Лисье время - Юлия (Ли) Ода
Глава семнадцатая 2
– То есть вот это все еще и по закону?! – Нисса никак не могла уложить услышанное в голове, а потому совершенно в открытую ткнула в сторону зонта. Не задумываясь, что может привлечь к себе ненужное внимание. – С чьего-то там разрешения?
– Вот это – да. Но ты представь, что могут сделать… и что делают те, кто на все эти квоты плюет.
Нисса представила. И тыкать пальцами перестала.
– Эти две из лаковых, – совершенно правильно понял ее Конт. – В смысле, у них все по закону и ловить там не за что.
– Как? – переспросила она, удивившись непривычно использованному слову. Но на этот раз Конт понял ее не совсем верно:
– Говорю же, они забирают лишь немного – в рамках строго установленных правил. Смотри, вон те, совсем мелкие, что в сторону отошли, – показал тот на группку дошколят, снова начавшую шалить, – уже приходят в себя. А взрослые, считай, вообще ничего не заметили. Внезапная головная боль, потом пару дней мигрени и всё. Если ты, конечно здоров.
– А если нет?
– Тогда сеть придется перенести. Место, где начинают слишком часто умирать, обязательно привлечет внимание.
– Умирать?!! – снова вскинулась она. – Серьезно?
– Разумеется.
– Но уборка?
– Нисса, вообще-то, она защищает нас. На вас… На тех, кто не теневой, ей плевать. Следят они не за тем, чтобы вообще никто не пострадал, а чтобы кто-нибудь из наших не зарвался вконец и не подставил этим всех остальных. Теневых не подставил! Понимаешь? Чтобы не узнали вдруг о таком вот. И не начали резать потом абсолютно всех, без разбору! – Конт резко сменил тон, успокаиваясь: – По-моему, это с самого начала было очевидно.
Ответить оказалось нечего, и Нисса предпочла сменить тему:
– Лаковые? Странно звучит.
– Мы привыкли. Лаковые – те, у которых с законом все гладко. А матовые – у которых наоборот.
– Есть и такие, да?
– Их, – он чуть подался через стол, поймав ее взгляд, – гораздо больше. Гораздо! И зонтики возле театров они не расставляют, предпочитая совсем другие методы.
– Но почему? Если к ним настолько лояльны, что даже на пару смертей глаза закроют?
– А потому что однажды почти каждая из них все-таки зарывается. По-настоящему. Понимаешь, что это значит? Для вот них? – он махнул в сторону очередной щебечущей группки детей, окруживших лоток. – При всей, как ты сказала, лояльности, после такого обратной дороги нет. Ни для самой ведьмы, хлебнувшей вкуса настоящей силы, ни для уборки, обязанной ее остановить.
– Уничтожить.
– Да, Нисса. И если ведьма действительно сильна, бодаться, гоняясь друг за другом, они могут долго.
– А если слаба? – непонятно зачем уточнила она.
– Тогда, возможно, все-таки обойдется без срыва. Вот как здесь. Этой парочке много просто не нужно, много они все равно удержать не смогут. Но такие, как они и живут лишь чуть дольше обычных людей, в остальном тоже мало чем отличаясь. Хотя вот эти две как раз отличаются – несомненным коммерческим талантом. Сами много силы не возьмут, но так зато продадут. В виде амулетов, что сейчас незаметно заряжаются в этом их сундуке.
– Самый ходовой у вас товар? – вдруг сообразила она.
– И самый дорогой. Так что устроились эти малосилки совсем неплохо по итогу. Но есть в этой ситуации и явный плюс: подобные торгаши особенно осторожны. Щепетильны даже. И кормушки себе организовывать умеют – сама видишь. Поэтому сегодня здесь все точно будет в порядке, не переживай. В такой толпе можно и вправду собирать по капельке – максимально безопасно. Для всех.
Нисса еще раз внимательно прошлась по заметно поредевшей уже публике перед входом, отметила, что настроение к детям и впрямь возвращается довольно быстро и решила поверить. Пока. Хотя и осталась на задворках сознания беспокоить весьма неприятная мысль, что не так уж и неправы были те поборники инквизиции, что едва не спалили их вчера ночью. По крайней мере, совсем уж безосновательной их попытку теперь точно ее назовешь.
– А Милфор? – вспомнила Нисса еще одного не самого типичного представителя этого племени. – Он тоже на квотах, если до сих пор от закона не бегает? Выходит, не слишком силен?
– О, Милфор это вообще отдельная статья… Но нет, слабым его точно не назовешь. Просто ни он сам, ни те, кого он там у себя прикормил, в таком вот, – Конт кивнул в сторону театрального фасада, – особо не нуждаются. Его школа стоит прямо на одном из старых выходов силы. Одном из немногих, оставшихся доступным до сих пор.
