Бунтарка и Хозяин Стужи (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

Это был настолько резкий переход: вот мы стоим, раскрасневшиеся, довольные, глядя, как ребятня устроила бой снежками, и вот уже здесь, у дверей в мою комнату. Снежный распахнул их передо мной, снимая защитные заклинания, которые лично ставил перед прогулкой.

— Я пришлю вашу охрану, — произнес Хьяртан, окончательно преображаясь в гораздо более знакомого мне Снежного.

— Благодарю, — тихо ответила я. Не представляя, что еще добавить, потому что это «благодарю», казалось, вместило весь спектр моих чувств. Даже тех, о которых я запрещала себе думать, а пока я продолжала это себе запрещать, его величество наклонился и коснулся губами сначала моих губ. А после — моих слегка озябших пальцев.

— Доброй ночи, Ливия.

— Доброй ночи, Хьяртан.

Я сама не поняла, как это из меня вырвалось, но взгляд его в тот же миг потеплел снова. Этот взгляд я и унесла с собой в комнату, и, кажется, даже в сон. Потому что перед тем, как заснуть, я касалась пальцами припухших губ и понимала, что горят они вовсе не от мороза. Так же, как и пальцы.

Так же, как и я вся.

Хьяртан-Киллиан Эртхард

Уйти, позволить дверям за ней закрыться оказалось невыносимо сложно. Еще сложнее было прервать поцелуй, который так не хотелось прерывать. Коснуться губами кончиков пальцев и тут же отстраниться и вовсе стало подобно пытке. В мыслях Хьяртан рисовал постель со смятыми простынями и разгоряченную, распаленную его ласками бунтарку. Думал о поцелуях, которыми покрыл бы все ее тело, каждую впадинку, каждый соблазнительный изгиб этого совершенства… Но пришлось довольствоваться кончиками пальцев, мимолетным прикосновением к теплым губам, после чего Снежный пожелал ей доброй ночи и проводил полным сожаления взглядом.

Он ушел, понимая, что не может позволить себе то, о чем мечтал и как несдержанный мальчишка продолжает мечтать. Ливия была не похожа на нэри, которые всегда его окружали, и ждать, что она даст ему то, что любая другая отдала бы с восторгом и радостью, было глупо. Хьяртан боялся ее напугать, боялся, что из-за его несдержанности она снова отдалится, и еще больше страшился, что, испугавшись, снова назовет чудовищем.

Нет, он не позволит желаниям и чувствам одержать верх над здравым смыслом. Ливия Селланд — чистая, невинная девушка и не заслужила роли любовницы.

Даже правителя.

— Отвечаете за нее своими жизнями, — предупредил он стражников и, в последний раз оглянувшись на двери, за которыми исчезла самая невероятная в мире девушка, быстро зашагал по пустынной галерее.

К досаде, что не может быть с ней рядом, примешивалась и злость из-за собственного бессилия. Поиски твари, пытавшейся навредить Ливии, пока ни к чему не привели. Служанка, принесшая в комнату свечи, мертва, и никто из прислуги не видел, чтобы она с кем-нибудь пересекалась. Замок не покидала, ни с кем из придворных не встречалась. Убиралась в гостевых покоях и на кухне, господ сторонилась. Замкнутая, робкая тихоня, в руках которой непонятно каким образом оказался редчайший смертельный яд.

Кто пытался уничтожить Ливию? Где искать эту мразь?!

Что же касается событий, приведших к знакомству с нэри Селланд, он по-прежнему ни ларга не помнил. Ни одно из зельев Каэтана не помогло. Ни то, что лекарь прописал бунтарке, ни даже более сильные… Ничего.

Рассказывая Ливии о своих студенческих годах в Леверне, Хьяртан вспомнил о лавке зельевара, в которую в те времена бывало наведывался с друзьями. Как же его звали? Норд Квидо, кажется… Он торговал не только исцеляющими снадобьями, но и другими, куда более интересными для студентов зельями. Те, что помогали не спать и просиживать за учебниками до самого утра, укрепляли память, а иные даже усиливали в Снежных магию, что было весьма полезно во время состязаний и экзаменов. Не все зелья считались безопасными, а некоторые и вовсе были запрещены. Узнай градоначальник, чем ночами приторговывает норд Гвидо из-под полы, и лавку тут же закрыли бы, а самого зельевара судили.

Хьяртан сохранил его тайну, потому что и сам в студенческие годы порой пользовался его услугами. Так почему бы не тряхнуть стариной и не воспользоваться снова? Вдруг в арсенале норда Квидо отыщется то, что ему поможет, раз уж зелья Каэтана оказались бесполезны.

Пройдя через портал, завертевшийся снежным вихрем, его величество вернулся в столицу. Лавку, угнездившуюся в конце уединенной, тихой улочки, отыскал быстро и, не обращая внимания на то, что в окнах не мелькает даже отблесков света, громко постучал.

Раз, другой… Тишина.

— Ну же, — пробормотал Хьяртан. — Только не говори, что ты отправился к Богине-матери…

Сжав руку в кулак, он снова ударил по хлипкой створке. В соседнем доме недовольно зашипела кошка, раздались возмущения соседей. Но Хьяртан не обратил на них внимания, наконец уловив за дверью тихие, шаркающие шаги и приглушенное ворчание.

Еще несколько секунд ожидания, и перед ним предстал норд Квидо собственной сонной и явно недовольной персоной. В длинном ночном одеянии и остроконечном колпаке зельевар выглядел забавно, но Хьяртан даже не улыбнулся. Сейчас ему было не до внешнего вида хозяина зельевой лавки.

— Что вам надо? — В полумраке Квидо не узнал в нежданном посетителе самого главного в Драэре Снежного. И даже приподняв керосиновую лампу и повнимательнее вглядевшись в лицо Хьяртана, не выказал должного почтения. — Вы знаете, который час?!

Еще в те далекие времена, пятнадцать лет назад, зельевар не мог похвастаться острым зрением и сейчас без пенсне, впотьмах едва ли мог понять, кто перед ним.

— Не такой уж и поздний, — спокойно проговорил Хьяртан и, так и не дождавшись приглашения, прошел в лавку. — Много времени я у вас не заберу. Мне нужна ваша помощь, норд Квидо. Нужно что-то, что помогло бы мне вспомнить.

Снежный не стал вдаваться в подробности, как и признаваться пожилому зельевару, кто он. Коротко рассказал о своей проблеме, добавив, что ему нужно как можно скорее найти решение.

— Ничем не могу помочь, светлейший, — прошаркав до прилавка, сказал мужчина. — Я торгую лекарствами. Могу предложить зелье от мигрени или подагры. Помогу справиться с бессонницей и даже подсоблю в проблемах более деликатного… кхм… постельного характера. — Зельевар вздохнул и не без зависти покосился на Хьяртана. — Впрочем, в вашем возрасте это точно не нужно… А больше мне вам помочь нечем.

— Мне прекрасно известно, норд, чем вы торгуете и торговали раньше. Я был студентом университета Леверны, вместе с друзьями не раз к вам обращался. — Хьяртан приблизился к прилавку, за которым, тяжело на него опираясь, стоял зельевар. — И все эти годы хранил вашу тайну. Я не уйду отсюда, пока вы мне не поможете. Хотите вернуться в постель, да еще и с кошельком, полным золота, дайте то, что мне нужно. Вам прекрасно известно, какими настойчивыми могут быть Снежные. Отступать мы не привыкли.

Некоторое время старик молчал, отчего Хьяртан чувствовал, как начинает терять терпение. Подумывал припугнуть его арестом, когда зельевар, тяжело вздохнув, пробормотал:

— Ладно. Сейчас принесу.

Толкнув неприметную на первый взгляд дверцу, растворился в темном проеме. Вернулся спустя несколько минут с пузырьком, наполненным янтарного цвета жидкостью.

— Принимайте ежедневно по три капли. В одиночестве, — предупредил зачем-то, а после, поправив соскользнувшее с носа пенсне, пояснил: — Это снадобье введет вас в транс, поможет проникнуть в потаенные уголки вашего подсознания. Но! — Зельевар возвысил голос. — Не больше трех капель, иначе можете себе навредить. Я вас предупредил.

Кивнув, Хьяртан забрал зелье, взамен бросив на прилавок увесистый кошель с монетами.

— Благодарю, норд Квидо.

— Идите уже, — ворчливо отозвался старик, не подобревший даже при виде щедрого вознаграждения.

Проводив полуночного покупателя до выхода, не теряя времени закрыл за ним дверь.

❄ Глава 16 ❄

Ливия Селланд