Осторожно: маг-и-я! На свадьбе нужен некромант - Надежда Николаевна Мамаева
— А мы и не собираемся плыть, — ошарашил меня Кремень и, не сбавляя хода, соскочил с лошади. Я тоже на лету спрыгнула с лошади: если уж доверять своему мужчине, то по полной! И мы, держась за руки, влетели на шаткие сходни, чтобы ворваться на шканцы, сметая на своем пути ошалелых матросов.
— Мне нужен капитан! Капитана срочно! — рыкнул Диего так, что его голос прокатился штормовой волной по палубе, а корабельная братия — от юнги до боцмана — суеверно попятилась.
Взгляд Диего медленно скользнул по бригантине: прошелся по половицам, канатам и вдруг остановился рядом с фок-мачтой. Подле нее стоял, кажется, ничем не отличимый от остальных тип: рубашка, повязка на рыжей голове, кожаные штаны, заправленные в ботфорты. Только…
— Нарссир! — выдохнул Кремень, явно узнав моряка. — Ты, шельма, все еще капитан?!
— Обижаешь, Блэкторн, — хохотнул медноволосый. — Это ты у нас теперь сухопутный, а я умирать буду — не отпущу штурвала!
— Отлично, значит, не придется приставлять к твоей глотке клинок, — усмехнулся Диего и добавил: — Обвенчай нас, — и кивнул в мою сторону.
У рыжего капитана дернулся глаз… Похоже, когда мы взлетали по сходням, он ожидал чего угодно: что ему вручат приказ из столицы, того, что попытаются взять на абордаж (вдвоем — конечно, полный бред, но мир не оскудеет безумцами) или посулят золото за двух торопыг-пассажиров, но не такого…
— Чем тебе, Блэкторн, храм не мил? — наконец, совладав с удивлением, спросил он.
Я чуть было не ляпнула: «Нас туда не пустили», — но вовремя прикусила язык.
— Ты и в морской академии был любопытным, а сейчас и вовсе стал дотошным, — фыркнул Диего.
— А ты в академии был шустер, а сейчас и вовсе быстрее пули, — не остался в долгу Нарссир. — Но упустить случай надеть на тебя семейные кандалы… Ну уж нет!
При слове «кандалы» я невольно вздрогнула. Ведь если Кремень их и «надевал», то я исключительно меняла тюремные на семейные. И такая сделка меня вполне устраивала. А капитан меж тем скомандовал убрать сходни, и корабль отчалил, чтобы выйти ровнехонько в центр бухты — еще не море, уже не земля, но как раз то место, где начинают действовать законы моря… И капитан на корабле становится и царем, и всеми богами разом, и преподобным.
С пристани запалили пушки, приказывая бригантине вернуться, когда капитан произнес:
— Именем бога морей Тарина и всех бурь, берешь ли ты, Диего Блэкторн, эту девицу…
— Оливию Каннинг, — подсказала я, и отчего-то глаз рыжего дернулся снова.
— …Оливию Каннинг перед небом и морем в жены? — закончил он, и тут рядом с правым бортом корабля взметнулся фонтан брызг — это немного не долетело одно из пушечных ядер…
— Беру, — отчеканил Диего, не моргнув глазом.
— А ты, Оливия Каннинг, согласна выйти за этого проклятого капитана? — продолжил Нарссир, уже весьма боязливо косясь в сторону причала, к которому бригантина, подчиняясь, вынужденно поворачивала.
— Можно было без уточнений? — меж тем сварливо поинтересовался Диего.
— Девица должна знать все о том, с кем ей придется провести остаток жизни, — проворчал Нарссир.
Я прикусила щеку изнутри, чтобы не вклиниться и не уточнить, что это вообще-то Кремню стоит напомнить, во что он добровольно хочет вляпаться. В брак с некроманткой, беглой (не без помощи Диего) преступницей и вообще сомнительной девицей… Но он и так это знал, а остальным — ни к чему…
Я посмотрела на Диего. На его горящие глаза, на упрямо сжатые губы, ощутила, как его сильная рука держит мою, и поняла: я готова с этим мужчиной пойти на любую авантюру. Даже на брак! И да, я хочу от него идей, дочерей, сыновей, долгих ночей и счастливых дней, а если случится невзгода — мы ее переживем. Ну или упокоим и закопаем. И в том, и в другом опыт у нас был.
— Оливия Каннинг, так ты берешь или нет в мужья этого мужчину? — напомнил рыжий.
Ветер трепал наши с Диего волосы, волны бились о борт, свистели ядра… Одно все-таки продырявило бригантину…
— Да, неупокойники подери, беру! — выкрикнула я, и мир будто перевернулся.
— Объявляю вас мужем и женой! — рявкнул капитан. — Поцелуйте друг друга и сгиньте с моего корабля!
Диего дважды просить не пришлось. Его руки обхватили мою талию, а губы нашли мои в поцелуе, коротком, но таком крепком и жгучем. В нем был вкус соли, опасности и той самой свободы, ради которой я готова была продать душу.
А после Кремень, взяв у одного из матросов саблю, полоснул сначала свою руку, потом мою и соединил их со словами:
— Как глава клана, ввожу тебя в род черного волка, Оливия Блэкторн, призываю луну, звезды и души предков в свидетели…
Даже через кандалы, гасившие магию, я ощутила волну силы, прошившую тело, ее было так много, что браслеты на моих руках нагрелись и… треснули! Упс, кажется, магия превысила порог, установленный создателем блокираторов…
Но не это было самым поразительным, а то, что я вдруг увидела магическим зрением позади Диего души… Много душ. Они стояли друг за другом, положив руки на плечи впереди стоявших. А прямо за спиной Кремня стоял мужчина, так похожий на моего мужа… И улыбался!
— Добро пожаловать в стаю, — произнес он, и видение тут же исчезло, а матросы его, кажется, и не узрели вовсе…
Потому как рыжий капитан лишь хмыкнул:
— Все у тебя, Блэкторн, не как у людей. Обычно на руку невесты во время свадьбы браслет надевают, а не снимают, — указав взглядом на упавшие кандалы, протянул Нарссир.
— Какая невеста, такие и ритуалы, — фыркнула я.
Хотя с учетом того, что я некромантка, блокираторы — это еще ерунда. Могли бы быть невеста, склеп, лопата и зомби…
К причалу бригантина подошла дырявой, со злым капитаном и счастливыми нами, а когда кирасиры поднялись на борт и потребовали выдать беглую преступницу Оливию Каннинг, муженек невозмутимо заявил, что тут такой нет, а есть лишь его супруга, леди Блэкторн, которая ни в чем не виновна. И чтобы это доказать, готова даже приложить руку к сличающему ауру артефакту, если таковой имеется.
Оный оказался у знакомого уже патлатого мага, который не преминул сунуть мне амулет на бис. Я протянула к нему ладонь. На этот раз добровольно. Стоя в плаще с накинутым капюшоном, ощутила, как на миг внутри меня все замерло. Я боялась. До демонов. Но, схватив этот страх за глотку, решительно дотронулась до пластины. Причем той самой рукой, которую рассек Диего. Поняла это
