Юлия Колесникова - Свора - Зов крови
Я повернулась на бок, чтобы видеть его лицо. Калеб рассматривал меня внимательно, с осторожностью придерживая за талию, словно хрупкое стекло, и все в нем говорило о любви, преданности, единение со мной. Я наклонилась и поцеловала уголок его губ, легко и осторожно, словно и он был так же драгоценен.
— В ту ночь я ужасно напилась, Прат помог, он знал, что после вина, шампанское делает из меня смешную куклу, и ему нужно только дергать за нужные веревочки. Мы потащились в несколько баров, а потом на дискотеку. Все что помню о ней, это то, что находилась она не в самом престижном районе, и славилась постоянными драками. Там я выпила еще несколько коктейлей, которые купил Прат. И где-то через час Прат, наконец, познакомился с девушкой, говорю это слово с натяжкой, так как слово, которым он ее называл, люди культурные не произносят вслух, — я нервно хихикнула, но Калеб молчал, видимо он боялся, что спугнет мое желание поделиться событиями той ночи.
— Тогда-то около барной стойки к нам подошел Логан. Он учился в моей школе, на год или два старше, и очень давно мне нравился, мы дружили и общались в одной компании, но в то время Логан встречался с девочкой которую я хорошо знала, поэтому на сближение с ним никогда и не шла. А вот Логан всегда проявлял ко мне повышенное внимание, которое, конечно же, льстило мне. И когда Прат понял, что мы хорошо знакомы, постарался спихнуть меня на него, дал денег на такси и все такое,… я и оглянуться не успела, как Прат исчез. Логан стал настойчивее, как только ушел Прат, но я этого еще не понимала, я была до такой степени пьяной, что едва стояла на ногах. Помню, вокруг нас клубился разноцветный туман, и свет все время мигал, от чего мне становилось плохо. Когда и как он увел меня с дискотеки, я не поняла, но вот я уже стояла на улице, он заботливо натягивал на меня куртку.
Мне пришлось прикрыть глаза, чтобы отчетливей вспомнить детали, но неожиданно они словно полились ручьем — те чувства и ощущение, воспоминания вперемешку с болью. Я открыла глаза, и увидела, как и Калеб закрыл веки, а его руки покоятся на оголенной коже моей руки. Он видел их теперь и без моего рассказа. Я снова погрузилась воспоминания, и из-за его вмешательства, они стали ярче и четче. Мы словно смотрели фильм, только вот главной героиней этого ужаса была я. Калеб досмотрел до того момента как Логан тащит меня к машине, а я по дороге падаю и вырываюсь, он меня бьет и заставляет снова вставать. И увидел так же то, как стягивает, рвет одежду, и кровь, выступающую на руках и лице…и тут вдруг поток прекратился. Я словно очнулась ото сна и, посмотрев вокруг, увидела Калеба не возле себя, а в метрах пяти от машины.
— Я не могу это видеть!
Калеб весь трясся. Он присел на согнутые ноги, и охватил руками голову, закрываясь от меня. Я спустилась с капота, еле переставляя ногами, и вдруг с удивлением поняла, как на улице темно и холодно. Медленно ступая по траве и сухим листьям, я шла к нему, надеясь, что он не зол на меня. И в то же время, не понимая в чем дело. Остановившись возле него, я не знала, что должна сделать, чтобы он снова посмотрел на меня прежним влюбленным взглядом. А что если Калеб почувствовал ко мне отвращение? Я ведь грязная…использованная,…но ведь я с этим примирилась, может, сможет и он? Я присела позади него, и не смело обняла за плечи, ожидая, что в любой момент он откинет меня от себя.
Вдруг Калеб напрягся, и я испугалась, что сейчас это произойдет. Я уже представляла, как он обернется ко мне и с ненавистью скажет, что я ему неприятна!
— О чем ты подумала, перед тем как подойти ко мне? — голос Калеба был глухой, и болезненно надломленный. Он повернулся ко мне, и лицо его поражало не только своей бледностью, но и какой-то страшной угловатостью. Таким он бывал в минуты неожиданного приступа голода. Только глаза Калеба оставались светлы, как и прежде, так в чем дело?
— Я понимаю…тебе неприятно… — я тяжело сглотнула под тяжестью этого свирепого взгляда, от волнения руки мои вспотели, сердце, словно вовсе перестало биться. — Я грязная…любому мужчине будет неприятно…прости…
Вдруг лицо Калеба прям таки почернело. Вот таким демонически злым я его в жизни прежде не видела. Наверное, такое лицо у вампира, когда он собирается убить. Целых две секунды я была уверена, что сейчас расстанусь с жизнью, но так и не смогла пошевелиться.
Неожиданно Калеб сорвался с места, пролетая как метеор мимо меня. Я с ужасом и непониманием смотрела, как он с ненавистью разбивает машину, отламывает от нее дверцы, крушит железо сильными смертоносными ударами, от чего стекло трещит, и крошиться на песок и мелкие кусочки. Одна дверца, отлетев, ударилась об дерево и то жалобно затрещало. Я не смогла продолжать смотреть на это, все ожидая, что сейчас то же самое станется и с моей головой. Зажмурив глаза и заткнув уши, я начала петь, с начала тихо, а потом все громче и громче, и так мне удавалось хотя бы удержаться от крика. Никогда не думала, что все для меня закончиться вот так. Что и любовь, и жизнь уйдут в одно мгновение. Я всегда знала, что нельзя рассказывать Калебу о той ночи, а показывать тем более, он был собственником, а я игрушкой с которой кто-то уже играл. Смешная аналогия. Я — сломанная игрушка, с которой кто-то играл. Ну и хорошо, лучше уж умереть от рук любимого, и мне не в чем его винить.
Крушение продолжалось долго, но почему-то конец, ни мне, ни моей голове не приходил. Неожиданно все стихло, я поняла это потому, что, то как я пела, стало вдруг единственным слышным звуком. Но остановиться я уже не могла, я пела и пела, даже когда начала хрипеть, и остановиться не могла, а по щекам струились слезы. Нет, я их не хотела, я не могла плакать, нужно спокойно принимать тот факт, что Калеб на меня зол.
Когда холодные руки начали меня трясти, мне пришлось замолчать и убрать руки с ушей. Ну, вот и все, подумала я, и улыбнулась Калебу. А он…мой прекрасный…мой любимый смотрел на меня с ужасом.
— Я довел тебя до безумия, — прошептал он. Неподдельный страх исказил черты лица Калеба. — О чем ты подумала? Ты подумала, что я зол на тебя? Как ты могла?! Я никогда не причиню тебе вреда.
Меня начало трясти. Я с ужасом смотрела на разгромленную машину позади Калеба, и все еще не могла поверить, что подобное не ждет меня. Разве он на меня не зол? Разве я ему не противна!?
— Ты моя глупая дурочка! Как ты могла даже на миг в такое поверить…
Он взял меня на руки и заставил прислониться к его шее, и спрятать лицо. Теперь меня сотрясала крупная дрожь, перебегая всем телом, от чего не только стучали зубы, но кажется и кости. Я могла только плакать, но совершенно беззвучно, а потом я начала задыхаться. Он укачивал меня словно маленькую, но перед моими глазами все стоял вид той машины.
