Сирота для Стража Альянса (СИ) - Марина Рисоль
Внутри него сжалась пружина. Такая тугая, что больно в груди стало. Эллиот задержал дыхание и до ответа командора Яжера, казалось, прошли часы, в которые его сердце не произвело ни единого удара. Оно замерло. В голове пульсировала мысль, что он мог упустить крик Дафны о помощи, не понял, что ей плохо, потому что отчаянно пытался скрыть от неё свои собственные эмоции. Он ведь думал, что умрёт, не хотел, чтобы эта боль прошла через неё, но что если он упустил что-то?
— Она в порядке, — ответил Тайен Яжер. — Лили — моя жена, и Дафна держат разлом. Она ждёт тебя, Эллиот. Ты ведь Эллиот, верно?
— Верно, — кивнул он, выдохнув напряжение, а потом прижал руку к груди в знак уважения к командору кроктарианцев.
Тайен посмотрел Эллиоту за спину, и выражение его лица изменилось, а потом мимо пролетела, словно стрела, Яра и запрыгнула на брата, обхватив его ногами и перепачкав кровью его идеально-белый костюм.
— Живая, — прошептал Тайен, усмехнувшись, но в голосе его слышалось столько радости и восхищения.
— Думал, я так просто сдохну, да, братец? — рассмеялась та. — Хренушки. Я ещё не успела побыть хорошей. Вдруг это прикольно, а я так и не попробовала.
Шейн с Тайеном тоже по-дружески обнялись.
— Друзья, — обратился Тайен к присутствующим. Его голос, усиленный устройством громкости, разнёсся по окрестностям. — Меня зовут Тайен Яжер. Я Наместник планеты Кроктарс — центральной планеты соседней с вами галактики. Мы прилетели не с целью захвата, но с целью предупредить. Мы знаем, что ваше правительство замыслило вторжение в нашу галактику. Мы знаем, что для этого велись чудовищные эксперименты над моей племянницей, которую Альянс преследовал очень долго, послав за ней самых смертоносных воинов Гидры. И, как видите, Альянс не вышел к нам навстречу и не пытается установить контакт.
— Они вторглись и на наши планеты, которые до этого сосуществовали мирно, — послышался голос из толпы. Это был один из Стражей.
— Гидра существовала мирно, пока не пришёл режим Альянса, — раздался ещё возмущённый голос.
А за ним ещё и ещё. Десятки. Сотни.
Солдаты выходили из корпуса и стали бросать на землю оружие. Оно и так было отключено кроктарианцами, но это скорее был жест неподчинения режиму, чем капитуляция перед прилетевшими.
Эллиот понимал: в Гидре грядут большие изменения. Режим, построенный на страхе и лжи, на просто колоссальном уровне социальных различий, когда Центр живёт в нормальных условиях, а в Хвосте люди умирают от голода, не способен выжить.
Эллиот был слепо предан Альнясу, но когда пелена пала, он ужаснулся. Бесконечные смерти, разрушения, тотальное порабощение более слабых — то, чем держался Альянс.
Но его время пришло. Эллиот понимал это по лицам своих бывших товарищей, по глазам других солдат. Альянс держал людей в узде при помощи военных, но теперь получит военный бунт.
Только это больше не проблема Эллиота. Будет борьба, а он не хочет участвовать в этом. Возможно, кто-то бы осудил его, ведь он, как наследный сын уничтоженной Кендры, мог бы встать плечом к плечу с остальными или даже возглавить их.
Что ж, пусть осуждают. Эллиот же хотел одного — увидеть Дафну. Дождаться рождения ребёнка, взять его на руки. Он потерял семью в детстве, её у него отняли, он же готов был сделать всё, чтобы его дитя не было сиротой.
Вот что сейчас было для него самым важным.
Он не хотел быть героем — он хотел быть отцом. Хотел быть Стражем, который встанет на страже покя своей женщины и своего ребёнка.
Тайен Яжер понял это по его глазам. Он ждал ответа, наблюдал за Эллиотом.
— Уверен? — тихо спросил, когда Эллиот подошёл и склонил голову перед правителем Кроктарса, принимая его за своего суверена. — Ты мог бы возглавить целую галактику, Эллиот. Не будешь ли ты жалеть о своём выборе и возлагать за это вину на мою племянницу?
— Уверен. Я с детства держал в руках оружие, а всё оказалось ложью. Я больше не хочу к нему прикасаться. Если на твоей планете будет место для последних кендрийцев — меня и моего отца, я с радостью последую за тобой, кроктарианец.
— Это честь для меня, — улыбнулся Тайен. — Конечно, Эллиот, наследный принц Кендры, ты можешь последовать на Кроктарс. Даже если ты воин, мирная жизнь прекрасна. По себе знаю.
Команда Атриума, Эллиот, Варен, Шейн и Яра вошли в челнок командора Яжера и взмыли в небо, а на Ремме назревали большие изменения. Кроктарианцы же на своих кораблях остались наблюдать под приказом не вмешиваться без особенной надобности.
Эллиота же ждала долгожданная встреча, на которую он уже и не надеялся ещё какой-то час назад.
54
С Лили держать трещину было легко. Мы находились в разрезе двух миров, на стыке двух вселенных, мы держали ворота открытыми, и это не причиняло нам боли.
Лили держала меня за руки и улыбалась. Она видела, что я ждала, затаив дыхание, поэтому отвлекала меня рассказами.
Лили говорила о Земле. О том, что это — прекрасная планета, на которой суша и вода переплелись в тесном танце любви.
— Небо на Земле такое голубое, как твои глаза, Дафна, — с восторгом шептала она. — А солнце одно, но такой яркое и тёплое, что когда оно ласкает твою кожу поутру, нет более прекрасного ощущения. День и ночь сменяют друг друга каждый день. У Земли своя история: она полна боли и радости, как и всё живое. А люди на ней… люди замечательные. Они умеют любить и бороться за своё.
Лили скучала по Земле — я видела это. Скучала, но, кажется совершенно не жалела о своём решении уйти с Тайеном Яжером на Кроктарс. Она нежно хранила память о своей планете глубоко в сердце и сейчас делилась ею со мной.
— А Кроктарс? — спросила я. Мне так хотелось знать о доме больше. Я понимала, что скоро всё увижу сама, но не терпелось. — Какой он, Лили? Расскажи про Кроктарс.
Лили улыбнулась.
— Он великолепен, Дафна. На оранжевом небе светит целых три солнца, а тёмные воды океана бесконечны. Когда смотришь на океан, он кажется чёрным и пугающим. Сначала я его боялась, но потом позволила ему стать частью меня, и всё изменилось. Океан снова примет тебя, девочка моя. И Кроктарс примет. Он уже заждался и так.
Мне казалось, что от её рассказов я наполнялась силой. Меня окутывало странным чувством
