?

– Думаю, тебе лучше поговорить с наставницей. Ты ведь у Неферет, да?

– Да, – жалобно хныкнула я.

– Выше нос! Неферет классная. Знаешь, она ведь почти никогда не берет шефство над недолетками. Раз уж она тебя взяла, значит, она в тебя верит.

– Я понимаю, понимаю. Именно поэтому я…

Я замолчала и задумалась. Что я буду чувствовать, рассказывая Неферет о событиях сегодняшней ночи? Стыд. Такой же, какой испытывала в двенадцать лет, когда должна была сказать учителю физкультуры, что у меня начались месячные, и мне нужно срочно пойти в раздевалку переодеться.

Я искоса взглянула на Эрика. Он был такой красивый, внимательный и чуткий. Разве я могла сказать ему это? Да ни фига подобного! Поэтому сказала совсем другое:

– Чувствую себя ужасно глупо.

Вообще-то, это была не совсем ложь, хотя и не вся правда. Настоящая правда заключалась в том, что сильнее стыда и неловкости меня мучил страх. Я просто боялась, что эта проклятая история помешает мне нормально прижиться в этой школе.

– Ты не должна чувствовать себя глупо. Неужели ты не понимаешь? Ты опережаешь всех нас, ты просто чудо!

– Скажи… – я замялась, но потом зажмурилась и выпалила: —…тебе понравился вкус крови, когда ты пил из кубка?

– Так, давай по порядку. Впервые я попал на церемонию Полнолуния Дочерей Тьмы в конце третьей ступени. Если не считать «холодильника», я был в ту ночь единственным младшеклассником во всем зале, совсем как ты сегодня, – Эрик невесело усмехнулся. – Меня пригласили только потому, что я стал финалистом Шекспировских чтений и должен был следующей ночью лететь в Лондон. – Он снова посмотрел на меня и, как мне показалось, слегка смутился. – До этого ученики нашего Дома Ночи ни разу не выходили в финал. Так что для всех это было целое событие. – Эрик усмехнулся и покачал головой. – Да что говорить, для меня это тоже было целое событие, и я ужасно собой гордился. Дочери Тьмы пригласили меня, и я пришел. Я знал о крови в вине. Мне дали возможность отказаться. Но я согласился.

– Тебе понравилось?

На этот раз смех Эрика был совершенно искренним.

– Да ты что! Меня так выворачивало, что я боялся выблевать желудок. В жизни не пробовал ничего более омерзительного.

Я обхватила голову руками и застонала.

– Ну вот, видишь! Ты – совсем другое дело.

– Значит, тебе понравилось?

– Больше, чем понравилось, – пробурчала я, не отнимая ладоней от лица. – Тебе в тот раз показалось, что ты в жизни не пробовал ничего омерзительнее? Так знай, что мне это питье показалось самым прекрасным на свете… То есть я так думала, пока не попробовала… – я резко замолкла, поняв, что почти проговорилась.

– Пока ты не попробовала свежей крови? – осторожно уточнил он.