Екатерина Кариди - Что в имени тебе моем...
Глава 24
День начинался как всегда.
В зале приемов толпилось много разного люда, все они чего-то хотели, или имели жалобы, некоторые даже имели что предложить, разумеется, с выгодой для себя. Владыка давно привык ориентироваться в этом житейском море и работал почти автоматически.
Но вот в зал вошел юноша, сразу же привлекший к себе всеобщее внимание. Владыка видел его впервые. А юноша был прекрасен, как юный бог. Высокий, стройный, с мощной развитой мускулатурой, но не громоздкий, а грациозный и гибкий, словно огромная кошка. Длинные черные волосы собраны в толстую косу и украшены серебряными цепочками с висюльками из полированого абсидиана. Такие же цепочки с абсидианами украшали и его белоснежную льняную одежду. И его прекрасные черные глаза блестели, словно полированный абсидиан. Владыка Зимруд отметил безупречный вкус незнакомца и невольно залюбовался, пока юноша шел через зал к трону. Наконец он дошел, и распорядитель торжественно произнес:
— Принц Дагон из страны Тьмы.
Прекрасный принц из таинственной страны тьмы поклонился, а Владыка разглядывал его со всевозрастающим интересом. Он никогда не слышал ничего о такой стране, но парень Зимруду определенно понравился.
— Владыка Зимруд, я принес благую весть. Но говорить об этом при всех нельзя, ибо это есть великая тайна. Я прошу несколько минут наедине.
— Тайна? — Владыка был озадачен, — Что ж.
Он сделал знак рукой и все покинули зал. Остался один Дагон.
— Подойди, Дагон принц Тьмы, — и указал на кресло рядом с троном, — Я слушаю тебя.
Дагон с самого утра был предельно собран, разве что не звенел от наряжения, ему надо было жестко контролировать свою тьму, держаться с достоинством и разговаривать спокойно. Но вскоре он обнаружил, что все это дается ему почти без усилий, Дагон так вжился в образ, что теперь даже позволял себе красоваться. Восхищенные взгляды, которыми одаривали окружающие, весьма способствовали тому, чтобы его самооценка резко поднялась, и теперь, усаживаясь в кресло рядом с Властителем пустыни, он и вправду ощущал себя принцем.
— Государь, я пришел открыть тайну, касающуюся Вашего дома. Ибо я обладаю средством, способным снять с Ваших женщин печать бесплодия.
Владыка Зимруд застыл, пораженный его словами.
— Это правда? — произнес он через минуту, — У меня родятся дети? Сын?
— Правда, — ответил Дагон и в подтверждение своих слов поклонился, прижав руку к сердцу.
— Правда… — прошептал царь.
Бог знает, сколько мыслей пронеслось в его голове в этот момент, какие надежды вспыхнули.
— А как… как…
— Государь, я дам Вам это средство, вы примете его, а после войдете к своим женщинам, и они понесут.
— Так просто?
— Да.
Зимруд не мог поверить, но и отказаться не мог.
— Что ты хочешь взамен, Дагон принц Тьмы.
Дагон поднял на него сверкающие от волнения глаза и вымолвил:
— Отдайте за меня Вашу дочь, принцессу Янсиль.
Даааа… Самое ценное за самое ценное…
— Если ты не обманешь, и мои женщины понесут, — Зимруд умолк и дернул шеей, — Я… отдам тебе мою дочь в жены.
— Да будет так, Государь, — сказал Дагон.
Обоих мужчин в этот момент переполняло непонятное чувство, вроде и приблизились вплотную к исполнению своей мечты, а предчувствие странное, предчувствие беды у обоих.
— Зелье у тебя с собой?
— Да, — Дагон вытащил из потайного кармана небольшой стеклянный флакон, который ему еще вчера передал Михель, — Это надо выпить вместе с красным вином и розмарином. Вечером, перед тем, как пойдете в гарем.
— Я не могу ждать, — ответил Зимруд, его уже трясло от нетерпения, — Я слишком долго ждал этого. Надеюсь, это не яд?
— Государь, Вы шутите? — Дагон аж задохнулся, он совсем не собирался причинять вред своему будущему тестю, — Если не верите, можно испробовать заелье на ком угодно, да хоть на мне, оно совершенно безвредно.
— Хорошо.
Царь велел подать вина и специй, и пока слуга наполнял его бокал, послал весть в гарем, пусть бросят все свои дела ждут его.
Гарем был поражен, Зимруд не посещал свой цветник в дневное время. Всем было ужасно любопытно, что такого произошло, а потому дамы тут же забросили свои дела, разбежались по комнатам и приняли соблазнительные позы. Не известно же, к кому их господин и повелитель придет, надо быть во всеоружии.
Все видели, как Дагон принц Тьмы ушел, но никто из людей не видел невидимого темного, проследовавшего в покои мастера Михеля. Злой велел ждать.
Надо сказать, Михель не обманул, средство подействовало почти сразу. Правда, у обычного мужчины активность могла бы распространиться на десять, ну может, если он половой гигант, на пятнадцать, нет двадцать женщин. Но Зимруд-то был внуком Горгора…
Если описать происходившее в гареме кратко, применяя некоторые сравнения и метафоры, можно сказать, что после приема чудодейственного средства Владыка Зимруд, словно какой-то озабоченный брачными планами кролик-мутант носился по гарему до глубокой ночи как угорелый, непрерывно окучивая всех, кто попадется под руку. Амазонки и вся гаремная прислуга попрятались в ужасе. К тому моменту, когда он, наконец, изнемог и уполз на карачках в свои покои, все его шесть жен и 294 наложницы были оприходованы, и не по одному разу.
Чуть не досталось даже кое-кому гаремной из прислуги, кто не успел вовремя спрятаться. Под раздачу не попали только Гульшари и Захария. Те, как не пользующиеся царским вниманием, чтобы не помереть от скуки, в этот день помогали на кухне. А когда узнали, что творится в гареме, то решили вовсе не показываться там до завтра.
Гарем, обессиленный нашествием господина и повелителя, уснул. Настало время действовать злому и темному.
Михель активировал зеркало и вызвал Элению. Она уже спала, но связь между ними была теперь настолько сильна, что злой через зеркало мог управлять ею.
— Встань, возьми зеркало и иди к дверям, ведущим из гарема на нижнюю террасу.
— Но там же амазонки… Я устала, я хочу спать, — пыталась захныкать Эления.
— Не болтай, иди.
Глаза Элении сделались стеклянными, она послушно встала, быстро оделась и, взяв зеркало, пошла к выходу.
— Молодец, теперь подойди к стражницам. Так, подойди, позови их. Пусть посмотрят в твои глаза. Хорошо.
Глазами Элении теперь смотрел злой, сидящий в Михеле. Амазонки послушно положили на пол оружие и улеглись спать тут же, прямо на полу.
— Открой дверь.
Двери, отделяющие террасы гарема от остальных помещений дворца открылись, но перед входом загорелась уже знакомая Дагону печать.
