(не) девственница для дракона (СИ) - Люта Мария

— Здесь ты можешь начать новую жизнь. Осуществить твои идеи с лечебницей, дышать свободно, а не быть изгоем и объектом насмешек.

— Когда Феликс поправится, ты отправишь меня домой, — произнесла сдавленно.

— Только когда минует угроза войны.

— Это когда же? Когда ты сменишь Герштандта на высокоморального и миролюбивого короля?

— Именно.

— Неужели!? И у тебя уже есть претендент? Или проведешь Отбор? — спросила, скрывая подкатывающую панику за язвительностью.

Арденс выразительно замолчал и приподнял бровь, словно давая мне возможность самой догадаться…

— Феликс!? — выдохнула я потрясенно и повернулась к принцу. Тот был белее мела и внешне походил на покойника. И только взгляд целителя мог заметить миллиарды вспышек восстанавливаемых энергетических каналов, что ежесекундно пронзали его тело, заставляя регенерировать поврежденные ткани. Из него бы получился замечательный король, хоть он никогда и не метил на место отца.

— Да. Он должен выжить. И не только потому, чтобы не началась война. Он ведь сможет свидетельствовать. И если все сделать правильно, то он станет королем даже без дворцовых переворотов.

— На это может уйти год если не больше. Арденс, как только я смогу отделиться от Феликса, ты отправишь меня домой, — произнесла тихо, но с нажимом, дрожащим голосом.

— Нет, ты останешься здесь, — дракон подошел вплотную ко мне. В его глазах застыло пламя, он весь был напряжен, хоть и двигался по-прежнему походкой тигра. Да, наверное, все хищники похожи на охоте — предельно собраны, но не зажаты. Арденс же точно был хищником, хозяином положения, в то время как я ощущала себя жертвой.

— Не заставляй меня ненавидеть тебя еще сильнее! Ты ведь хотел меня оставить в Арате! Отпусти же, прошу! — у меня на глаза навернулись слезы. От близости мужчины мне было почти физически больно. Как он не понимает, что если я останусь в Загорье, то попаду в клетку. Мне нужно личное пространство, желательно за много-много миль от него, лучше даже где-то за океаном, но Драконьи горы также сойдут. На лечение Феликса уйдет месяц или больше, но потом я должна вернуться домой. По крайней мере, я должна знать, что у меня всегда есть такая возможность.

— Если бы ты ненавидела меня, я бы вернул тебя. Но ты врешь, Анна. Ты не ненавидишь меня. И то, что на конюшнях ты безоговорочно поверила мне — прямое тому подтверждение.

- Кем я здесь буду — твоей подстилкой?

— Официально — целителем принца Феликса.

Арденс не сказал, кем я буду "неофициально", то есть на практике, но эта недосказанность повисла в воздухе.

— Ты издеваешься? Ты хочешь, чтобы я жила в стране драконов, в то время, когда будет проводиться Отбор?

— Дело только в этом? В Отборе? — мужчина прищурился.

— Конечно нет! Отбор — это меньшее, что меня волнует! — соврала я, так как признаться, что меня ранит его предстоящая женитьба, это равносильно признанию в любви. — Ты ненавистный мне дракон и мне безразлично, как ты будешь выбирать несчастную себе в жены. Я не ревную тебя! Слышишь!? Я ненавижу! — я не выдержала и сорвалась на крик. Да, сейчас бы холодная маска безразличия была бы как никогда убедительной, но я не смогла ее удержать. Плотина моего мнимого спокойствия наконец прорвалась.

— И снова ложь. Совсем недавно ты почти призналась мне в любви.

— Это было до того, как я узнала, кто ты! Мои чувства были заблуждением! Их теперь нет!

— Ты лгунья, Анна, — твердо произнес Арденс, делая еще один шаг ко мне. Подошел впритык.

— Ненавижу тебя, — сказала яростно, чтобы самой тоже поверить в свои слова.

Арденс люто сверкнул глазами, схватил меня за плечи и притянул к себе, накрывая мой рот страстным поцелуем. Я же оттолкнула мужчину и влепила ему пощечину.

— Мне противно даже думать о нашей близости. И я презираю себя, что сама провоцировала тебя в прошлом.

— Ты врешь. И я докажу это. Ты будешь умолять меня взять тебя.

— С ума сошел!? Что ты собираешься делать!?

— Забрать свой долг, Анна, только и всего.

Глава 27

В комнате словно потемнело. Воздух сгустился от ауры Арденса, сила разливалась повсюду, давила. Мне даже показалась, что я вижу тень от крыльев у мужчины за спиной. А в его черных глазах заплясал золотой огонь.

Вот он — дракон. Теперь Арденс не скрывал свою сущность. И он был… великолепен. Вероятно, он принадлежит к тем редким представителям этого племени, которых величали Сынами Неба, и которые еще могли оборачиваться в огромных крылатых ящеров.

Я затрепетала. Но не от страха. Была в этой первозданной, дикой и неподконтрольной мощи что-то до одури притягательное, невероятно волнующее, завораживающее. Предвкушение охватило меня… Каждая клеточка моего тела словно завибрировала от напряжения, а внизу живота разгоралось горячее желание. Я помнила руки Арденса, помнила его прикосновения, помнила, как он проникал в меня… Я истосковалась по его близости… А сейчас он полностью проявил себя, не скрывал свою мощь…

Проклятый Урх! Нет, так нельзя! Нельзя просто так вот плавиться от одного его обещания. О чем я только думаю!

Мой мозг наконец смог докричаться до меня. Да, мое тело желало Арденса, но это было сугубо плотское желание.

Я не сдамся просто так, я столько усилий приложила, чтобы собрать осколки моего душевного равновесия и склеить их хотя бы жалкой паутинкой… Если я поддамся сейчас — Арденсу, своему плотскому вожделению — как я смогу уважать себя? Ведь я лягу под дракона, уже зная, кто он на самом деле.

Я смотрела на Арденса и меня снова разрывало на части: я и желала и боялась его, любила и ненавидела. Но ведь я уже все обдумала и пришла к выводу, что любовь в моем случае — это мазохизм чистой воды, путь саморазрушения, который ни к чему хорошему не приведет.

Мужчина надвигался. Медленно, но неумолимо.

Я пятилась назад, выставляя вперед руки.

— Нет, Арденс! Не надо! — прошептала настороженно, со слезами на глазах.

Мужчина мрачно ухмыльнулся. Казалось, злость за мои слова овладела им полностью.

— Не переживай так, Анна. Я не сделаю ничего, о чем ты сама в итоге не попросишь.

Казалось бы, я должна была обрадоваться, вот только слова Арденса прозвучали, как угроза. Он вплотную подошел ко мне. Я же зашарила руками по стене, словно надеялась найти там тайную дверь. Ощущала себя лисой в капкане. Раньше я не понимала, как бедный зверь решался отгрызть себе лапу ради спасения, сейчас же я б с радостью решилась на подобный поступок. Вот только у меня в капкане была не лапа, а сердце.

Вдруг я разозлилась. Да что же я трясусь и трепещу? Он сказал, что я должна попросить?

— Я никогда тебя не попрошу о чем-либо, клянусь! Сейчас я ненавижу тебя особенно сильно, — зло процедила сквозь зубы.

Арденс же взял рукой меня за подбородок, чтобы я не могла вертеть головой и яростно поцеловал. Хотя нет: поцелуем это вряд ли можно было назвать. Он грубо овладел моим ртом, как будто пытался таким образом заставить меня замолчать и одновременно наказывал за уже произнесенные слова.

Вскоре же характер его второжения в мой рот изменился, в нем чувствовалась страсть. Я руками уткнулась мужчине в грудь, отталкивая его от себя, и отчетливо почувствовала, как ускоряется его сердце, как учащается его дыхание. Он хотел меня — не смотря на то, что я вывела его из себя.

От осознания этого желание молнией пронзило мое тело, и мне пришлось с силой сжать кулаки и вогнать ногти себе в ладонь — я не могу так быстро сдаться, я не уступлю. Словно почувствовав, что я скоро сама себе пущу кровь, Арденс поднял мои руки вверх и зафиксировал в таком положении — жестко, сильно, чтобы я поняла, что теперь я точно в капкане, я в его полной и безграничной власти. Другая же его рука заскользила по моему телу — по животу, по бедрам, по груди. На мне было плотное платье из завязками сзади — от такого не так уж просто избавиться. Я победно вскинула брови, радуясь этой неожиданной преграде — ощущать ласки мужчины голым телом было бы просто невыносимо…